«Москва не могла выиграть на постсоветском пространстве»
События в Белоруссии в очередной раз оживили одну из самых популярных тем для обсуждения и острой критики Кремля среди политически активных граждан. Речь о российской внешней политике на постсоветском пространстве.
Лейтмотив дискуссии хорошо знаком любому: Россия якобы из-за слабой работы утратила свои позиции и влияние практически во всех бывших советских республиках, даже тех, где пророссийские позиции традиционно были сильны – она потеряла Молдавию, Грузию, Украину, и вот теперь находится на грани потери Белоруссии. А все из-за стратегически неверного подхода и системных ошибок.
Перечень претензий к российской внешней политике у критиков варьируется, но ключевые пункты неизменны:
1. Москва заигрывала с русофобскими элитами вместо того, чтобы делать ставку на реально пророссийские политические силы, приводить их к власти и добиваться реального изменения политики в соответствующих странах.
2. Россия решала любые проблемы в двухсторонних отношениях, заливая те деньгами и только сильнее развращая антироссийские власти.
3. Россия не давала реальный отпор русофобским силам и выходкам, создавая ощущение безнаказанности.
4. Москва крайне неэффективно работала (и по сей день не работает) с обществами постсоветских стран, взаимодействуя исключительно с правящими элитами соседей, тем самым не используя важнейший инструмент мягкой силы.
5. Отношения с постсоветскими странами были отданы на откуп сложившимся еще чуть ли не в советский период структурам, связям и людям – глубоко коррумпированным, работающим в личных или корпоративных интересах, а не в национальных интересах России.
По мнению сторонников данной точки зрения, если бы государство последние два десятилетия вело себя иначе – обратно описанному выше – результат был бы кардинально иной.
Нужно отметить, что авторы высказанных претензий не осознают принципиальную ошибку, содержащуюся в их умозаключениях. Предлагаемые ими коррекции внешнеполитического курса России ни в малейшей степени не улучшили бы позиции страны на постсоветском пространстве, а вернее, в случае своей реализации почти наверняка бы обеспечили к настоящему моменту куда худшее ее положение.
Причина в том, что в отношениях Москвы с соседями объективно доминируют факторы, изменить которые Россия просто не может. Никакими способами и методами. И тут хоть на голове стой, а приходится играть настолько дрянными картами, что они обрекают тебя на движение к определенной не тобой точке вне зависимости от твоего мастерства и прилагаемых усилий. Что же это за факторы?
Самое главное, что необходимо понимать – элита любого (абсолютно любого!) государства заинтересована в сохранении, хотя бы формальном, его суверенного статуса. А для стран, недавно обретших (восстановивших) независимость, это особенно актуально.
Еще вчера они были одним из множества регионов в составе большой страны и брали под козырек командам из центра, а сегодня летают на Генассамблею ООН и совершают государственные визиты по всему миру. Не говоря уже о том, что теперь они сами внутри себя договариваются и перераспределяют национальные ресурсы и доступ к ним.
И даже если независимость повлекла за собой ухудшение социально-экономических реалий для большей части общества, элиты это не касается – ее представители всегда будут получать своей гешефт от суверенитета.
Никакими уговорами и усилиями извне изменить это невозможно, поскольку люди, находящиеся у власти, абсолютно точно и адекватно оценивают личные интересы. А им – лично им – выгодно именно такое положение дел.
В случае России и ее соседей эта и без того непростая ситуация усугубляется тем, что можно назвать историко-идеологическим разгромом нашей страны, где совпали не только относительно недавние обстоятельства, но и берущие свое начало в глубине веков. Тут и невыгодное сравнение лапотной деспотической России и лучезарного демократического Запада.
И статус исторического неудачника, потерпевшего государственный крах по итогам холодной войны. И прилипший ярлык «тюрьмы народов». И, возможно, самое важное – откровенно невыигрышное внутреннее состояние российских регионов по сравнению с отпавшими национальными окраинами.
Советская политика по выкачиванию ресурсов из русских регионов для развития республик дала впечатляющий – и абсурдный для нормальных империй – результат, когда «колонии» жили лучше «метрополии». И странно удивляться, что у тамошних элит (да и общества во многих случаях) возникло устойчивое чувство искреннего превосходства над живущей в ничтожестве России – и твердая устремленность держать с ней дистанцию.
