Воин-афганец: «Мы знали, за что воюем»

KM.RU продолжает серию интервью с бывшими участниками боевых действий

Портал KM.RU продолжает серию интервью с бывшими участниками боевых действий в «горячих точках». Сегодня журналист Дионис Каптарь беседует с «афганцем» Игорем Валентиновичем Орловым.

- Где вы проходили службу?

- Меня призвали в Воздушно-десантные войска в 1979 году. Служил в Псковской дивизии ВДВ, и в 1980 году добровольцем пошел на войну в Афганистан. Интенсивную подготовку провели в Пскове в течение двух-трех недель, осваивали легкое и тяжелое стрелковое оружие, а потом меня приписали к 357 полку Витебской дивизии, в Кабуле.

- Ваши первые впечатления от незнакомой страны?

- В Кабул нас привезли вечером, и в первый момент мне показалось, что я прибыл в европейский город с многоэтажками. Однако утром выяснилось, что огромные, высокие дома – это на самом деле горы, на которых, как ласточкины гнезда, приютились дома-мазанки.

Конечно, это был совсем другой мир. Специфика потрясающая, особенно для человека, который никогда не бывал в странах Востока. Кругом необычные запахи, совсем другие люди, одетые в непривычную одежду.

Полк располагался в крепости, построенной еще англичанами. Стены укреплений и колючая проволока отделяли нас от внешнего мира. За территорию расположения полка нас не выпускали. И все же когда мы отправлялись в патруль, то, конечно, тут мы попадали в совершенно новую для себя обстановку.

Мы – тогда молодые ребята - обращали внимание на японскую теле- и радиоаппаратуру, которую продавали торговцы восточных базаров, интересовались джинсами и другой одеждой, дефицитной в СССР. Кстати, если кто-то пытался покупать вещи у местных, то это пресекалось начальством.

В общем, экзотика окрашивала приятными моментами наше присутствие, хотя вскоре я к ней привык.

- Как местные жители относились к солдатам советской армии?

- 1980 год – это начало Афганской войны, и тогда, на первых порах, отношение было неплохое. Кабул и вовсе был довольно мирным.

- Вы помните свой первый бой?

- Конечно! В полной экипировке, с автоматами мы отправились ликвидировать банды под Кабулом. Это был ужас. Сначала и не осознаешь, что стреляют по тебе, пули жужжат, как пчелы, летающие где-то над головой. Но потом вдруг начинает доходить, что тебя могут убить, что происходит то, о чем только в кино и видел. Меня охватил настоящий страх, я забрался между камней и там и просидел весь обстрел.

Потом ужас проходит и постепенно превращаешься в настоящего солдата. Быстрее или медленнее, однако почти все стали воинами, хотя кое-кто и не успел. Их просто убили. Кстати, потери в основном несли как раз те, кто только-только приехал в Афганистан. Некоторые трусили, а кто-то, напротив, проявлял излишнее геройство, что тоже губительно.

- Ваша самая дорогая и памятная боевая награда?

- Медаль «За отвагу». Интересно, что я ее получил за свой последний рейд. Дело было так. За десять дней до возвращения в СССР нас вдруг отправили на задание. Мыслями мы все уже были дома, и вдруг сообщают, что нужно снова идти в бой. Тут такая душевная тяжесть навалилась! А вдруг убьют в последний момент? Это ощущение меня как будто придавило: я аж присел у стены.

Нам предстояло уничтожить «духов» - то есть душманов, которые засели в ауле. Нас десантировали на высоты вокруг поселения так, чтобы мы перекрыли ущелье, через которое противник мог уйти. Но когда высадились, то увидели, что враг уже поднялся выше нас, и нашему отряду пришлось занимать позицию под огнем «духов». Один парнишка, мой земляк из Москвы, решил подавить душманский пулемет осколочными гранатами. Он уничтожил пулемет, а его самого срезала очередь. Командир приказал мне вынести погибшего из боя, вот за это мне и дали медаль.

- Что скажете о враге, как он воевал?

- Поначалу «духи» были вооружены плохо. Я сам видел их старые ружья XIX века, инкрустированные по старому, восточному обычаю. Но вскоре враг обзавелся автоматами «Калашникова» китайского производства и гранатометами. Тяжелое стрелковое оружие тоже у них встречалось, но редко, вы не забывайте, что шел только 1981 год. Потом ситуация менялась, и «духи» получили новое, куда более мощное вооружение.

- Интересные моменты можете припомнить?

- Мне приятно вспоминать все, что связано с Афганистаном. И все-таки один случай выбивается из общего ряда. Представьте, молодой боец чистит бронетехнику, а на броне сидит старослужащий. И вот молодой спрашивает «деда», как правильно стрелять. Тот ему объясняет, говорит, как заряжать, но думает, что система стрельбы отключена от машины. И вот «дед» говорит: «огонь». Солдат палит, и снаряд летит в Кабул! Потом было разбирательство и выяснилось, что, к счастью, никого не убили. Вот такой «курьез» случился на моих глазах.

- Как вы оцениваете уровень боевой подготовки советского солдата и офицера?

- Объективности ради скажу, что мне встречались всякие, однако большинство воевало очень хорошо. Мы знали, за что воюем. Тогда я и другие искренне считали, что приехали исполнять интернациональный долг, как в те годы говорилось. Но когда стали погибать товарищи, то война стала личной, она ушла с идеологического уровня, превратившись в месть за сослуживцев. Это превалировало над всем остальным.

- Чувствовался ли в советской армии национальный и религиозный вопрос, все-таки наши мусульмане должны были воевать в исламской стране?

- Моя часть состояла почти полностью из русских, украинцев и белорусов. Никто не смотрел на национальность, а оценивали человека по его качествам. Что касается религиозного фактора, то СССР был во многом атеистической страной, и ребята из Средней Азии вели себя точно так же, как и все остальные. Их интересовало то, что и всех остальных. Они мечтали о хорошей работе, семье, тоже обращали внимание на джинсы и иностранную аппаратуру. Повторюсь, советские солдаты были атеистами в абсолютном большинстве. Да, я слышал о перебежчиках к афганцам, но и здесь не было исламской подоплеки, а играли роль какие-то иные причины.

- Спасибо вам за честное интервью, без прикрас.

- Надеюсь, читателям KM.RU будет интересно.