Европа: континент недовольных

После выборов в Европарламент прежняя политика Брюсселя уже не действует, считает британский журналист Тимоти Гартон Эш из The Guardian

В день взятия Бастилии в 1789 году король Людовик XVI написал в своем дневнике: «Ничего». Мало кто из европейских лидеров напечатает сегодня в своих айпэдах «ничего». Однако существует вполне реальная опасность, что в ответ на революционные призывы, звучащие по всему континенту, они по сути ничего не сделают. У сегодняшнего «ничего» есть лицо и фамилия. Это Жан-Клод Юнкер.

Свидетельством катастрофической реакции европейских лидеров (по принципу «то же самое, только больше») станет избрание Юнкера, являющегося первым кандидатом крупнейшей партийной группировки в новом Европарламенте — правоцентристской Европейской народной партии — на пост председателя Европейской комиссии. Этот хитрый люксембуржец дольше всех возглавлял правительство своей входящей в ЕС страны, а также председательствовал в Еврогруппе в период самого серьезного кризиса еврозоны. Да, он обладает солидными навыками и умениями как политик и переговорщик, но олицетворяет собой все то, из-за чего голосующие «против» избиратели от левого до правого фланга не доверяют далекой от них европейской элите. Если можно так выразиться, Юнкер — это Людовик XVI Евросоюза.

Опасность также заключается в том, что может произойти внутри Европарламента. Наиболее вероятный вариант — это некая невыраженная словами большая коалиция нынешних партийных группировок основного толка, правоцентристов, левоцентристов, либералов и зеленых (по некоторым вопросам), которые объединят усилия, дабы удержать в узде всех этих антипартийцев. Если еще шесть самых ксенофобских и националистических партий согласятся на лидерство победившего Национального фронта Марин Ле Пен, урегулируют свои разногласия и сформируют признанную фракцию в парламенте, то они получат финансирование (из карманов европейских налогоплательщиков) и укрепят свои позиции в парламенте. Правда, им все равно не хватит голосов, чтобы пересилить эту центристскую большую коалицию.

Но ведь это хорошо? Да, на ближайшее время. И только если эта большая коалиция затем поддержит проведение решительных реформ в ЕС. Для начала ей надо сделать широкий символический жест, отказавшись от этих абсурдных регулярных переездов из просторной штаб-квартиры в Брюсселе в не менее шикарное место заседаний в Страсбурге, который стал евросоюзовской версией Версаля. Ведь на это уходит примерно 180 миллионов евро в год. Однако если невыраженная словами большая коалиция не даст результатов и не оправдает надежды многих европейцев за предстоящие пять лет, то в следующий раз это только усилит позиции тех, кто голосует против ЕС. Тогда за провал ответят все партии основного толка.

Единственным лучом надежды в этой мрачной туче континентальных размеров является то, что впервые с того момента, как в 1979 году начались прямые выборы в парламент, общая явка избирателей видимо не снизилась. Явка в разных странах оказалась разной — в Словакии, например, голосовать пришли 13 процентов избирателей. А вот во Франции на участки пришло гораздо больше людей по сравнению с предыдущими выборами. То, к чему долгое время призывали сторонники ЕС, наконец случилось: граждане Европы приняли активное участие в демократическом процессе в масштабах Евросоюза. Но парадоксом из парадоксов стало то, что сделали они это, дабы проголосовать против ЕС.

Так что же сказали своим лидерам европейцы? Их послание идеально подытожил известный карикатурист Шаппатт, нарисовавший группу протестующих с плакатом, на котором написано «Недовольны». Один из них кричит то же самое через мегафон в урну для голосования. Стран-членов ЕС 28, и в нем столько же разновидностей недовольных. Некоторые из наиболее успешных протестных партий находятся на краю правого фланга. Так, партия «За лучшую Венгрию» («Йоббик») получила три места и более 14 процентов голосов. Большинство партий, например, победоносная Партия независимости Соединенного Королевства, привлекла голоса избирателей как справа, так и слева, воспользовавшись настроениями типа «верните нам нашу страну» и «слишком много иностранцев, слишком мало рабочих мест». Но в Греции самое большое количество протестных голосов получила левая Коалиция радикальных сил СИРИЗА, выступающая против мер строгой экономии.

Специалист по Европарламенту Саймон Хикс (Simon Hix) выделил три основных группы недовольных. Это северные европейцы, находящиеся за пределами еврозоны (британцы, датчане), северные европейцы, входящие в еврозону (те немцы, которые обеспечили несколько мест для выступающей против евро партии «Альтернатива для Германии»), и южные европейцы, входящие в еврозону (греки, португальцы).

Здесь нет восточных европейцев, многие из которых недовольны по-своему. Тот факт, что недовольные смотрят на проблему с таких разных сторон, затрудняет ее решение. Мечта избирателя из СИРИЗы по поводу политики еврозоны для избирателя из «Альтернативы для Германии» является кошмаром.

Но у них есть один общий момент: страх за будущее своих детей. Еще лет 10 тому назад общее мнение было таково, что следующее поколение европейцев будет жить лучше. «Европа» была показателем прогресса. Однако, как показал проведенный недавно опрос Евробарометра, более половины опрошенных полагают, что у их детей жизнь в ЕС будет хуже, чем их собственная.

Уже появилось целое поколение европейских выпускников, которые ощущают, что их лишили лучшего будущего, в которое они поверили. Это представители нового класса, носящего название прекариат (к прекариату относят людей, не имеющих постоянного заработка и гарантий профессионального роста — прим. перев.).

В столь драматический для всего европейского проекта момент стоит оглянуться назад и обратиться к самым ранним истокам, к созданному в 1948 году Конгрессу Европы. Там давний сторонник пан-Европы Рихард Куденхове-Калерги (Richard Coudenhove-Kalergi) предостерег своих товарищей-соучредителей: «Друзья, давайте никогда не будем забывать, что Европейский союз — это не цель, а средство». Эта мысль сегодня верна в той же степени, как и тогда. Это средство для достижения цели, которой является более состоятельная, свободная и безопасная жизнь людей.

Поэтому сейчас нам надо изо всех сил сосредоточиться на достижении этой цели. Хватит этих бесконечных организационных дебатов. Вопрос не должен звучать как «Больше Европы или меньше Европы?» Вопрос должен быть таким: «Больше чего и меньше чего?» Например, нам нужно больше единого рынка в сфере энергетики, телекоммуникаций, интернета и услуг, но нам нужно меньше брюссельских распоряжений по рыболовству и культуре.

Надо предпринять все возможные шаги в целях создания новых рабочих мест для безработных европейцев. Надо в клочья разорвать все те канцелярские проволочки, которые лишают людей работы. Сейчас не время для Юнкеров. Сейчас нам нужна Еврокомиссия, наполненная всевозможными талантливыми людьми, которую возглавил бы признанный авторитет типа Паскаля Лами или Кристин Лагард, всецело преданный деятельности по убеждению легионов недовольных в том, что у их детей есть лучшее будущее, и что это будущее в Европе.

Именно это должно произойти. Но произойдет ли? У меня где-то в глубине души есть такое ужасное чувство, что будущие историки напишут про майские выборы 2014 года: «Это был сигнал побудки для Европы, от которого она не проснулась».

Источник: inoСМИ, The Guardian.