Два федора

СССР. 1958. 89 минут.

Автор сценария Валерий Савченко

Режиссер Марлен Хуциев

Оператор Петр Тодоровский

Художник Олег Гроссе

Композитор Юлий Мейтус

В ролях: Василий Шукшин, Коля Чурсин, Тамара Семина, Юра Елин, Мария Шаманская, Игорь Политаев.
Зрительский успех - 20,4 млн.

Оценка - 7,5 (из 10).

Социальная мелодрама.

Герой "Весны на Заречной улице" понравился зрителям во второй половине 50-х годов не только своим человеческим обаянием, задором, остроумием (это было и в других экранных героях тех лет, каждого из которых можно было назвать "своим парнем"), но и неожиданным упорством, гордостью, умением доказать, что такой человек, как Саша Савченко, может подняться выше той привычной жизни, которая ожидала его. А это уже немало. Но и не много, чтобы стать главным героем кино 50-х годов, оказаться выше своей экранной судьбы. Все-таки кинематограф того периода был в большей степени ориентирован на героев прошлого - Губанова из "Коммуниста", Марютку из "Сорок первого", Веронику и Бориса ("Летят журавли"), Алешу ("Баллада о солдате"), Соколова ("Судьба человека").

И, видимо, у Марлена Хуциева был немалый резон в том, что в своем втором фильме "Два Федора" он обратился, как, например, и Юлий Райзман в "Коммунисте", к ситуации "после боя" (определение Семена Фрейлиха), когда "бывший воин", вернувшийся домой как победитель, оказывается на пустом месте - все надо начинать сначала, повторять пройденное. И для людей, измученных тяжелой войной, для которых победа казалась счастливой минутой, избавляющей от страданий и возвращающей всех к прежней, довоенной жизни, наступает новое испытание, быть может, более тяжелое, потому что силы уже на исходе, а цель, владевшая всеми, достигнута: враг побежден. На войне личное и общее были нераздельны. Свое несчастье растворялось в скорби всех людей. А общая беда была для каждого личной. После войны человек хочет обрести с о б с т в е н н о е счастье, которое все же было невозможно в момент общенародного потрясения - на Великой Отечественной. Это обратная реакция человека на страдание.

Фильм "Два Федора" знаменательно начинается со своеобразного пролога, который в какой-то мере соответствует хроникальному вступлению в ленте "Был месяц май". Грохот сражения слышится до тех пор, пока на экране идут титры. А следующий за ними первый кадр - паровоз с плакатом "Победа", мчащийся прямо на нас. Теперь, с расстояния прошедших лет, эти специально снятые кадры с проносящимися поездами солдат-победителей и встречающими их людьми воспринимаются уже как документальные. Кажется, кроме Марлена Хуциева, только Михаил Калатозов в картине "Летят журавли" решился воспроизвести на экране возвращение солдат с войны. Например, Андрей Смирнов в "Белорусском вокзале" воспользовался хроникой, думая, что уже не сможет в 1970 году передать в игровом кино атмосферу встречи победителей на Белорусском вокзале. Надо сказать, что в данном случае такой выбор режиссера кажется даже необходимым для создания дистанции времени. А для Калатозова и Хуциева было важным показать своих героев как раз в тесном единстве с другими людьми, пережившими войну. Смысл фильма "Летят журавли" - в очищении Вероники, ощущающей искреннюю радость тех, кто непосредственно рядом с ней встречает на вокзале своих мужей, отцов, братьев, любимых. Она вливается в толпу - и ее горе растворяется в общем счастье.

