ТАК КТО ЖЕ «ТАСКАЕТ ЛЮМИНИЙ»?

  Одной из крупнейших проблем в постсоветской России является острая нехватка инвестиций для полноценного экономического развития. Сколько ни ведется на эту тему разговоров,

 

Одной из крупнейших проблем в постсоветской России является острая нехватка инвестиций для полноценного экономического развития. Сколько ни ведется на эту тему разговоров, сколько усилий ни прилагают бессчетные равительства Российской Федерации - практический результат можно считать близким к нулю. Сами посудите: если какие-то инвестиции и попадают в Россию, то в основном - на приобретение табачных фабрик, пивных и водочных заводов. Даже в добычу полезных ископаемых, несмотря на все заклинания о том, что «Запад не проживет без наших ресурсов», никто не торопится вкладывать деньги. Едва ли не единственным исключением является Сахалинский нефтяной проект, где нефтяные платформы по добыче нефти из подводных скважин будут иметь наиболее близкое географическое расположение с Японией и Кореей. Но это - уникальный случай. Других таких проектов просто нет.

Между тем на фоне заклинаний о «привлечении иностранных инвестиций» налицо противоположная тенденция - массовый отток капиталов из России. Суммы оттока капитала из России называются разные - от 10 до 25 млрд долларов в год. Наиболее обоснованными выглядят данные Центрального банка РФ (в среднем 8,7 млрд долларов за год), который в отчетности по платежному балансу страны показывает гигантские суммы в статье «Чистые пропуски и ошибки». В международной статистике принято считать, что эта статья отражает средства, вывозимые резидентами из страны в обход официальных каналов. Однако в силу невозможности учета многократного оборота отмытых средств названная Центробанком цифра не может полностью характеризовать истинное положение дел.

Результаты расследований, проведенных несколькими независимыми структурами, позволяют утверждать, что именно в алюминиевой отрасли российской экономики заложены наиболее широкие возможности для отмывания нелегальных доходов. Этот вывод основывается на расследовании криминальных связей руководителей и акционеров ряда крупных российских компаний, а также анализе российской практики использования пресловутой схемы толлинга для производства и сбыта алюминия-сырца.

В настоящее время порядка 80 процентов мощностей по производству алюминия в Российской Федерации сосредоточено в руках компании «Русский алюминий» («Русал»), президентом которой является Олег Владимирович Дерипаска. В структуру компании «Русский алюминий» входят 4 алюминиевых завода с общей годовой производственной мощностью около 2 млн 400 тыс. тонн алюминиевой продукции в год, в том числе Братский алюминиевый завод (БрАЗ) - около 900 тысяч тонн, Красноярский алюминиевый завод (КрАЗ) - около 850 тысяч тонн, Саянский алюминиевый завод (СаАЗ) - 385 тысяч тонн, Новокузнецкий алюминиевый завод (НкАЗ) - 270 тысяч тонн

Значительная часть (88 процентов) алюминиевой продукции на заводах «Русала» производится по схеме переработки давальческого сырья (толлинг). Так, за I квартал 2001 года указанными предприятиями было произведено свыше 507 тысяч тонн алюминия, из которых 449 тысяч тонн - по толлингу.

В качестве основы для краткого анализа взяты данные по контракту на переработку давальческого сырья между Саянским алюминиевым заводом (завод средней мощности в структуре компании «Русский алюминий») и оффшорной компанией RUAL Trade Limited (Гибралтар).

В свое время, в начале своей карьеры, Олег Дерипаска назвал толлинг гигантским насосом, откачивающим деньги из России. Именно тогда вся Москва была заставлена рекламными щитами «Отменить толлинг - он обирает Россию». Толлинг и поныне жив и прекрасно себя чувствует под крылом Дерипаски, а вот многие его конкуренты почили в бозе. Наиболее активно в настоящее время толлинг используется именно компаниями «Русский алюминий» и «Сибирский алюминий» («Сибал») - по толлингу производится и реализуется 80 процентов продукции компаний. Главными акционерами «Сибала», частично интегрированного в «Русал», являются скандально известный Михаил Черной, представители крупнейшего российского организованного преступного сообщества Измайловское, а также члены «семьи» бывшего президента России Бориса Ельцина.

