«Нынешние эмигранты-релоканты будут вынуждены принимать принципиальное решение о собственной судьбе уже в самом скором времени»

События разворачиваются так, что даже самым наивным и идеологически зашоренным трудно и дальше носить розовые очки

Настроения в среде россиян, покинувших страну с началом СВО, становятся все более минорными. Иногда это принимает совсем трагические формы – например, на прошлой неделе в Грузии покончил с собой «антивоенный активист», покинувший родину. Но в большинстве случаев это все-таки воплощается в попытках более трезвого – нежели многие годы до этого – осмысления реальности. События разворачиваются так, что даже самым наивным и идеологически зашоренным трудно и дальше носить розовые очки, сквозь которые они прозревают скорое падение Кремля.

Нынешние эмигранты-релоканты любят себя ассоциировать с первой – белой – волной русской эмиграции столетней давности. Это стало поводом для бесчисленных шуток относительно самомнения наших либеральных сограждан.

Впрочем, некоторое сходство найти действительно можно – и происходящее ныне отрезвление является одним из них. Белые эмигранты, как и наши современники, уезжали из России, будучи твердо уверенными, что это ненадолго. Они не сомневались, что большевики очень скоро окажутся повергнуты – и они вернутся домой. Им потребовалось довольно много лет, чтобы осознать, что надежды тщетны – и все эти годы русская эмиграция жила за границей своим замкнутым мирком, практически не вливаясь в общества стран пребывания. И только к концу 1920-х, а во многих случаях еще и в 1930-х, последовало принятие, что Советская Россия устояла, а большинство уехавших никогда больше не увидят свою родину – после чего довольно быстро русская «белая» диаспора истаяла, растворившись на чужбине.

В современном мире события развиваются намного быстрее, так что полутора лет оказалось достаточно, чтобы реальность постучалась в дверь – и десяткам тысяч людей теперь надо определяться, что делать дальше. Большинство из них недостаточно финансово благополучны, чтобы называться цифровыми кочевниками. А больше года жизни на птичьих правах в чужой стране угнетающе подействует на кого угодно. А значит, надо принимать решение, что делать дальше – и альтернативы по большому счету только две: либо возвращаться домой, либо полноценно врастать в новую страну: получать долгосрочную визу, ВНЖ, учить язык, поступать учиться или работать, запускать процесс натурализации.

Второй выбор означает то, что люди оставляют Россию навсегда. Все прекраснодушные планы юных (и не очень) дев вернуться на родину хоть через 10, хоть через 20 лет – ведь, по их мнению, когда-нибудь Россия рухнет – невероятно наивны. Через 10-20 лет – вне зависимости от событий в России – у нынешних эмигрантов будет в большей или меньшей степени налаженная новая жизнь, в которую они врастут так глубоко, что вырваться из нее окажется невозможно. Возвращение же в Россию будет восприниматься как новая эмиграция с необходимостью начинать все, включая карьеру, фактически с нуля. Эта задача выглядит интересным вызовом в 30 лет, непростым испытанием – в 40, а ненужным издевательством над собой – в 50.

Эти реалии в сочетании с неустроенностью и нестабильностью жизни российских релокантов начинают ими массово осознаваться и требуют принимать принципиальное решение о собственной судьбе уже в самом скором времени. В связи с этим хочется дать им один совет – опять-таки опираясь на судьбу белой эмиграции.

В России яростные споры о красно-белом противостоянии остались уделом очень узкого слоя граждан, упорно желающих продолжить Гражданскую войну. Народ же в своем большинстве просто принял собственное прошлое, свою историю во всей ее сложности, противоречивости и трагичности. Белая эмиграция вызывает у людей значительную долю сочувствия – не потому, что российскому обществу близки идеи Белого движения, и даже не потому, что в том исходе Россия потеряла множество замечательных и великих деятелей. Истоки нашего нынешнего сочувствия и симпатии в том, что тогда уехали люди, которые любили свою Родину, не хотели ее покидать, но оказались вынуждены.

В этом феномене есть одно, но крайне важное исключение – это те белоэмигранты, которые в своей ненависти к большевикам в итоге стали служить врагам России, включая откровенно смертельных, таких как Третий рейх и немецкий нацизм. Эти люди заклеймены нашим народом как предатели Родины, а их мотивы, убеждения и цели просто неинтересны.

Возможно, это самый важный урок, который стоит извлечь нынешним политическим эмигрантам, обдумывающим житье и прямо сейчас определяющимся в собственном будущем. Грань между борьбой с властью, которая не нравится, и работой против своей страны – тонкая, иногда почти незаметная, но фатальная. Фатальная не только для конкретного человека, ступившего на путь предательства, но и для всего сообщества его единомышленников – потому что это то, кем и чем они останутся в истории и памяти России.