ТАК ВСЕ-ТАКИ - РЫБА?
"На морскую добычу углеводородов у западного побережья Камчатки необходимо объявить государственный мораторий" - такой вывод сделали камчатские ученые
Презентация брошюры, изданной Камчатским отделением Тихоокеанского Института Географии ДВО РАН, собрала гораздо меньше гостей, чем логично было предположить. Хотя ее полное название - "Сравнительная экономическая эффективность различных вариантов природопользования на Западной Камчатке и ее шельфе" - звучит сугубо научно, работа пяти камчат-ских ученых (Э. и Е.Ширковы, А.Токранов, А.Авдеев, Л.Егина) адресована не только специалистам в области управления природопользования, но и широкому кругу неравнодушных к Камчатке людей. Дело в том, что после прошлогодней инвестиционной конференции, организованной у нас правительством Дальневосточного федерального округа, которая категорично постановила, что Камчатка обязана срочно и интенсивно разрабатывать все недра (на суше и дне морском) с целью освобождения оных от всех природных богатств, группа камчатских специалистов по проблемам экономики, геологии и биологии решила всесторонне исследовать этот вопрос. И если многие из камчатцев интуитивно предполагали, что для нашей территории во всех отношениях выгоднее развивать рыбопромышленный комплекс, нежели эксплуатировать минерально-сырьевые ресурсы - то теперь мы можем процитировать господам из Хабаровска вывод исследователей: "...Поэтому развитие на Камчатке крупномасштабной, экспортноориентированной горной промышленности, как стратегическое направление расширения специализации экономики региона, не может быть признано экономически рациональным. На дальнейшую разведку и использование месторождений нефти на шельфе Западной Камчатки необходимо установить государственный мораторий".
Природно-ресурсный потенциал Западной Камчатки и ее шельфа представляет собой весьма заметную часть национального богатства России. Здесь сосредоточено почти две трети наиболее ценных биологических, минеральных и топливно-энергетических ресурсов Камчатской области и Корякского автономного округа.
Биологическая продуктивность ресурсов внутренних водоемов и морских прибрежных вод западной части полуострова обеспечивают вылов более миллиона тонн различных гидробионтов - половину всех охотоморских и четверть общероссийских уловов рыбы. Ряд элементов этого богатства: воспроизводственный потенциал и биологическое разнообразие диких тихоокеанских лососей, запасы камчатского краба - имеют мировое значение.
Сырьевая стоимость годовых уловов рыбы и крабов превышает здесь 600 миллионов долларов США. В то же время эксплуатация только одних рыбных ресурсов в настоящее время не обеспечивает устойчивого саморазвития экономики Камчатки. Поэтому некоторыми заинтересованными организациями предлагается расширить круг используемых здесь ресурсов за счет имеющихся месторождений благородных и цветных металлов, а также газа и нефти на шельфе Охотского моря.
Прогнозные запасы нефти, природного газа, угля, платины, золота, серебра, никеля, меди и других полезных ископаемых района оцениваются гигантской суммой, превышающей 400 миллиардов долларов. Однако их разведанные и сопоставимые в этом отношении с биологическими ресурсами балансовые запасы по своей сырьевой стоимости оцениваются сегодня значительно скромнее - 12 - 13 миллиардов долларов.
В то же время, минеральные и энергетические ресурсы в лососевых нерестовых бассейнах и особенно на шельфе Камчатки будут добываться в экстремальных местных условиях (высокая сейсмичность, более чем полугодовая закрытость льдом и почти круглогодовая отрицательная температура прибрежных вод). Такая добыча связана со значительным риском необратимого снижения биологического потенциала и биологического разнообразия региона.
Насколько этот экологический риск оправдан с экономической точки зрения?
Оценки разнородных групп ресурсов по их сырьевой стоимости не позволяют определить сравнительную экономическую эффективность использования этих ресурсов и сравнительную стоимость их потерь. Для этой цели в наибольшей мере подходит оценка ресурсов по абсолютной ренте.
