Неизбежно ли столкновение Китая и США

Первое августа – день армии в Китае. Недавнее улучшение китайско-американских военных связей это хорошо, но расхождение в интересах говорит о том, что напряжение неизбежно

В недавней статье NewYorkTimesМайк Маллен - глава объединенного комитета начальников штабов, подчеркнул важность улучшения военных связей между Соединенными Штатами и Китаем. Маллен признал, что отношения НОАК (Народно-освободительная армия Китая) и пентагона можно было охарактеризовать как «недоверие и подозрения» и пожаловался, что Пекин продолжает использовать двусторонние отношения как «средство для выражения недовольства. Если им что-нибудь не нравится, они обрывают связи. Такая поведенческая модель больше не может сохраняться».

На самом деле, свертывание военных учений было излюбленным дипломатическим механизмом Пекина и Вашингтона для выказывания недовольства в связи с отдельным событием. Китайцы охотно откладывали военные визиты, учения и разного рода оборонные контракты после того как в 1999 году в Белграде было разбомблено их посольство, а в 2001 американский EP-3 столкнулся с китайским самолетом, либо после того как было объявлено о крупной продаже Америкой оружия Тайваню. Совсем недавно Пекин приостановил оборонное сотрудничество с администрацией Буша после того как в октябре 2008 года Белый дом уведомил конгресс о том, что планирует заключить оружейную сделку с Тайванем на 6,5 миллиардов долларов. После этого китайское правительство отложило визиты своих военных, отклонило запрос американского корабля, который хотел войти в китайский порт, и отменило совещания по гуманитарной помощи, помощи при бедствиях и по проблематике нераспространения оружия массового уничтожения (ОМУ), что в свою очередь привело к отмене целого ряда осуществляемых в тот момент военных учений.

Но Соединенные Штаты также отменяли военные учения с Китаем. Расстрел китайских студентов 4 июня 1989 года на площади Тяньаньмэнь в Пекине привел к тому, что администрация Буша старшего приостановила военные контракты и передачу оборонных технологий, а также на неопределенное время отменила все визиты между военными обеих стран. Так и было до октября 1993 года, когда помощник министра обороны по вопросам международной безопасности Чес Фриман посетил Китай и двусторонние военные отношения были возобновлены.

Десять лет спустя члены конгресса выразили беспокойство по поводу шпионажа китайцев в Соединенных Штатах и на контракты пентагона и НОАК были наложены серьезные ограничения. В разделе 1202 национального оборонного акта от 2000 года напрямую говорится о том, что министр обороны не должен санкционировать с Китаем военные контракты, которые могут привести к тому, что китайская армия получит доступ к продвинутым технологиям США.

Внешние, не относящиеся к военным учениям, факторы также повлияли на решение конгресса. Его представители жаловались на несоблюдение Китаем прав человека (звучали обвинения в ограничении гражданских свобод, практике принудительных абортов и использовании рабов), продажу баллистических ракет и ядерных технологий сомнительным государствам. Также выказывалось беспокойство по поводу политики Китая в отношении Тибета и Тайваня.

Маллен пишет, что для улучшения отношений США и Китая необходимо развитие «стратегического доверия» между военными посредством диалога – «серьезное недопонимание между нашими военными может быть преодолено за счет прямого общения и сосредоточения на общих интересах». Среди общих интересов он выделяет защиту коммерческих судов от пиратства, борьбу с распространением наркотиков и ОМУ, а также стабильность в обеих Кореях и Пакистане.

С этой целью Маллен приглашал генерала Чень Биндэ – главу НОАК, посетить Соединенные Штаты в мае. А в середине июля он нанес ответный визит в Китай. Он утверждает, что такие контакты были важным инструментом для преодоления недоверия.

Дело в том, однако, что во встречах на высшем уровне нет ничего особенного, ведь множество высокопоставленных китайских и американских военных чиновников не раз посещали друг друга на протяжении двух последних десятилетий. Кроме того, китайские судна вели разговоры с портами военно-морских баз США в Перл-Харбор и Сан-Диего, в то время, как ВМС США посещали китайский порт Гонконга почти 50 раз ежегодно.