В ленте "Два Федора", впрочем, как и в "Мне 20 лет" и "Июльском дожде", главный герой, наоборот, возникает среди других людей, вычленяется первоначально как эпизодический персонаж, затем выводится с общего на крупный план. Проносятся эшелоны, сменяют одна другую песни, самые разные - русские, украинские, а мимо мелькают села, степи, мосты, реки... Так рождается метафора - будто в с я страна встречает этот поезд Победы, на котором возвращаются домой в с е солдаты, уцелевшие, выжившие, спасшие мир. А уже потом мы видим солдат, сидящих в теплушке, девушек, бегущих за эшелоном, какого-то мужчину на переезде, машущего фуражкой, возбужденных мальчишек... Но все это пролетает короткими планами - мы не успеваем внимательно рассмотреть лица. И когда расходятся на развилке два поезда в разные стороны, а один из них останавливается, мы уже можем видеть и слышать людей. В завершение же конкретизации общего (от метафоры: поезд Победы - до солдата-победителя, конкретного человека) появляется Федор. Он, можно сказать, случайно выбран. Но на примере судьбы Федора рассказано о всех, кто вернулся с победой домой, к мирной жизни. Единичное намекает на общее. Прямого выхода к Истории в картине "Два Федора", как в двух последующих работах Хуциева, еще нет. Поэтому зритель сам должен вывести частную историю за пределы фильма и осознать ее иносказательный смысл.

"Два Федора" Марлена Хуциева - словно продолжение и развитие параллельно снятой "Судьбы человека" Сергея Бондарчука. Факты усыновления чужих детей были после войны отнюдь не единичными. Но бытовая история, казалось бы, не имеющая в себе никакого символического значения, Хуциевым расширена до обобщения. Непримечательный рассказ об обыкновенных людях становится почти документальным свидетельством о послевоенной жизни и одновременно метафорическим выражением ее возвращения в нормальное русло.

Один из французских послевоенных фильмов назывался "Возвращение к жизни". Возвращение к жизни подразумевает не отход человека от событий истории и углубление в свое частное существование, но, напротив, установление более тесной связи с другими людьми, потому что только в таком случае возможно возрождение всей страны. Страдание сплачивает людей, будучи связанным с чувством сострадания. А со счастьем человек хочет остаться один на один. Война делает из обычного человека героя, выявляя в нем неведомые силы и возможности (повесть "Сотников" Василя Быкова). Мир превращает героя опять в простого человека. Те, кто не смог по-настоящему в е р н у т ь с я к жизни, переживают острую драму (лента "Крылья" Ларисы Шепитько).

По конструкции картина "Два Федора" давно причислена к мелодраме с вроде бы традиционным треугольником: предпочтение одного приводит к ущемлению другого. А выбирает В, а С страдает из-за этого. Но отличие заключается в том, что в фильме Хуциева слиты чувство и долг. Гражданственное является мерой для любовного (так будет позже и в "Мне 20 лет", и в "Июльском дожде"). Федор-большой, вернувшийся с фронта, встречает на железнодорожной станции мальчишку, Федора-малого, у которого война отняла родных, и он остался совсем один в покореженном ею мире, стал беспризорным, то есть оказался б е з п р и з р е н и я, без заботы и любви. Два Федора начинают жить вместе, одной семьей - но тут к Федору-большому приходит с в о е счастье: любовь к девушке Наташе. А для Федора-малого - это как новая трагедия. Ему кажется, что усыновивший его фронтовик теперь заведет себе другую семью, опять оставив мальчишку одиноким, безродным.

Дети войны, со сломанными судьбами и ожесточенными душами, - поистине ее самый горький итог. Детство, отнятое у них страданием и ненавистью, никогда уже не вернется. Можно залечить раны, нанесенные войной стране, заставить людей поверить в возможность нового счастья теперь, после войны, и сделать их жизнь прекрасной и светлой - но все равно, как скрытые свидетельства минувших битв, останутся обожженными и кровоточащими души этих детей. Они и во время войны, несмотря ни на что, так или иначе не оставались без душевного участия со стороны взрослых. Но после войны дети особенно нуждались в любви и нежности. И то, что солдаты и просто люди, вынесшие на себе все тяготы и лишения, порой ожесточившиеся в долгом ожидании скорой победы, оказались способными на проявления добрых чувств даже к чужим детям, как нельзя лучше говорит о их человечности.