В известном смысле опасен, безусловно, не толлинг как таковой, а те возможности по отмыванию криминальных средств, которые он предоставляет. Громадный интерес к данному виду финансовых технологий со стороны криминальных групп в России убеждает нас в том, что эти технологии используются в полной мере.

До 1996 года в России был разрешен так называемый внутренний толлинг, когда зарубежные трейдеры закупали в России российское же сырье, затем отдавали на переработку на российские алюминиевые заводы, что позволяло избежать налогообложения и таможенных платежей почти полностью.

Российские заводы были вынуждены переходить на толлинговые операции с начала 90-х годов из-за отсутствия собственных оборотных средств. По мнению многих наблюдателей, дефицит оборотных средств в алюминиевой промышленности России был организован искусственно, в результате хорошо спланированной широкомасштабной операции. В публикациях российских и западных СМИ ее осуществление связывают в первую очередь с именами Дэвида Рубена и братьев Льва и Михаила Черных, представлявших английскую компанию-трейдера Trans World Group.

Спекуляция заключалась в том, что группа трейдеров резко сбила цену на алюминий-сырец и одновременно инициировала подъем цен на основное производственное сырье - глинозем. Первого достигли, одновременно выбросив на рынок запасы алюминия, накопленные на консигнационных складах в Гамбурге и других западных странах. Российские металлургические заводы не имели доходов даже на погашение издержек производства и вскоре оказались на грани банкротства. Впоследствии все они были скуплены трейдерами из оффшорных зон по очень низким ценам.

Уже тогда указывались возможные источники денег для проведения такого рода операций. Во-первых, многомиллиардные сделки с использованием «чеченских авизо» (фальшивые платежные документы впоследствии уничтоженного бомбежкой Чеченского госбанка).

Другой источник - хищения алюминия. Для этого использовались трансфертные отправки металла железной дорогой из России через прибалтийские республики в Калининград. Сотни эшелонов с российскими металлами, предназначенными на экспорт из Калининградского порта, бесследно исчезали при транспортировке по территории Прибалтики. Формально в момент хищений металл оставался российским и считался не пересекшим российскую границу. Страны Прибалтики не допускали российские следственные органы для выяснения причин широкомасштабных хищений из-за политических разногласий и ухудшения отношений между ними и Россией. Россия недополучала таможенные платежи. Что касается «пропавшего» при транспортировке металла, то он, с российскими клеймами, но уже с совершенно другими документами, накапливался на консигнационных складах (например, в Гамбурге). Затем и был произведен его массовый выброс на рынок с целью сбить цену (цена на алюминий-сырец марки А8 упала с 2200 долларов США за тонну в 1987 году до 1100 долларов за тонну в 1993-1994 годах).

Масштабные криминальные сделки стали предметом слушаний в Государственной думе Российской Федерации в 1996-1997 годах. Вице-премьер Российского правительства, министр МВД России генерал армии Анатолий Куликов предоставил справки по уголовным делам о фальшивых авизо и отмыванию денег. Для исправления ситуации генерал предложил создать вертикально интегрированный холдинг, включающий производство всех видов алюминиевой продукции. Предполагалось, что контроль над таким холдингом будет сохранять государство, а сбытом займутся частные структуры.

Вскоре некоторые российские СМИ обвинили генерала Куликова в попытке создания «полицейского государства», после чего без объяснения причин он был отправлен в отставку президентом России Ельциным, а уголовные дела братьев Черных, лидера организованного преступного сообщества Измайловское Антона Малевского и других фигурантов «алюминиевых войн» были закрыты.

