Носферату - призрак ночи

•	Постер фильма

Автор сценария Вернер Херцог (Werner Herzog) по роману «Дракула» (Dracula) Брэма Стокера (Bram Stoker)

Оператор Йорг Шмидт-Райтвайн (Jorg Schmidt-Reitwein)

Художник Хеннинг фон Гирке (Henning von Gierke)

Музыка Попол Ву (Popol Vuh)

Использована музыка Шарля Гуно (Charles Gounod), Рихарда Вагнера (Richard Wagner)

Клаус Кински (Klaus Kinski), Изабель Аджани (Isabelle Adjani), Бруно Ганц (Bruno Ganz), Роланд Топор (Roland Topor), Вальтер Ладенгаст (Walter Ladengast), Дан ван Хусен (Dan van Husen), Ян Грот (Jan Groth), Карстен Бодинус (Carsten Bodinus), Мартье Громанн (Martje Grohmann), Жак Дюфильо (Jacques Dufilho)

Премии: приз за работу художника на МКФ в Западном Берлине, Федеральная премия ФРГ за главную мужскую роль

Оценка - 6,5 (из 10)

Мистический арт-фильм

В этом изысканном опусе, знаменательно награждённом на МКФ в Западном Берлине как раз за работу художника, режиссёр Вернер Херцог, словно усердный копиист, пытается снять кальку с шедевра эпохи немого кино - «Носферату, симфония ужаса» Фридриха Вильгельма Мурнау. Он ориентируется именно на старый фильм, снятый за 56 лет до этого, а не на литературный первоисточник Брэма Стокера, написанный в самом конце XIX века (поэтому, в отличие от последующей версии Фрэнсиса Форда Копполы, экранизация Херцога должна была бы, ради справедливости, называться «Носферату Фридриха Мурнау»). Поскольку резкий, графический стиль немецкого экспрессионизма, пусть и дополненный весьма живописно запечатлёнными видами карпатского замка или голландского города (тут Вернеру Херцогу оказался вновь необходим оператор Йорг Шмидт-Райтвайн, работающий как бы в очередь с Томасом Маухом и над более сочными в плане красок экранными проектами этого режиссёра), интересует его в первую очередь. Но несмотря на присутствие гениального актёра Клауса Кински, который в образе вампира Дракулы невыразимо сладостно и обречённо красиво пьёт кровь из шеи восхитительной Изабель Аджани, сыгравшей его невинную жертву Люси Харкер, мистическая тайна высокого искусства неуловимо исчезает, будто тёмно-фиолетовая ночь с первыми золотистыми проблесками утренней зари.