Абсолютная рента практически не зависит от вида ресурса. По своей величине она тяготеет к величине банковского процента на капитал и корректируется уровнем отраслевого риска.
Даже при заведомой неполноте экономической оценки природных ресурсов по приносимой ими абсолютной ренте, этот способ оценки обладает двумя очень важными достоинствами: он обеспечен сегодня необходимой информационной базой, а результаты оценок отдельных элементов ресурсного потенциала вполне сопоставимы для выбора приоритетных ресурсов и стратегий природопользования. При сопоставлении расчетного рентного потенциала рыбных и минеральных ресурсов Западной Камчатки становится очевидным, что при любом разумном сроке эксплуатации балансовых запасов полезных ископаемых, их рентоотдача всегда будет значительно меньше, чем рентоотдача от эксплуатации рыбных ресурсов. Следовательно, экологический риск при крупномасштабном развитии здесь горной промышленности и морской добычи нефти с экономической точки зрения нельзя признать оправданным.
Каковы же пути обеспечения саморазвития экономики региона в сложившейся ситуации? Кроме водных биологических, рудных и углеводородных ресурсов Западная Камчатка располагает значительными гидроэнергетическими и геотермальными ресурсами, огромными запасами экологически чистых пресных и минеральных вод, значительными возможностями развития сельского хозяйства и различных направлений рекреации. Суммарный годовой рентный потенциал этого региона (только по абсолютной ренте) составляет 230 - 250 млн. долларов, что при распределении рентного дохода в равных долях между федеральными и региональными бюджетами, вполне обеспечивает бездотационное развитие региона.
Реальная экономическая проблема региона не в отсутствии или недостаточной эффективности ресурсов, а в недостаточной эффективности управления имеющимися ресурсами и приносимым ими рентным доходом. Таким образом, анализ показывает, что с позиций долговременных социально-экономических интересов России и Камчатки рыбное хозяйство должно оставаться стратегически приоритетным направлением использования природно-ресурсного потенциала региона, и при совершенствовании правовых и экономических механизмов управления, природопользование в регионе может обеспечить устойчивое саморазвитие его экономики и сохранение уникальной природы Камчатки для будущих поколений. Кроме того, учитывая исключительно высокий риск катастрофического нефтяного загрязнения западнокамчатского шельфа, где воспроизводится четверть всех рыбных запасов России, на морскую добычу углеводородов у западного побережья Камчатки необходимо объявить государственный мораторий.
Все природные ресурсы в нашей стране являются государственной собственностью. Но если до перестройки был хоть какой-то контроль за их использованием - со стороны партийного аппарата, то теперь и в юридическом, и в техническом, и в экономическом плане он отсутствует и даже совершенно невозможен. Что может сделать рыбвод, с его пятеркой судов, пограничники без солярки? В то же время приобретенные на аукционах рыбные квоты стали для браконьеров "входным билетом" на промысел, и это - прямой путь к окончательному уничтожению давно подорванной морской сырьевой базы. "Ничейность"ресурсов и управление ими из Центра в свое время привели к тому, что у нас не один объект промысла, который мы начинали эксплуатировать, заканчивался скандальным образом - вспомним, явинская камбала, олюторская сельдь и т.д.
Если говорить о реформировании отношений собственности на природные ресурсы, то они складываются из отношений владения и распоряжения, а право собственности остается за государством, и, следовательно, право контроля тоже. Когда право контроля и право пользования объединяются, получается произвол. Поэтому необходимо оставить право собственности и контроля государству, а право пользования и управления отдать территориям. Но чтобы представительные органы власти в этом случае имели право контроля за исполнительными органами власти. Тогда, по крайней мере теоретически, представительные органы смогут контролировать распределение ресурсов исполнительной властью.