Результатом масштабных и разноплановых спекулятивных акций, включая алюминиевые аферы, явилось обрушение в 1994 году финансовой системы России (знаменитый черный вторник ноября 1994 года). Именно после черного вторника группы, проводившие вышеописанные манипуляции, закрепили свое влияние над российской алюминиевой промышленностью, скупив акции и ваучеры у акционеров. В основном - у оголодавших рабочих алюминиевых заводов. По некоторым оценкам, заводы были скуплены по ценам, заниженным приблизительно в 50-80 раз: по свидетельству генерала Куликова, шесть крупнейших заводов алюминиевой отрасли в сумме были куплены всего за 62,2 млн долларов.

В настоящее время в России сформирована система производства и сбыта алюминия и алюминиевой продукции, по-прежнему базирующаяся на толлинговых операциях, но уже с отлаженным механизмом использования фирм-трейдеров и банков, зарегистрированных в оффшорных зонах.

Финансовый механизм толлинговых контрактов до 1996 года был максимально упрощен и включал в себя такое понятие, как «толлинговое соотношение». В двух словах это соотношение количества глинозема, поставляемого заказчиком, к количеству алюминия, возвращаемого переработчиком. Если физическая норма глинозема, необходимая для выплавки одной метрической тонны алюминия, составляет около 1900 килограммов, то толлинговое соотношение в чистом виде может выглядеть как 1:1,9, а услуга за переработку может быть оплачена деньгами или другими платежными средствами.

Раньше российские заводы брали за услугу глинозем, выплавляли из него уже собственный алюминий и продавали тому же трейдеру по заранее согласованной цене. При этом российский алюминиевый завод платил регулярно все налоги и таможенные платежи со своей части не только экспортной услуги, но еще и товара. Это происходило несмотря на то, что и заказчик, и производитель были звеньями одной цепи аффилированных фирм, вследствие чего по заказу владельцев они свободно могли менять толлинговое соотношение от 1:6 (максимальная прибыль остается на заводе-переработчике, как если бы он естественным образом сам закупал глинозем, производил металл и продавал его) до 1:1,9 (завод-переработчик остается в убытках, производя только физическую норму металла и все издержки погашая самостоятельно).

Схема получения значительной прибыли внутри России сохранилась, например, на Братском алюминиевом заводе (завод обладал собственными оборотными средствами) вплоть до 2000 года, до момента образования «Русского алюминия». После этого сумма платежей во все уровни российского бюджета на Братском алюминиевом заводе (БрАЗе) была выше чуть ли не в 2,5 раза в удельном соотношении к общему количеству выплавляемого металла, чем на других заводах.

Такой порядок дел явно не мог устроить новых хозяев алюминиевой отрасли России из-за относительно низкого объема оборота и прибыли, получаемых на оффшорных счетах. К 1998 году в алюминиевой промышленности России назрел новый передел за счет мощного лоббистского влияния группы из окружения бывшего президента России, так называемой семьи. Тесное партнерство группы с измайловским организованным преступным сообществом позволило все значительные мощности алюминиевого производства России, Украины, Армении собрать в вертикально интегрированный холдинг. Как следствие, «Русский алюминий» контролируется не государством, а именно вышеупомянутой группировкой и ее лидерами. Менеджмент холдинга осуществляет Олег Дерипаска, а основной контроль над финансовыми потоками оказался в руках Михаила Черного и Искандера Махмудова.

В настоящее время в России используется следующая схема толлинговых операций. Трейдер из оффшорной зоны поставляет переработчику необходимое количество глинозема (иногда - вместе с другими материалами), а впоследствии оплачивает переработчику стоимость только экспортных услуг. Российскому металлургическому заводу достается минимальная часть доходов, теоретически даже не погашающая его прямые издержки. Таким образом, для восполнения оборотных средств завод принимает любые платежи, в том числе акцептует векселя энергетических компаний, проводит бартерные операции с нефтепродуктами, продуктами угледобывающих компаний. Репутация таких сделок в России носит открытый криминальный характер, известны случаи, когда за счет вексельных афер государственные и муниципальные бюджеты городов теряли по 5-6 млн долларов единовременно.

