ВПК «обломились» триллионы. Но в коня ли корм?

Объем финансирования Госпрограммы вооружения на 2011-2020 гг. составит 22-22,5 трлн рублей

Объем финансирования Госпрограммы вооружения России на 2011-2020 гг. составит небывалую в истории современной России сумму – 22-22,5 трлн руб. Вице-премьер России Сергей Иванов, сообщивший об этом вчера, пояснил, что в этот увеличенный объем финансирования госпрограммы входят расходы на покупку новых вооружений и военной техники для Министерства обороны России, а также для других силовых ведомств.

Накануне КМ.RU уже [http://news.km.ru/medvedev_perekroil_rossiyu сообщал] о заявлении министра обороны Анатолия Сердюкова, который объявил, что на нужды его ведомства по перевооружению в течение ближайших 10 лет (до 2020 года) будут выделены 19 трлн руб., которые российское военное ведомство намерено потратить на покупку нового вооружения и военной техники.

Но противоречий между заявлениями Иванова и Сердюкова нет. Иванов уточнил, что «для министерства обороны на 10 лет это порядка 19 трлн руб.», а остальное пойдет прочим силовым ведомствам. Со своей стороны, Сердюков отметил, что запланированные 19 трлн для военного ведомства – это «минимально достаточная сумма», необходимая для оснащения вооруженных сил новым вооружением и военной техникой.

Напомним, что еще в июне при обсуждении Государственной программы вооружения на нее предлагалось выделить порядка 13 трлн руб., причем тогда же подчеркивалось, что таких масштабных затрат по линии обороны не было за все 20 лет «демократической» России. Однако тогда же врио начальника вооружений Минобороны РФ генерал-лейтенант Олег Фролов уточнил, что этих средств хватит лишь на переоснащение Ракетных войск стратегического назначения, авиации и ПВО. На Сухопутные войска останется сущая мелочевка, а про флот и Космические войска можно будет вообще забыть.

Доводы военных, похоже, произвели свое действие. И, как [http://fintimes.km.ru/ekonomika-rossii/dokhod/12088 сообщал] в июле КМ.RU, военному ведомству удалось сломить отчаянное сопротивление Минфина и добиться увеличения ассигнований более чем в полтора раза. Правительство согласилось выделить на Государственную программу вооружения на 2011-2020 гг. порядка 20 трлн руб.

Новая Госпрограмма вооружения рассчитана на доведение доли новой техники, принятой на вооружение, до 70-80% (сейчас этот показатель составляет около 10%). Напомним также, что первый замминистра обороны Владимир Поповкин рассказывал, что к 2011 году планируется достигнуть того, что соотношение расходов на содержание и оснащение составит 50 на 50, а к исходу 2015 года – 30 на 70. Но сегодня Минобороны тратит на закупки новых образцов вооружений порядка 30% ассигнований на оборону. При этом 70% выделяемых ему средств по-прежнему уходит на содержание и продление ресурса действующего вооружения.

На сегодняшний день уже известно, что Госпрограмма вооружения подразумевает покупку с 2013 по 2015 гг. 10 перспективных истребителей Т-50, а с 2016 года – еще 60 таких машин. Кроме того, в рамках программы будет возобновлено производство военно-транспортных самолетов Ан-124 «Руслан», а также произведена покупка самолетов Ил-112, Ил-476, Ил-76М и Ан-70. До 2015 года ВВС России получат около 400 новых боевых и модернизированных транспортно-десантных вертолетов, включая Ми-28, Ка-52 и Ми-8. Для сухопутных войск планируется закупать модернизированные образцы военной техники.

Правда, высшие чины министерства обороны при этом неохотно говорят о своих планах по закупке бронетехники у итальянцев, кораблей – у французов, беспилотных летательных аппаратов – у израильтян, брони – у немцев и т. д. Только из сообщения Bloomberg россияне могли узнать, что их министр обороны Анатолий Сердюков после недавней встречи со своим американским коллегой Робертом Гейтсом выразил намерение закупать военные технологии и в США.

А между тем, как уже доводилось сообщать КМ.RU, эксперты считают, что Министерство обороны РФ в ближайшие 5-6 лет закупит вооружений у европейских стран и Израиля на €10 млрд. По данным московского Центра анализа стратегий и технологий (ЦАСТ), в ближайшие два года представители Российской армии могут заключить контракты на €4 млрд.