Озабоченность взрослых героев фильма "Два Федора" не только личным счастьем, но и счастьем беспризорных детей как раз и делает возможным для Хуциева выход к глобальным проблемам времени. Ведь судьба детей войны - это судьба страны. Их будущее - это будущее всего общества. Ради них одержана победа, завоеван мир. И не случайно, что лента называется "Два Федора". Федор-большой и Федор-малый - это два возраста, два времени, настоящее и будущее. Уже в этой картине режиссера начинает волновать то, какими будут люди нового общества, каким станет оно само. Герои "Мне 20 лет" и "Июльского дождя", если разобраться, являются, по сути, ровесниками младшего Федора. Перед нами три поры в судьбе одного поколения: детство ("Два Федора"), юность ("Мне 20 лет") и период перед зрелостью ("Июльский дождь"). Это люди, которым в 2000 году будет приблизительно по 60 лет. То есть именно благодаря им страна войдет в ХХI век и третье тысячелетие.

Но для того, чтобы это произошло, необходимо было, чтобы в далекое время, сразу после войны, эти дети не остались чужими, посторонними для таких людей, как Федор, которые по собственному возрасту являлись, в свою очередь, детьми революции и гражданской войны. Так неожиданно связываются воедино прошлое, настоящее и будущее, давая четко почувствовать, как движется История. Она только внешне представляется чем-то громадным, очень далеким от отдельного человека - но стоит приблизиться к ней, как становится ясно, что на самом деле Время складывается из действий и судеб обыкновенных людей, может быть, и не думающих о величии собственных ежедневных дел. Но от их жизни зависит жизнь страны. Это выходит на поверхность лишь в предельные моменты, когда решается судьба Истории: во время революций и войн, иных общественных катаклизмов. А существуют более длительные промежутки времени, когда конкретный человек может даже не подозревать, насколько тесно и многообразно он связан со Временем. Он просто живет в настоящем - но из этого настоящего рождается будущее.

Однако в фильме "Два Федора" герои оказываются как бы между временами. Прошлое (то есть война) еще окончательно не ушло, настоящее (то есть мир) пока в полной мере не наступило. И от всех людей без исключения зависит, чтобы прошлое окончательно уступило место настоящему. В ленте есть эпизод, когда в развалинах дома находят танк. Это является зримым воплощением того, что от войны не так легко избавиться. Она вновь и вновь напоминает о себе. Но, кроме того, прошлое остается внутри человека, заставляя его страдать. Об этом гораздо труднее забыть, чем, допустим, отказаться от каких-то поступков, к совершению которых принуждала война. И даже можно поставить обнаруженный танк на постамент, превратить его в памятник, чтобы помнить о прошлом, надеясь, что оно больше не повторится в будущем. Гораздо сложнее вернуться к Жизни, вместе построив Дом.

"Мотив дома" проходит через всю картину, приобретая различные значения. Когда Федор-большой возвращается с подобранным им Федором-малым в свой родной городок, то комната в доме, где он раньше, до войны, жил, наполовину разрушена. Жизнь надо начинать заново, буквально - строить дом по кирпичику. Речь идет не только о собственном доме в жизни героя, но и о Доме для всей страны. А центральной сценой фильма становится весенний воскресник. Опять, как и в "Весне на Заречной улице", весна, будучи традиционным образом обновления, возрождения природы, сопоставлена с зарождением любви героя и переменой в его душе. Но здесь весна - также и метафора возрождения Жизни после войны. И финал опять открыт - Наташа находит обоих Федоров как раз на строительстве, в еще недостроенном доме, говоря им: "Ну, чего вы тут уселись?.. Пойдемте домой", а затем сразу следует надпись "Конец фильма". Но несмотря на то, что многое еще не определено в частной жизни этих людей, уже возникает стойкое ощущение - обретение героями своего подлинного дома, единой семьи из трех человек иносказательно говорит о возвращении к жизни целого поколения людей послевоенного времени.