Ученые призвали руководство страны спасти науку

Более 40 российских ученых, работающих на Западе, написали обращение президенту и премьеру России

Тезис о том, что только хорошо диверсифицированная, инновационная экономика позволяет рассчитывать на сравнительно скорое и относительно безболезненное преодоление кризисных явлений, вызванных глобальной рецессией, в экспертных кругах уже давно воспринимается как аксиома, не требующая доказательств. Разделяют эту точку зрения и российские власти. Однако совсем недавно глава государства Дмитрий Медведев был вынужден публично констатировать, что программу модернизации и диверсификации российской экономики можно считать проваленной. Несмотря на то, что все последние годы правительство декларировало необходимость технологического и инфраструктурного перевооружения экономики.

Очевидно, что краеугольным камнем этих преобразований должно было стать создание условий, при которых последние достижения науки активно внедрялись бы в производственную сферу. Но вскоре выяснилось, что за время функционирования сырьевой модели экономики и непрерывного процесса оттока лучших научных кадров за рубеж (т. н. утечка мозгов) научный потенциал некогда передовой в этом отношении страны оказался близок к исчерпанию.

Опубликованное на днях открытое обращение к премьер-министру и президенту России группы российских ученых, работающих в западных исследовательских центрах, в очередной раз подтвердило существовавшие ранее опасения на этот счет.
«Глубокоуважаемые Дмитрий Анатольевич и Владимир Владимирович!

Мы считаем своим долгом обратить ваше внимание на катастрофическое состояние фундаментальной науки в стране. Регресс продолжается, масштабы и острота опасности этого процесса недооцениваются. Уровень финансирования российской науки резко контрастирует с соответствующими показателями развитых стран. Громадной проблемой для России был и остается массовый отток ученых за рубеж», – так начинают свое письмо подписанты этого обращения.

Ученые напоминают о том, что в течение десятилетий в СССР были созданы мощная научно-техническая база и устойчивые механизмы ее воспроизводства, включая воспроизводство кадров. «Именно эта база, своеобразная научная «ткань» нашего общества, гарантировала научно-технический прогресс, обороноспособность страны и, в конечном счете, независимость России. Продолжающийся распад этой ткани приведет в ближайшее время к полному разрыву связи между поколениями научных работников, исчезновению науки мирового уровня в РФ и утрате знаний в катастрофических масштабах», – подчеркивают авторы послания российскому руководству.

Среди наиболее острых проблем фундаментальной науки и образования они выделяют следующие:
• существенное отставание российской науки от науки мирового уровня;
• отсутствие стратегического планирования с постановкой ясных целей;
• неадекватность финансирования активно работающих ученых, резкое падение престижа научных профессий, связанная с этим проблема кадров;
• серьезное снижение стандартов в преподавании естественнонаучных дисциплин, ухудшение качества подготовки студентов и аспирантов.

Констатировав бедственное положение науки, российские исследователи перечисляют основные пути вывода из состояния стагнации. Вот что они предлагают:
• увеличение финансирования науки до уровня, адекватного стоящим перед страной задачам, обеспечение условий труда и быта ученых;
• идентификация важнейших направлений научно-технического прогресса и конкретных проектов, служащих катализаторами развития и приводящих к осязаемым фундаментальным результатам, какими в своё время были космические и атомные программы в СССР;
• активное привлечение на территорию России крупнейших научно-технических проектов мирового масштаба. Главная задача подобных проектов – смещение фокуса передовых научных исследований в Россию, что имело бы колоссальный морально-психологический и практический эффект и послужило бы катализатором развития науки и техники. Уникальной возможностью такого типа является проект создания коллайдера частиц высоких энергий нового поколения. Осуществление этого проекта потребует активной разработки самых современных технологий. Их внедрение в энергетику, информатику, биологию, материаловедение и другие области, а также использование при создании эффективных и безопасных реакторов позволило бы России стать мировым лидером в ряде наукоемких производств (письмо с изложением одного из возможных вариантов этого плана было направлено президенту и правительству РФ в июле 2008 г.);
• обеспечение абсолютной прозрачности финансовых потоков, достижимое в рамках международных проектов;
• кардинальное улучшение степени интегрированности российской науки в общемировую науку, стремление к лидерству в важнейших международных научных проектах, активное участие России в мировом академическом рынке труда: создание академических вакансий международного уровня, обеспечение доступности конкурсов на замещение постоянных и временных академических должностей для зарубежных кандидатов, создание привлекательных для кандидатов условий жизни и труда;
• введение международных стандартов оценки качества научного труда, укрепление системы независимых научных грантов;
• создание Российского Института Высших Исследований с привлечением государственного и частного финансирования по образцу аналогичных институтов в США, Канаде, Японии. Открытие в нем вакансий для крупнейших российских и зарубежных ученых на конкурсной основе в соответствии с международными стандартами, инициация активной программы научных обменов;
• создание централизованной государственной программы работы со школьниками, популяризации и пропаганды научных знаний в стране.