Такой интерес наших военных к продукции зарубежного ВПК их критики привычно объясняют любовью к «откатам». А сами военные – недостатками в работе собственного ВПК, из-за чего и приходится обращаться к иностранцам, чтобы, использовав методы конкуренции, хоть так стимулировать инновационную деятельность отечественной оборонки.

Последней проблемой, особенно в преддверии масштабного выделения средств в соответствии с Госпрограммой перевооружения, озаботился и президент РФ Дмитрий Медведев.

22 сентября в подмосковном городе Раменское на заседании комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики он заявил, что «весьма немалые средства, выделяемые в рамках программы, должны быть использованы на перспективные инновационные инфраструктуры, глубокую, системную модернизацию оборонной промышленности».

Кроме того, Медведев потребовал от госкомпаний ОПК отчитаться о своих программах инновационной деятельности. «Крупные интегрированные структуры ОПК – это в большинстве своем государственные компании», – сказал он. Президент напомнил, что в декабре 2009 года им было поручено разработать программы инновационного развития своих предприятий. И сейчас он в целом недоволен, как ведутся инновационные и исследовательские работы в оборонном комплексе. «По целому ряду направлений российский ОПК не способен отреагировать на увеличение заказов или финансирования адекватным ростом выпуска высокотехнологичной продукции», – посетовал он.

«Мы отстаем от индустриально развитых стран в производительности труда, в организации производства и контроля качества», – отметил президент, добавив, что «это боком нам вылезает, нам приходится оправдываться».

«Сегодня российские НИИ и КБ зачастую занимаются оптимизацией советских разработок», – отметил Дмитрий Медведев. И, несмотря на постоянный рост оборонных расходов, оборонная промышленность не дает пропорционального увеличения выпуска продукции: темпы роста финансирования оборонного заказа превышают прирост производства в среднем в 2-2,5 раза. Впрочем, чего-то другого трудно было ожидать от отрасли, которую целенаправленно разваливали еще с конца 80-х годов ХХ века.

Поэтому некоторые эксперты считают упреки в адрес ОПК – что он не желает разрабатывать инновации и тем более распространять их в гражданские производства – не вполне справедливыми. Профессор Государственного университета управления (ГУУ) Сергей Толкачев прямо указывает: «Чтобы такие инновации распространялись по другим отраслям экономики, нужны длинные разветвленные технологические цепочки. Те цепочки, которые успешно функционировали в советское время, полностью разорваны. Заводы разобщены: кто-то работает с одними поставщиками, кто-то – с другими; одни выполняют заказы одной страны, другие – другой. Кто-то вообще с производства крыльев для истребителей по конверсии переключился на унитазы». По его словам, «восстановление технологических цепочек – сложнейшая организационно-хозяйственная задача, которую нельзя решить одними лишь финансовыми методами. Ее решение предполагает гигантскую работу и ответственность чиновников».

Руководитель Центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа Анатолий Цыганок констатирует, что качество военной продукции в России падает. «С 2006 по 2009 гг. от зарубежных покупателей поступило 1586 претензий к нашей военной продукции, – приводит пример Цыганок. – Продолжается деградация научно-технического комплекса. На оборонные НИОКР Россия тратит всего 0,16% ВВП, тогда как в мире на эти цели тратится 4,7% ВВП».

Впрочем, другой эксперт, главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко заявил КМ.RU, что как раз «НИОКР – это самый эффективный механизм перевода на бумагу миллиардов казенных рублей. А зачастую – их тривиального расхищения». По словам Коротченко, «именно коррупционная составляющая сегодня представляет главную опасность для всей госпрограммы перевооружения». «Поэтому я считаю: раз уж стали подражать американцам – введением «оперативных командований», созданием «профессиональных сержантов» и т. д., – давайте сделаем самое основное, – говорит Игорь Коротченко. – Необходимо подробно раскрыть статьи расходов оборонного бюджета, чтобы каждый год было видно, куда сколько ушло, и какая от этого отдача. На мой взгляд, такая открытость в первую очередь будет в интересах самого же военного ведомства».