Анализ информации экспортных контрактов заводов, входящих в группы «Русский алюминий» и «Сибирский алюминий», показывает следующие несоответствия.

Во-первых, значительно разнится расходный коэффициент глинозема: от 1960 до 1921 кг на тонну алюминия, причем, что удивительно, иногда на более современном заводе используется глинозем лучшей марки, а допустимый расход на этом заводе по контракту ставится выше, чего быть попросту не должно.

Во-вторых, в разных контрактах резко варьируется стоимость переработки одной тонны глинозема: от 330 до 650 долларов за тонну алюминия. Скорее всего, часть контрактов заключается по демпинговым ценам переработки с целью образования большей прибыли на оффшорном счету

В-третьих, залоговая цена глинозема в контрактах явно завышается, даже с учетом возможных коммерческих рисков - 293 против 195 долларов за тонну. Некоторые наблюдаемые разночтения в контрактах не развеивают сомнений: в соответствии с контрактами цена может учитываться либо на границе, либо на железнодорожной станции переработчика, что создает широкое поле для манипуляций. (В некоторых контрактах в этой части допускаются ошибки и путаница.) Вся стоимость доставки на максимально возможное расстояние в России свободно укладывается всего в 40 долларов за тонну, что при любых условиях не может объяснить такой значительной разницы в залоговой цене. Таким образом, завод, получивший, по мнению его хозяев, «лишнюю» прибыль от переработки глинозема, можно заставить отказаться от дальнейшей переработки, заплатив заказчику-трейдеру штраф и двойную цену за глинозем. Прибыль автоматически уйдет в оффшор.

Анализ структуры платежей убеждает нас в том, что алюминиевые заводы России не способны легитимными способами погашать свои издержки производства, чему свидетельством являются заседания правительства России в 2000-2001 году, посвященные этой теме. И это несмотря на очень низкий уровень цен на электроэнергию и невысокую зарплату на алюминиевых заводах. Анализ данных, приведенных в некоторых толлинговых контрактах, говорит о том, что в оффшорных предприятиях в настоящее время остается практически вся прибыль от реализации алюминия (35-40 процентов, то есть каждый третий доллар).

Прибыли оффшорных фирм, которые в данном случае вполне могут быть отмытыми по этой технологии деньгами, оцениваются в 1,4-1,8 млрд долларов США.

Контролируя все этапы толлинговой схемы, структуры «Сибирского алюминия» или «Русского алюминия» владеют идеальным механизмом отмывания средств из России на оффшорных счетах. Любые криминальные деньги, которые бандитские структуры России могут конвертировать в векселя, финансовые и прочие обязательства, ликвидные для упомянутых фирм внутри России, в пределах указанных сумм (1,4-1,8 млрд. долларов) можно конвертировать на оффшорные счета. Например, какой резон в толлинговых поставках нефтяного пека из-за пределов России (пример такого контракта имеется), когда внутри самой России этот же продукт можно приобрести за векселя энергокомпаний практически в три раза дешевле, а структурам «Сибнефти», входящим в «Русский алюминий», такие поставки могли бы быть даже выгодным заказом? При этом сверхдоходный дисконт вексельного оборота (до 90 процентов в зависимости от степени криминальности источника таких векселей), как и маржа по отмыванию финансов (может достигать 75 процентов и также зависит от криминальности происхождения средств), остается в руках организатора схемы, контролирующего финансовый поток, и обеспечивает дополнительную прибыль.

Получив от «заказчика» по отмыванию средства внутри России, организатор схемы легализует их на своих оффшорных счетах с заранее оговоренным дисконтом. Далее, отдать эти деньги заказчику - дело техники: любой подложный контракт, на который администрация оффшора посмотрит сквозь пальцы.

Такая схема в силу естественных условий (энергии много в России, бокситы есть в Гвинее и Чили, торговля алюминием идет через London Metal Exchange, используются портовые склады Гамбурга и прочее) является уникальной по своим возможностям и масштабу.

