Афганистан на грани взрыва

Конфликт в Сирии идет к завершению, однако теперь с новой силой готовится вспыхнуть Афганистан

Именно туда, по многочисленным свидетельствам, перебираются боевики ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), чтобы продолжать свою войну. Будут ли в Афганистане события развиваться по сирийскому сценарию? Или есть шансы избежать новой большой войны?

Кадр из фильма «Рэмбо 3». Фото с сайта kinopoisk.ru

Военный кризис

Ухудшение ситуации в Афганистане видно по отчетам, которые американские военные предоставляют конгрессу США. В 2015 году Кабул и его западные союзники контролировали 72% административных районов, а боевики — около 7%. По последним данным, в августе 2017-го соотношение подконтрольных территорий составляло уже 57% против 13%. Под контроль боевиков Талибана (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и ИГИЛ* перешли многие сельские районы в самых разных частях страны. Во многих местах зоны влияния боевиков примыкают в афганской госгранице, в том числе по соседству с Туркменистаном и Таджикистаном.

Почти в полтора раза за два года увеличилась зона «спорного контроля», в которой в разных пропорциях присутствуют и власть, и боевики. В 2017-м ее площадь достигла 30% территории Афганистана, население — 8,1 млн человек. По американским данным, еще около 3,7 млн человек живут в районах, постоянно контролируемых боевикам. В этих местах радикалы устанавливают свои законы, назначают теневые органы власти, рекрутируют боевиков и даже собирают налоги.

После вывода большей части американских войск из республики в 2014-м боевики начали все чаще совершать налеты даже на районные и областные центры. В 2015 и 2016 годах талибы дважды захватывали третий по величине афганский город Кундуз, столицу одноименной провинции (северо-восток страны). В 2015-м властям пришлось вести длительные бои, применять артиллерию и авиацию, чтобы выбить их из городских кварталов. Районные центры террористы атакуют и вовсе регулярно, по 5−10 раз в год, и стараются удержать максимально долго. Рекордом сейчас считается случай райцентра Горак в Кандагаре (юг страны), который боевики удерживали почти год, с ноября 2016-го до октября 2017-го.

Афганистан при финансовой поддержке НАТО содержит колоссальные по численности силовые структуры — более 350 тысяч списочного состава, однако теперь их не хватает для удержания контроля над ситуацией. В течение 2017 года Кабулу пришлось пойти на существенное сокращение сети блокпостов и отделений полиции в сельской местности, а многие районы и периферийные дороги теперь переходят под контроль Талибана*  и ИГИЛ*.

В Фарахе и Нимрозе (запад и юго-запад страны) боевики создают собственную сеть блокпостов и даже некий аналог «дорожной полиции», экстренные телефоны которой они раздают местным дальнобойщикам. В Герате (запад) талибы уже контролируют более 20% местных школ, а официальное образовательное ведомство провинции заявило, что «счастливо» в связи с работой, которую проделывают боевики на данном направлении.

Власть во многих районах уходит из рук правительства, потому что полицейские и военные зачастую уже не в состоянии защитить свои форпосты вне крупных городов, боевики регулярно совершают на них налеты, завершающиеся большими потерями и даже капитуляцией защитников. Недавно боевики создали специальные штурмовые подразделения, «красные отряды», предназначенные для быстрого захвата укрепленных объектов. Эти элитные подразделения лучше вооружены, оснащены приборами ночного видения, иногда используют трофейные американские бронемашины. Их обучение ведут террористы, ранее участвовавшие в боевых действиях в Сирии и Ираке.

События 2017 года показали, что подготовка афганских боевиков серьезно выросла, и они могут успешно атаковать даже весьма «трудные» цели. В апреле небольшая группа террористов атаковала базу 209-го афганского армейского корпуса (Балх, север страны) во время пятничной молитвы, в результате чего, по разным данным, погибло от 140 до 256 военных. В октябре при нападении на базу в Майванде (Гельманд, юг страны) боевикам удалось не только убить 43 военнослужащих, но и захватить расположение части и вывезти оттуда массу трофеев, включая оружие и экипировку.

Резко ухудшилось общее соотношение потерь боевиков и сил правопорядка. Если раньше, благодаря техническому превосходству и лучшей подготовке, потери военных и боевиков имели отношение 1:2 или 1:3, то в минувшем году они сравнялись (1:1). Армия и полиция, по нашим расчетам, потеряли убитыми около 7−9 тыс человек, боевики — 7,5−10 тыс (из них 1,6 тыс. — боевики ИГИЛ* , прочие — талибы).

Афганская регулярная армия начинает все больше уступать боевикам. Ситуацию частично стабилизирует переброска в страну дополнительных войск НАТО, численность которых достигла 14 тыс человек. Однако, если процесс будет развиваться так же, как и ранее, то удержать ситуацию под контролем можно будет только ценой дополнительной переброски войск, вплоть до восстановления численности иностранного контингента в 100−120 тыс человек.