Также через соответствующие военные университеты обеих стран проходили учебные оборонные обмены, в ходе которых обе стороны посещали военные объекты друг друга, проводили брифинги по военным доктринам и другим темам, однако недоверие и конфронтация не прекращаются.

По приезду Маллена, Народная освободительная армия Китая и Пентагон  объявили о новой серии военных учений. Но основные американо-китайские военные учения продолжаются более десяти лет. Во время визита в Китай президента Клинтона в 2008 году, китайские и американские чиновники согласились на то, чтобы их совместные учения могли наблюдать соответствующие организации друг друга. Китайские военные наблюдатели впоследствии присутствовали на проводимых американской стороной  военно-морских учениях RIMPAC и учениях CopeThunder(Покров Грома). Генерал Генри Шелтон – в то время председатель Комитета Начальников Штабов, в свою очередь, наблюдал за военными учениями в округе Нанкин в ноябре 2000 года. Помимо этого американские военные наблюдатели присутствовали на Warrior2007 и Libing 2008. В то же время в сентябре 2006 года США и Китай проводили свои первые поисково-спасательными учения с участием военных кораблей обеих стран. Но тогда китайцы приостановили все военные учения и остальные военные контакты после заявления администрации Джорджа Буша о рекордной продаже оружия в Тайвань в октябре 2008 года.

В любом случае, китайско-американские военные учения всегда были на порядок  слабее чем проводимые Китаем, скажем, с Россией и некоторыми странами Центральной Азии. В 2005 и 2007 годах к ним было привлечены тысячи китайских войск, а также военных самолетов, а в 2005 году еще и корабли.

Маллен признает, что существуют разногласия обеих сторон по поводу продажи оружия Тайваню, что стало следствием  роста военной мощи Китая и его возможных действий в Южно-Китайском море, но утверждает, что все эти проблемы преодолимы. «Расходиться во мнениях – это нормально». Кроме того, он настаивает на том, что «иногда прямота и честность являются именно тем, что необходимо для создания стратегического доверия».

Это правда, что китайское правительство предоставляет больше информации о своих военных планах и программах в ответ на жалобы США и других стран запада. С середины 1990х годов Китай опубликовывал «белые доклады» по безопасности страны  и ее оборонной политике. Но даже самый недавний из этих документов, который по идее более информативен чем предыдущие, содержит ничтожное количество данных по сравнению с имеющимися в открытом доступе у Министерства Обороны США. Япония и Австралия также предоставляют обширную информацию о своих военных программах, которые являются предметом пристального парламентского контроля и средств массовой информации. Другие страны Восточной Азии более близки к китайской модели и раскрывают ограниченное количество информации по своим оборонным целям и программам, однако, их военный потенциал гораздо менее значим.

Очевидная причина, почему Пекин не хочет оглашать больше информации в том, что китайские чиновники опасаются, что повышение прозрачности даст американской военной разведке больше информации о слабых местах в обороне Китая. Сокрытие активов и планов НОАК осложняет усилия США по выявлению китайских военных целей и мешает эффективно реагировать на китайские военные программы.

Понадобились многие годы, чтобы американцам наконец удалость убедить Пекин принять давнее предложение Вашингтона по созданию горячей линии межу Пентагоном и Министерством обороны Китая. Американские проектировщики уверены, прямая связь могла бы поспособствовать общению во время кризиса, но китайское политическое руководство ясно дало понять о своей решимости сохранить жесткий контроль над любым американо-китайским диалогом в будущем военном противостоянии.

«Горячая линия», которая связывает оборонные министерства обеих стран конечно же двано существует. В последние месяцы она активно используется для выяснения гастрономических предпочтений начальников штабов и других материально-технических вопросов. Но прямая телефонная связь между двумя сторонами работает лишь тогда, когда другая сторона хочет слушать. Во время прошлых кризисов китайцы часто даже не утруждали себя тем, чтобы поднять трубку телефона. Несмотря на обширные деловые отношения президента Джорджа Буша-старшего с китайцами в 1970-х и 80-х годах, вновь избранный президент США обнаружил, что китайские собеседники игнорировали его звонки, когда случился инцидент на площади Тяньаньмэнь.

