Бензиновый кризис – результат саботажа

А он, в свою очередь, есть результат конфликта, разгорающегося внутри российской элиты

Тема нехватки бензина не сходит со страниц СМИ, под нее уже меняют налоговое законодательство, и т. д., и т. п. Однако комментировать экономическую часть всей этой истории мне не очень интересно, поскольку даже абсолютно наивному в экономике человеку понятно, что постоянный рост мировых цен при открытых границах приведет к тому, что товар будет уходить на экспорт. Причем чем сильнее будут применять методы ограничения внутренних цен, тем быстрее уходить. И детали, по большому счету, не очень интересны. Разумеется, при минимальной управляемости системы часть проблем можно было бы решить, однако это уже тема не экономическая, а скорее управленческая.

Впрочем, есть одна вещь, которая мне представляется во всей этой истории особенно важной, а именно эффект дежавю, который возникает у меня от всех этих событий. И я сильно подозреваю, что у любого человека, который помнит середину 1980-х гг., есть, в той или иной степени, такое же ощущение. Табак, мясо, тот же бензин, пустые полки магазинов… Случайность или закономерность? Давайте подумаем.

В середине 1980-х гг. формировалась современная российская элита. Формировалась она из среднего и нижнего слоя номенклатуры и торговли, и главные задачи, которые ставила перед собой эта группа, причем не в одиночку, а именно в массе (тут работали как раз чисто элитные механизмы), состояли в достижении двух целей. Первая – передать по наследству свои привилегии, вторая – по возможности избавиться от ответственности перед обществом. Ну действительно, почему такого уважаемого человека, как директор гастронома или руководитель базы, могут снять с должности или даже (о ужас!) выгнать из партии из-за жалобы в Комитет партийного контроля или Народный контроль какой-то «бессмысленной» тетки – старой учительницы или даже воспитательницы детского сада?! Ну сравните, в самом деле: директор гастронома и воспитатель детского сада!

Но главной проблемой на этом пути стало высшее руководство страны, ее политическая элита, которая понимала, что отсутствие ответственности перед обществом – настолько разрушительная сила, что допускать этого категорически нельзя. К сожалению, разрушение системы кадровой ротации, в т. ч. из-за «вылета» из карьеры большей части представителей поколения 1940-50-х гг. р. (которые десятилетиями ждали «естественного» выбытия представителей предыдущих поколений), привело к тому, что на многих высших постах оказались люди, которым на все было наплевать: одним – по старости, другим – из-за отсутствия соответствующего опыта.

Особенно этот процесс усилился с началом перестройки, когда Горбачев, который не имел своей группы поддержки в верхней советской элите, начал процесс ее ротации на молодые, слабо подготовленные, но агрессивные кадры, которые, по его мнению, и должны были стать его базой поддержки.

В любом случае, до начала перестройки и углубления общего экономического кризиса шансов добиться своей цели у нижней части номенклатуры и торговли практически не было. И она вполне отдавала себе отчет в том, что для достижения цели необходимо было расшатать верхнюю советскую элиту, для чего натравить на нее широкие слои общества. И состояние дел в торговле, постоянные кризисы и нехватка товаров во многом были целенаправленным саботажем, направленным на разрушение советской системы. Отметим, что действия эти оказались вполне успешными, хотя априори об этом сказать было нельзя.

Но, казалось бы, сегодня ситуация – совершенно другая: общество разобщено, задачи 1980-х полностью решены, нынешняя российская элита едина как никогда. Ан нет, кое в чем ситуация 1980-х возвращается.

Во-первых, годы идут, и у тех, кто в 1990-2000-е гг. захватил высшие позиции в элите, выросли дети, которым тоже хочется занять «заслуженное» место, и «вертикальные лифты» закрылись (причем не только для народа в целом, но и для нижней части той же самой элиты).

Во-вторых, остатки советской системы управления оказались разрушены окончательно, и общая деградация достигла критических величин. Как следствие (особенно с учетом приближающихся выборов), верхняя, политическая часть элиты все время пытается как-либо воздействовать на нижнюю часть управленческой системы с целью достичь каких-то результатов, что вызывает у последней сильнее раздражение. Фактически это очень напоминает ситуацию 1980-х, только тогда неявный договор между обществом и элитой существовал, а средняя и нижняя номенклатура хотела его ликвидировать, а теперь его нет, но верхняя часть элиты хочет (в т. ч. и под давлением Запада в части становления «демократии» и «гражданского общества») его восстановить.

В-третьих (и, наверное, в-главных), дело в том, что в мире идет экономический кризис. А это значит, что «пирог», который раньше делился всей элитой, начал ощутимо сокращаться, и верхняя часть элиты стала поддерживать свой уровень потребления за счет средней и нижней (коли у народа уже много не отберешь). Резко вырос уровень рейдерских захватов, причем бизнес отбирается уже не только у «чужих», но и у «своих», которые оказались менее сильными. Отметим, что этот фактор значительно усилился из-за аппаратной конкуренции двух лидеров, но это – все-таки вспомогательный фактор.

Приведенные аргументы позволяют выдвинуть гипотезу о том, что сегодня, как и четверть века назад, нижняя и средняя часть уже российской элиты начинает волну саботажа, направленную против верхней части элиты. Цель – двойная: во-первых, защититься от ограбления, поскольку уже стало ясно, что современная российская экономика нынешнего масштаба элиты не выдержит, и принято (явно или неявно) решение о ее значительном сокращении. Во-вторых, не допустить создания даже элементов пресловутого «гражданского общества», которые, пусть и в крайне усеченном виде, восстанавливают ответственность элиты перед обществом.

Если эта гипотеза верна, то более или менее легко преодолеть бензиновый кризис не получится, и аналогичные проблемы будут возникать все чаще и чаще. И преодолеть их чисто управленческими способами будет невозможно, как это не удалось в 1980-е, когда качество управленческой машины было на порядок выше. Речь идет о том, что нужно менять социально-политическое устройство нынешнего российского общества.