Возрождение ИГИЛ*

Угроза ИГИЛ*  постоянно растет. Численность боевиков террористической организации в регионе составляет, по разным оценкам, от 3 до 10 тысяч человек. Группировка усилилась после приезда нескольких сотен «специалистов», бежавших из освобожденных районов Сирии и Ирака, многие из которых заняли командные должности в отрядах боевиков и создают «новую армию халифата».

Сейчас у ИГИЛ* в Афганистане есть не менее трех лагерей для подготовки боевиков, в каждой смене обучается до 100 добровольцев всех возрастов. На занятиях экстремисты отрабатывают обращение с пулеметами, минометами, атаки укрепленных позиций и даже взаимодействие с трофейной бронетехникой.

Изначально афганский ИГИЛ* был лишь более радикальным «изданием» Талибана*, в рядах которого находились преимущественно афганцы и пакистанцы. Однако в 2016—2017 гг. в страну стало приезжать множество боевиков из Сирии и Ирака, уроженцев арабских государств, стран СНГ и даже ЕС. Их образовательный уровень существенно выше, чем в среднем у афганцев, среди старшего поколения которых широко распространена даже неграмотность. Кроме того, сравнительно хорошая военная подготовка, которую они могли получить в ходе войны на Ближнем Востоке, делает их более опасными, чем «классические талибы»

Уже сейчас игиловцы стали одной из основных проблем западной Коалиции. Их основной оплот провинция Нангархар (юго-восток Афганистана) уже сейчас названа официальной газетой американской армии «Звезды и полосы» «самой смертельно опасной в Афганистане».

Армия США пыталась уничтожить ИГИЛ*  в регионе с помощью бомбардировок и даже впервые применила в боевых условиях бомбу GBU-43 (знаменитая «мать всех бомб»), но не смогла добиться каких-либо успехов в Нангархаре.

Рост уровня подготовки боевиков до тех подразделений ИГИЛ*, которые воевали в Мосуле и Алеппо, — может оказаться критическим. Такие отряды могут практически на равных противостоять афганской армии даже при поддержке ВВС США. Это позволит им дольше удерживать захваченные территории, эффективнее использовать трофейное оружие, включая пулеметы и минометы. В конечном итоге афганский конфликт может перейти от стадии партизанской войны к полномасштабному вооруженному конфликту, а ИГИЛ*  — снова попытаться создать на охваченной войной территории свое «квазигосударство».

Мирный процесс

Афганская армия и войска НАТО не смогли за 16 лет восстановить контроль над страной и разгромить множащиеся вооруженные группировки, наоборот, в последние годы мы видим даже стабильное ухудшение ситуации. Недавно ведущее специализированное издание США Foreign Affairs признало сложившуюся ситуацию «тупиковой» и предложило в качестве единственного решения переговоры с договороспособной частью вооруженной оппозиции.

Проблемой для США является то, что в настоящий момент переговорный формат решения афганской проблемы «занят» Москвой. По инициативе России в конце 2016 года стартовали переговоры c участием региональных держав, включая Афганистан, Китай, Индию, Пакистан и Иран.

Москва исходит из того, что раз у проблемы нет военного решения — приходится уповать на переговоры. Афганский «Талибан»* долгое время поддерживал высокую боеспособность благодаря спонсорской помощи из Исламабада. Соглашение региональных игроков, особенно Индии, имеющей большое влияние на Кабул и являющейся стратегическим соперником Пакистана, могло бы сделать Афганистан «нейтральной территорией» и исключить любую поддержку боевиков ближайшими соседями. В конечном итоге это позволило бы заставить «Талибан»*, вернее его националистическую, а не джихадистскую часть, сесть за стол переговоров и войти, возможно, в коалиционное правительство.

Участники «Московского формата» собирались дважды, однако процесс буксовал в том числе из-за жесткой позиции Кабула и Нью-Дели, заявлявших о недопустимости диалога с вооруженной оппозицией. Американские СМИ в регионе начали настоящую кампанию против Москвы, обвиняя ее в поддержке талибов. Не исключено, что позиция Кабула по вопросу о диалоге во многом также определялась давлением из Вашингтона.

Однако резкое ухудшение военной обстановки в течение 2017-го, усиление позиций ИГИЛ*  и риск повторения «иракского сценария» заставили региональных игроков вернуться к идеям диалога. В декабре 2017 года в ходе переговоров в Осло российской стороне удалось договориться с представителями Афганистана, США и ЕС о запуске переговорного процесса. Вскоре появилось сообщение, что Кабул передал Москве «дорожную карту» мирного процесса, которая должна быть утверждена Россией в начале февраля.

Если переговорный процесс будет запущен в течение 2018 года, то есть надежда создать устойчивый альянс легальных политических элит Афганистана и той части «Талибана»*, которая не поддерживает идею внешней экспансии под джихадистскими флагами. Эти совместные силы могли бы попытаться при общей поддержке всех стран региона ликвидировать ИГИЛ* и иные радикальные группировки.

В противном случае сохраняется очень большой риск углубления военно-политического кризиса в Афганистане и втягивания в конфликт соседних государств, включая Россию и Китай.

* Талибан, ИГИЛ - организации, деятельность которых запрещена в РФ

Автор - Никита Мендкович, эксперт Центра изучения современного Афганистана