В этом, кстати, наше отличие от той же Британской империи. Даже отпавшие колонии там сохраняют пиетет перед бывшей метрополией как центром цивилизации, что современной Великобритании обеспечивает немалые рычаги влияния на них. У России же ситуация прямо противоположная, что дополнительно затрудняет ситуацию.
Более того, нынешние грандиозные изменения внутри России нашим соседям опять-таки выгодно не замечать, поскольку можно продолжать делать вид, что с конца прошлого века ничего принципиально не изменилось.
Стоит повторить: никакими методами и усилиями невозможно переломить описанные обстоятельства. Это данность, которую надо просто принимать. Абсолютно любые попытки Москвы действовать более напористо и агрессивно в отношениях с постсоветскими государствами обеспечили бы ей только дополнительные трудности и проблемы.
Сколько было примеров, когда на выборах у соседей побеждали вроде бы пророссийские силы. Но стоило им оказаться у власти, как они очень быстро начинали дрейф от Москвы. И дело не в том, что эти люди притворялись и врали, а в том, что, становясь правящими элитами, они очень быстро осознавали свой интерес, который отталкивал их от России, а не подталкивал к ней. И так было бы с абсолютно любым политиком или организацией.
Работать России напрямую с обществом? Но как это делать, если речь идет о суверенном государстве, чьи власти не заинтересованы и не хотят усиления ее влияния на своей территории? Белоруссия тут служит замечательным примером, так как Александр Григорьевич Лукашенко тщательно зачистил поле от реально пророссийских организаций – просто потому, что ему крайне невыгодно их наличие. А у любого государства хватит ресурсов и компетентных органов, чтобы не допустить работы на своей территории нежелательных структур.
Что должна была делать Россия? Ругаться, скандалить, стучать кулаком по столу, грозить санкциями или вовсе угрожать ввести войска? А ведь ей от этих стран нужно было сохранение сотрудничества по множеству направлений – от транзита (потому что раньше альтернатив просто не было) до военно-политических вопросов.
Именно поэтому был сделан иной стратегический выбор. Москва начала работать над развитием всех возможных альтернатив (от строительства новых портов до создания новых видов вооружений), чтобы никто из постсоветских соседей больше не имел возможности ее шантажировать. И постепенно, хотя и не быстро, достигла поставленной цели.
После чего разговор начался иной. Его испытала на себе Прибалтика, лишившаяся транзита, и Украина, отношения с которой Россия резала по живому, но не прогнулась, и Грузия, и другие страны. Теперь на очереди Белоруссия, где антироссийский тренд не успел зайти слишком далеко, в результате чего в данный момент Москва проводит операцию по принуждению Лукашенко к здравому смыслу.
Кто-то может сказать: но почему только Россия умудрилась влететь в такое, почему у нормальных великих держав все обстоит иначе? Придется разочаровать этих наивных людей. Прямо сейчас события показывают, что США вляпались ровно в ту же проблему. Трамп безжалостно разрушает многолетние соглашения с ближайшими союзниками и партнерами, поскольку выяснилось, что те в свое время добились от Вашингтона, находившегося на пике могущества, весьма невыгодных для Соединенных Штатов условий.
С новыми договоренностями дело обстоит и того хуже. США давят на все возможные рычаги, но выхлоп откровенно не впечатляет. Западная Европа упирается и не хочет действовать себе в ущерб – будь то «Северный поток – 2» или отношения с Ираном. Польша играет в собственную игру. Даже Украину – Украину! – не удается принудить к выполнению предъявленных требований, если те идут вразрез с интересами местных олигархов. А дальше будет только хуже, поскольку бывший глобальный гегемон теряет силы, возможности и инструменты давления.
Мораль всего вышеизложенного проста: было бы весьма неплохо, если бы мировая политика по сложности и вееру возможностей была как компьютерная игра-стратегия, но, к сожалению, реальность куда более прихотлива, запутанна и головоломна. Это обстоятельство стоит учитывать любителям учить жизни Кремль, Елисейский дворец или Белый дом.