Эти финансы частично возвращаются в Россию, но не масштабными инвестициями в реальный сектор экономики, а для сильнейшего коррупционного давления на политические и государственные органы с целью сохранения существующих механизмов получения незаконных доходов и их отмывания. Криминальные средства, попадая в страны Европы и Америки, неизбежно тянут за собой криминалитет из России.

Вот что писала о главном алюминиевом короле современной РФ Юлия Латынина в материале «Банда четырех» («Новая газета» от 12 ноября 2001 года):

«Люди типа Дерипаски, не сделавшие в жизни своими руками и простейшей табуретки, обычно умеют хорошо захватывать производство, отнимать и делить прибыль. Но они понятия не имеют о том, что это самое производство надо развивать, вкладывать в него средства, заботиться о социальной сфере, экологии и т.д. Они и в цехах-то не бывают: им гораздо комфортнее «сидеть на финансовых потоках». Поэтому выжить они могут только в случае постоянной экспансии и очередное захваченное предприятие воспринимают как ракетную ступень, которую можно отбросить по мере необходимости. Понятно, что в одиночку большую экспансию провести трудно».

Известный американский журнал Forbes в номере от 21 ноября 2001 года пишет:

«Проблемы? Таким мягким словом Дерипаска описывает четыре года насилия, волна которого прокатилась по алюминиевому сектору. Когда дым рассеялся, оказалось, что погибли десятки руководителей предприятий, банкиров, трейдеров и главарей шаек. Самые кровавые битвы развернулись за гигантский Красноярский алюминиевый завод. Борьба за это предприятие продолжалась несколько лет. Trans-World group владела 20 процентами, но конкуренты предъявляли свои права, так же, как и местная гангстерская организация.

Летом 1995 года автомобиль Олега Кантора, президента банка, который начал играть важную роль в Красноярске, попал в засаду. В банкира стреляли, потом добили ножом.

Через месяц настала очередь Феликса Львова из нью-йоркской компании AIOC, заключившей с Красноярском экспортный контракт. Львов, специальный уполномоченный AIOC по России, был арестован двумя людьми в форме, когда собирался садиться в самолет в московском аэропорту. Через несколько дней в лесу был найден его труп; AIOC ушла из Красноярска и объявила о банкротстве».

И наконец, газета «Огни Саян», февраль 2001 года:

«Олег Дерипаска, руководитель «Сибирского» и «Русского алюминия», наконец женился на дочери бывшего руководителя администрации президента России, одного из наиболее влиятельных теневых политиков страны Валентина Юмашева Полине Юмашевой. Конец всем матримониальным интригам: ранее СМИ сообщали, что такие же планы были у Олега Дерипаски по отношению к дочери Олега Сосковца в бытность того вице-премьером Российского правительства. Затем такие же планы Дерипаска строил в отношении дочери Березовского, влиятельного бизнесмена и бывшего зампредсовбеза России. В промежутке Дерипаска засветился в любовной истории с Александрой Буратаевой, диктором ОРТ, депутатом Госдумы. Казалось бы, какая разница, кто на ком женился? Не тут-то было, оказывается, в современной России самые крупные капиталы создаются не раскаленным утюгом на пузо конкурента (это уже немодный, редко используемый эпизод), а удачно выбранной партией для супружества. Олег слишком долго заневестился, вот и пришло его время».

В короне алюминиевого короля крупнейшая драгоценность - Братский алюминиевый завод, расположенный на севере нашей области. Влияние Олега Дерипаски на экономическую и политическую жизнь Приангарья еще не вполне осознается ни народом, ни руководителями области. Однако оно значительно уже и сейчас, более того - в последний год Дерипаска предпринимает настойчивые шаги по расширению своей экспансии, по завладению уже и лесохимией Братска и Усть-Илимска. Реализация этих планов - это полный контроль «Русала» над экономикой и политикой Приангарья. Готовы ли сибиряки к предлагаемой им роли жителей оккупированной территории?

Михаил КУЛЕХОВ.