Второй кризис в отношениях настал когда военные самолеты Соединенных Штатов в мае 1999 года случайно разбомбили китайское представительство в Белграде во время войны в Косово. В результате этого погибло три китайских журналиста, которых позже подозревали в том, что они скрытно работали на разведку Китая в его главном центре по сбору информации в Европе. Правительство Китая ответило тем, что одобрило яростные уличные протесты и нападения на посольство США у себя в стране, а также прекратило переговоры по международной безопасности, в том числе по таким вопросам как контроль над вооружениями и нераспространение ядерного оружия. В течение нескольких дней китайские лидеры отвергали попытки президента Клинтона начать диалог.

Китайские власти также проигнорировали попытки американских военных связаться с командой поврежденного самолета, который после столкновения с китайским истребителем был вынужден совершить аварийную посадку в Китае. Вместо этого они отказали официальным представителям США в доступе к членам экипажа и самолету.

Оборонное сообщество США хотело бы чтобы военные лидеры обеих стран имели возможность посредством прямого взаимодействия преодолевать непонимание с тем, чтобы избежать ненужной эскалация потенциального кризиса. Однако политическое руководство Китая остается скептичным относительно прямого общения между военными обеих стран. Почему? Потому что власти хотят сохранить жесткий контроль над армией и уверенность в том, что они также контролирует и все ее внешние военные контакты.

Но отсутствие связи не самая главная проблема. Обе страны всегда отлично знали о своих фундаментальных разногласиях. Диалог и взаимодействие помогут уменьшить напряжение между странами, если конфликт будет являться результатом  заблуждений или недоразумений.

Конечно, не стоит быть столь же суровым как Ренди Шривер – один из наиболее уважаемых экспертов Америки по Азии, работавший в предыдущих администрациях США. Он говорит, что «если безумие это повторение одного и того же действия и ожидание разного результата, то сейчас определенно настало время для серьезной оценки усилий правительства США выстроить более прочные военные отношения с Китаем».

Такой подход может быть применен к физической науке, где при отсутствии новых технологий или техник в тех же самых условиях получатся одинаковые результаты.  Однако в сфере международной политики мир постоянно изменяется. Китай постоянно меняется, равно как и его ведущие политики. Что наиболее важно так это то, что меняется и китайская политика по ряду важных вопросов. Это наиболее очевидно проявляется в отношениях Пекина с Москвой, которые из тесного сотрудничества 50-х сначала переросли напряжение 60-х, а потом в гармоничные отношения двух последних десятилетий.

И все же, главные помехи для улучшения отношений США и Китая остаются неизменными. В конечном счете проблема заключается в том, что обе страны борются за влияние в Азии и доминирование в регионе. Двусторонние оборонные отношения вряд ли улучшатся до тех пор пока они остаются столь конфликтными. В результате на выходе будет ограниченная прозрачность, разного рода споры и хрупкое взаимодействие.

Растущая мощь китайской армии лишь усугубляет эти проблемы. Потенциал Китая и его заинтересованность в проведении международных операций могут укрепить мир и безопасность. Китай может предоставить больше солдат для миротворческих миссий ООН и выделить корабли для противостояния таким угрозам как пиратство. К сожалению все более масштабная роль китайских вооруженных сил увеличивает вероятность военных столкновений между китайцами и американцами из-за случайностей, ошибок или по другим причинам. 

Наконец, растущие возможности китайской армииведут к непосредственномувызовуамериканской военной политике, которой она давно противостоит. В этом случае меры по укреплению доверия не будут иметь большого эффекта. Почему? Потому, что проблема двух стран не в риске случайного столкновения по недоразумению. Дело в принципе в фундаментальныхрасхожденияхмеждуПекином, который укрепляет понятие национального суверенитета, и Пентагоном, который настаивает на всеобщей свободе передвижения.