И, наконец, в реформировании собственности надо переходить на долгосрочные арендные отношения. Потому что, как и в земельных арендных отношениях, плата за аренду рыбохозяйственных угодий предполагает оценку этих угодий и ренту. Но если срок для определения урожайности сельскохозяйственных земель семь-десять лет, то для рыбохозяйственных угодий он длиннее - мы применяем 60-летний цикл. Можно практиковать пожизненную аренду с правом передачи, хотя для аренды крупного бассейна речного лосося нужны очень большие оборотные средства - у нас нет таких крупных собственников, скорее это будет коллективный собственник - ассоциация, например, но тем не менее это возможно. В одном из наших районов эта идея уже обсуждалась. Этот древний механизм оправдал себя в рыночных условиях.
Сегодня, без собственника, нам нечего и говорить о рынке. Если такой подход нежелателен или неприемлем, то надо искать другую систему управления ресурсами - которая бы состояла либо из рыночных элементов, либо из альтернативных. Но надо иметь в виду, что если смешивать рыночные элементы с государственным управлением, то эта система не будет работать. Этот механизм нужно распространить и на речные бассейны, и на шельф. Отличие рыбохозяйственных угодий от сельскохозяйственных в том, что "огородики" будут гораздо обширнее по площади, а границы их определяются не координатами, а отдельными объектами промысла. И арендатор будет сам охранять свои угодья - но под государственным контролем. Если, допустим, реку Озерную вместе с озером Курильским закрепят за одним "хозяином", тот будет кровно заинтересован на весь период его аренды обеспечить там порядок, чтобы получать всю возможную прибыль - потому что арендная плата определяется на основе ренты, а рента на основе максимальной прибыли, которую можно там получить. Мировая практика показывает, что только длительная аренда обеспечивает устойчивое развитие. Более короткие сроки ведут только к истощению ресурсов. Силовой, неэкономический контроль действует менее эффективно, чем собственная заинтересованность.
У нас реально для долгосрочной аренды рыбохозяйственных угодий удобнее всего использовать реки Камчатку или Озерную, а в море западно-камчат-ский шельф целиком - он является государственной собственностью, но что мешает государству сдавать его в аренду или делегировать это право территориям? Конституция этому не препятствует. Да и действующие законы. Хотя разрешающих законов тоже нет. Правда, международная Конвенция по рыболовству на уровне декларации предусматривает разделение, разграничение шельфа океанического между прибрежными государствами и рекомендует этим государствам при использовании этого шельфа отдавать приоритет приморским территориям. Но эти рекомендации надо закреплять в государственном законодательстве. Потому что, раз произошел раздел шельфа между странами - моментально образовался огромный источник ренты, которая стала объектом управления. Не ресурсы стали управляться, а тот доход, который они дают. Ресурсы стали объектом финансового интереса.
Мы вышли на уровень рыночных отношений. И чтобы управлять огромным природным потенциалом, которым Россия располагает, необходимо использовать экономический интерес, который и является сутью рыночных отношений.
Нужно передать управление ресурсами на уровень субъекта федерации. Инструментом управления можно использовать абсолютную ренту. Она позволяет сравнить во времени эффективность использования возобновляемых и невозобновляемых ресурсов - в зависимости от массы этих ресурсов, потому что по некоторым бассейнам баланс ресурсов таков, что там выгоднее эксплуатировать минеральные ресурсы. Река Крутогорово, например. Но в целом по западному берегу и вообще по Камчатке приоритет должен быть отдан рыбе. И мы в своем исследовании пытаемся это количественно показать. Причем, что это не просто выгодней, а на сколько выгоднее - в количественной оценке, но очень осторожной. То есть, называя минимальную выгодность использования рыбы по отношению к использованию минеральных ресурсов. Запасы нефти на нашем шельфе для государства настолько малы по сравнению с запасами рыбы, что о них, в принципе, даже не стоит разговаривать. И ради одной сотой доли объема добываемой в стране нефти угробить здесь четверть российского улова - это абсурд.
Комментарии читателей Оставить комментарий