Предложение инициативной группы российских ученых в эксклюзивном интервью KM.RU прокомментировал эксперт Государственной Думы Владимир Бабкин:

– На самом деле, я не мог бы подписаться под многими пунктами представленного документа. Я не первый раз встречаюсь с подобного рода высказываниями. В целом подписанты этого письма выступают не столько в защиту науки в нашей стране, сколько отстаивают позицию о необходимости вовлечения нашей науки в «общемировой научный процесс». В принципе, так всегда и было. Исключение составляет лишь ограниченный список закрытых тем. Но то же самое было, скажем, в американской науке и многих других. Потому что результаты космических или ядерных исследований никто в открытую печать не пускал. Так что все эти спекуляции относительно «индекса цитируемости» или замкнутости российских научных кругов не имеют под собой ни малейших оснований.

А вот что касается проблем с финансированием, то здесь трудно поспорить. Так, например, в этом году в результате принятия бюджетных поправок было существенно сокращено финансирование науки. Что касается РАН, то она в этом году получила на 2,3 млрд руб. меньше, чем в предыдущем. А на будущий год, если не ошибаюсь, это будет минус 3 млрд. Это притом, что инфляция никуда не денется, и она в первую очередь коснется коммунальных платежей научных организаций. Планируемое сокращение приведет к тому, что и без того скудные средства, которые выделяются на обновление научно-технической базы, будут попросту сведены к нулю. Так что тезис о необходимости повышения госрасходов на науку является бесспорным. Достаточно сказать, что по сравнению с 1989 годом финансирование науки уменьшилось почти в 30 раз! Я сам физик и работал в институте, который дал стране 7 нобелевских лауреатов. Так вот: если в советское время фонд заработной платы составлял примерно 15-16% от общего объема финансирования, то сейчас это где-то около 60%. А 40% идут на коммунальные и другие текущие платежи. Притом, что зарплата ученых – просто нищенская. Получается, что на лабораторное оборудование и расходные материалы денег вообще не остается.

Наша наука сейчас активно теряет не только ученых, но и персонал научного сопровождения. Это инженеры, техники и лаборанты. У меня складывается такое впечатление, что авторы разного рода программ по развитию науки – это какие-то «кабинетные обозреватели», а не ученые. Потому что когда я пришел молодым сотрудником работать в институт, мне выделили в помощь трех техников. Если раньше на 40% исследователей приходилось 60% вспомогательного персонала, то сейчас некоторые «кабинетные мыслители» предлагают произвести инверсию. Т. е. чтобы на 60% ученых было 40% вспомогательного персонала. Наверное, предполагается, что ученый-химик будет мыть колбы, вытирать пыль и мыть полы. Конечно, для гуманитарных исследователей это не так критично (как, впрочем, и физикам, химикам-теоретикам или математикам, которым нужны лишь компьютер и Интернет). Мне же как экспериментатору нужно очень много – расходные материалы, оборудование, электроэнергия и прочее коммунальное сопровождение, а также помощь вспомогательного персонала. Только тогда научный процесс будет эффективным. Однако получается так, что экспериментатора, без которого трудно представить фундаментальную науку, загоняют в сугубо теоретические рамки. О каком научном прогрессе в такой ситуации можно говорить?