Чёрный Лукич мертветчиной не потчует

“Форпост” - странное место. Нечто среднее между клубом и кинотеатром. Не понимаю только одного - зачем было протягивать над сюрреалистической сценой рыбацкие сети. Полчаса перед концертом Лукича я сижу и как дурак, размышляю - на фига? Потому как заведение - хиппистское и ничего просто так тут делать не должны.

Вначале в голову лезет Пушкин:

Мама, мама, наши сети,

Притащили мертвеца...

но тут же отметаю кощунственную ассоциацию - в андеграундном заведении мертветчиной обычно не потчуют. Следующая ассоциация вводит в ещё большее недоумение:

Меня поймали в сети,

Меня взяли в оборот,

Куда подует ветер

И кто меня спасёт.

Группа “Смысловые Галлюцинации” тем более является среди странствующих хиппанов моветоном. Остаюсь в недоумении - и тем не менее, продолжаю искать. Последнее, что приходит на ум - группа “Сети” - совсем уж постыдно - и я окончательно запутываюсь.

Mои напряжённые раздумья прерывает появление двух застенчивых девиц в потёртой джинсе. Одна из них - собственно, Настя Макарова, лидер “Ступеней” и - по почётному совместительству - бэк-вокалистка и на губной гармони игрец в “Башаков-бэнде”. Видел я её до этого два раза, оба издалека и в составе последнего. Тогда она казалась живой и задорной, а теперь оказалась какой-то скромной: “Я знаю, все вы ждёте Лукича, но вам придётся потерпеть нас немного” - и тут же предсказывает свой скорый уход со сцены песней “Беги, беги, девочка”. Вторая девушка ей деликатно подыгрывает на флейте, у неё профиль античной статуи. Потом появилась третья участница “Ступеней” - тоже какая-то тихая и неосвоившаяся. Перкуссионисткой её как-то язык назвать не поворачивается  - хочется использовать лишь родные русские слова, вроде “погрумушка” или “палки-постукалки”. Самым экзотическим инструментом у неё оказался длинющий лакированный ствол какого-то заморского древа, наполненный неведомой крупой. Во время песни “Дождь идёт сквозь меня” (недавно вошедшую на “сборник иной музыки” “Яйцо” она всего лишь медленно наклоняла палку - и естественные звуки дождя накрывали внушительные участки песни.

Ещё “Ступени” выдумали весьма своеобразный метод общения с народом. Они выложили на сцену специальный листочек и предложили туда заносить свои емэйлы тем, кто мечтаеет получать своевременную информацию обо всех концертах. От желающих не было отбоя.

• Лукич предстал без верных соратниковЧёрный Лукич предстал перед братией в футболке с “Чёрными же вертолётами” Захара Мая, призванными напомнить всем, что теперь он играет на гитаре у этого великого американского матерщинника. Он тоже вынес на сцену волшебный листочек, на одной строне которого был в два столлбика нынешний трек-лист, а на другой - невзрачная афиша его собственного концерта в “Форпосте”.

Совершенно один - даже не при бессменном мультиинтструменталисте Жене Каргополове, зато с электрогитарой, звучащей относительно “жирно”. “Начну я, наверное, с новых песен, написавшихся буквально (Лукич задумывается)... с момента нашей последней встречи” - и следуют три немедленно повергающих в состояние ИСС шедевра. Красивая и сочная образность: “Снегом завалены губы вишнёвые...” А один из них оказался весьма жизнеутверждающей историей про осень. Лукич предупредил: “Я много пишу про осень и всё - грустно, вот теперь специально решил написать весёлую”.

Свежие пейзажи сменяются всем известными зарисовками из эпохи Безвременья: “Вечная страна”, “Бесполезный день” (принятый всеми с особым восторгом”, “Михаил” (зал - в ауте). Просят угостить “Булочкой с маком”, Лукич строго грозит пальцем: “Нельзя - только в конце” и делает официальное заявление: “Концерт сегодня будет состоять из двух отделений, чтобы никого не утомить, вот... собственно, и всё, что я вам хотел сказать”.

Ещё чуточку нового, почти склеенного из старого (“Птицы плачут в сентябре”) - и снова хит за хитом: “Доброе утро”, “Светлячок”, “Бабье лето”, “Мы идём в тишине”, “Тёплый асфальт”. Большинство песен - из презентуемых переизданий “Ледяных Каблуков” (записанных “звёздным составом” Лукича: Манагер, Андрюшкин, “Чернозём” с Джеффом) и концертного “Жаворонка”, но Лукич ни словом не обмолвился о презентации. Как выяснилось позже, издатель намеренно отменил презентацию - из-за печально известных событий. Теперь это событие перенесено на 9 ноября в "Проект ОГИ".

“Первый тайм мы уже отыграли”, час пролетает незаметно. Второй тайм, не в пример первому, начинается уже с пессимистической “Осени” (“осень ранними дождями нас готовит к лёгкой смерти”). Наконец-то вспоминает об альбоме “Ненавсегда”, исполняя “Ариэль”. Отвязный экстремал настойчиво просит “Мы из Кроншадта” - Лукич её поёт, экстремалу тут же надо “В Ленинских Горах”. Лукич держит удар достойно: “Это вы, пожалуйста, обращайтесь к Игорю Фёдоровичу Летову!” Неугомонный экстремал хочет услышать - не много ни мало - “Эрекцию”, Лукич судорожно вздыхает - и на самом деле выдаёт блок из “Спинок Мента” (!!): “Булочка с маком”, “Снова я один” и “У окна”. Потом новая, совершенно убойная вещь про “непослушный колобок” и “заграничный теремок”, и снова “Девочка и Рысь”: “Деревянное облако”, “Про дождинки”  (её я записал на мобилу, сказать, что качество получилось отвратным - это не сказать ничего).

Меня подмывает попросить “Капитанскую зарю”, но я терпеливо жду момента, когда начнётся “концерт по заявкам”. В итоге я крикнул очень успешно - и замешкавшийся было Лукич, удовлетворённо произнёс: “Вот, точно!”. “Продана девушка!” перебивает кто-то - “Будет и она”, звверяет Лукич, сдерживая оба обещания.

Тут начинается полный бардак, все кричат наперебой и разное: “Доброе утро” (где же он был, интересно на “первом отделении”, “Доплыви”, “Алиса”. Лукич осаждает: “Всё, дабы никому не было обидно, я пою “Навсегда” - и ухожу.