Дельфин не проявил обещанную «Нежность»

 

Театр Эстрады раскинулся прямо под настороженными окнами Кремля и проницательными бойницами Храма Христа Спасителя. Под его окнами несёт свой скудный ледоход Москва-река, с рассекающими нечистую гладь волн катерами с российскими флагами. Где-то рядом притаилось навороченное здание в стиле «сталинский ампир». На самой вершине непонятного строения водрузилась гигантская эмблема фирмы «Мерседес Бенц». Впрочем… при ближайшем рассмотрении именно это причудливое строение и оказалось искомым Театром Эстрады. Это сразу стало ясно по разношёрстной толпе  почему-то сгрудившейся под табличкой с надписью «Антиквариат».

 

• Грань между реальным и виртуальным стёрта по умолчанию.

Обычно тут обретаются личности, вроде Киркорова, но теперь потревожить покой путинской братии вознамерился неуловимый Дельфин.

Проникнуть в его владения было сложно: впереди маячила разностилистическая очередь, а чтобы с нею слиться, нужно было пересечь оживлённую автомагистраль. Пешеходный переход напоминал собою гигантоманскую партию шахмат. В противоположную от Дельфина сторону жалобно устремлялись полчища негров, а белые решительно пёрли им навстречу – в сторону театра. Что и говорить, Дельфин ныне в топе. У каждого из нас в рабочих аськах сидит по полдюжине примажоренных тёток, которым мы накануне действа не переминули похвалиться, что идём на Дельфина. Так вот – КАЖДАЯ из них выражала по этому поводу самые искренние восторги и интенсивные проявления зависти.

 

Две недели назад Дельфин «зажигал» в «Шестнадцати Тоннах». Тогда он прощался со старой программой, спев всего-навсего одну свежую вещь «Весна», но спич не об этом. Обычно полупустующий клуб изнывал в эту ночь от избытка настороженных тел. Люди страдали от невозможности узнать, где же здесь касса, потому как обретались в этом заведении впервые в жизни…

 

Концерт посетила "психоделическая фракция" России в полном составе: Найк Борзов и Линда. Третий член фракции для них выступал. Просторный Театр Эстрады вроде бы вмещал всех желающих – просто многие нерадивые гурманы немилосердно опоздали, не в силах оторваться в буфете от вкусной водки «Русский Стандарт». Секьюрити наказывали раздолбаев строго, запуская их в зал лишь в паузах между песнями. Плюхаем изнурённые тела где-то в середине партера и явственно видим перед собой Дельфина и его верного гитариста Павла Додонова в одинаковых белых рубахах.

 

Двоица разогревается хитро выстроенной песней про «светлой печали мёд», который наполняет «души соты». Дельфин непривычно неподвижен – всё его пластическое шоу сводится к редким ударам барабанной палочкой по ударной установке. Два с половиной года назад он нам сообщил, что до сих пор не взял к себе в штат ударника только потому, что никто из предложенных кандидатур не умел воспроизводить замысленные им партии. Ндааа… если партии сводятся к этой молчаливой пантомиме, то тут сказать нечего. Но маэстро действительно только разогревается – и в песне «Мне хорошо с тобою» разошёлся так, что из зала донеслись невольные возгласы: «Дельфин, ты лучший барабанщик».

 

• «Дельфин, ты лучший барабанщик!».Додонов тоже радует разнообразными проявлениями своего дара. То, сидя на стуле, играет насыщенный ритм на акустической, а то, неистово подпрыгивая, чертит изощрённые узоры, щедро инкрустированные металлом. Дельфин глядит на подчинённого строго и пристрастно, тихо отдавая ему краткие распоряжения. Но сам невольно загорается и, оборачиваясь через правое плечо, пускается в узнаваемый отрыв.

 

Дуэт окружают многочисленные телеэкраны, транслирующие абстрактный видеоряд. На «Облаках» грань между сценой и зрительным залом совершенно стирается, поскольку телеоблака вдруг становятся трёхмерными, благодаря пускаемому в зрителей дыму. Обильные клубы окутывают первые пять рядов, а мы сидим где-то на двенадцатом, дико завидуя отмеченным небесами счастливчикам.

 

В паузах между песнями экраны изображают зернистые помехи. Поскольку грань между реальным и виртуальным стёрта по умолчанию, те же помехи скачут по телам Дельфина и Додонова. Периодически телеки транслируют японскую анимацию. Делиться впечатлениями нам мешают сидящие сзади девицы, которым мы, оказывается, загораживаем обзор. Их тягостное бдение нависает над нашими затылками наподобие самурайских мечей. Мы сводим наши диалоги до минимума, но девицы неумолимы:

 

-         Молодые люди, можно вас хоть раз в этой жизни о чём-нибудь попросить?!

-         В этой – уже нельзя. Попробуйте в следующей.

-         Между прочим, хамство вас отнюдь не украшает!

-         Вас, впрочем, тоже!

 

Неподвижные, мы ждали антракта. И вот он (антрахт!!!), казалось бы, наступил: спев все песни с нового диска, дуэт, не попрощавшись, покинул сцену. Предвкушая второе отделение, состоящее из старых песен (а как же! пресс-релизы обещали «Любовь» и «Нежность»!!), мы извиняемся перед своенравными стервами. Но тут выясняется, что это никакой не антракт, а самый, что ни на есть, КОНЕЦ концерта, последнее слово Дольфина. В очереди в гардероб маленькая девочка сообщает, что ей сказали, что Дельфин больше не споёт. От неожиданности один из нас надел наизнанку плащ. Предстоял растерянный путь по направлению к сгоревшему Манежу. 

 

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

Дельфин нуждается в немецкой оптике   

ДЕЛЬФИН: МОИ ЗАКОНЫ МЕНЯЮТСЯ С ТЕЧЕНИЕМ ВРЕМЕНИ