65 лет назад родилась «Ялтинская система»

4 февраля 1945 года в Ливадийском дворце начала работу конференция «Большой Тройки»

65 лет назад, 4 февраля 1945 года, в Ливадийском дворце близ Ялты собралась «Большая Тройка». Это были председатель СНК СССР Иосиф Виссарионович Сталин, президент США Франклин Делано Рузвельт и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль. Еще шли жестокие бои в Европе и Азии, а лидеры антигитлеровской коалиции определяли план послевоенного устройства.

Сейчас итоги Ялтинской конференции зачастую оценивают гневно, а то и истерически, особенно в странах Восточной Европы. Мол, Черчилль и Рузвельт продавали нас в Ялте Сталину, какой позор для западных демократий! На самом деле лидеры трех великих держав были прагматиками и реалистами – каждый, разумеется, желал выгадать послевоенные условия мира повыгоднее для своей собственной страны, но при этом приходилось принимать во внимание и интересы партнеров-соперников. В такой ситуации все прочие интересы могли являться лишь разменной монетой в переговорах «Большой Тройки».

То, что интересы Сталина относительно Восточной Европы придется учитывать, было очевидно и для Рузвельта, да и для Черчилля, который воспринимал это куда болезненней. Но он тоже понимал: против грубого факта не попрешь. Надо выторговывать то, что можешь.

Впрочем, и Сталин особенно не зарывался. Позднее госсекретарь США Эдвард Стеттиниус констатировал: «В целом Ялтинские соглашения явились дипломатическим триумфом Соединенных Штатов и Англии». Потому что в Ялте советские представители сделали больше уступок, чем западные партнеры, хотя последние нуждались в Сталине больше, чем он в них. На Ялтинскую конференцию Рузвельт и Черчилль явились просителями, имея в виду, что только Советский Союз способен обеспечить войскам западных союзников победу в Европе и Азии. В «Памятке» и документах, подготовленных министерствами Вашингтона для президента и государственного секретаря, выезжавших в Ялту, подчеркивалось: «Мы должны иметь поддержку Советского Союза для разгрома Германии. Мы отчаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны с Японией по завершении войны в Европе». Не менее важным для понимания позиции американской делегации в Ялте является следующее место в «Памятке»: «Судя по современной обстановке, все народы Европы охвачены левыми настроениями и весьма сильно выступают за далеко идущие экономические и социальные реформы».

Указанные факторы создали предпосылки для успешной работы глав правительств в Ялте. Конференция открылась с обсуждения военных вопросов. Советские представители указали на появление на советско-германском фронте германских дивизий, переброшенных с Запада и Италии. Советское командование подчеркнуло, что операции против гитлеровской Германии будут проводиться с неослабевающей силой, однако было обращено внимание на то, чтобы американо-английские войска усилили свои действия и не допускали переброски германских дивизий на Восток.

В Ялте были утверждены границы будущих зон оккупации Германии. Этому США и Великобритания придавали первостепенное значение. Как отмечает американский профессор Р.Зонтаг на основе документов Госдепартамента, «во время конференции в Ялте казалось, что перед русскими армиями открыта дорога через всю Европу, в то время как западные армии еще не форсировали Рейн. В этих условиях было возможно, что к концу войны русские займут большую часть Германии», Не располагая достаточными силами для глубокого продвижения на Восток, Соединенные Штаты стремились зарезервировать за собой соответствующую зону оккупации политическим соглашением.

Главное место в работе конференции занял германский вопрос. Еще в сентябре 1944 года в США были разработаны принципы будущего обращения с Германией, получившие название «плана Моргентау», по имени их автора – американского министра финансов Г.Моргентау. Правительство США предлагало расчленение Германии и уничтожение ее промышленности. В результате, указывалось в плане, «Германия превратится в страну главным образом аграрную и животноводческую». План исходил из желания уничтожить Германию как великую державу, сделать всех немцев объектом мести союзных держав. Командование американской армии в Европе поддержало политиков, заявив Г.Моргентау: «Весь германский народ – большой безумец, и нет решительно никаких оснований для мягкого обращения с безумцем». Английское правительство также выразило свое согласие с «планом Моргентау», а Черчилль подчеркнул: «Нет необходимости обсуждать с каким бы то ни было немцем какой бы то ни было вопрос о судьбе Германии».

Ф.Рузвельт и У.Черчилль в Ялте по-прежнему настаивали на расчленении Германии. Американские политические руководители, как видно из документа, подготовленного для делегации США в Ялте и озаглавленного «Долгосрочная программа для Германии», видели только две альтернативы в этом вопросе: «а) Германия должна быть ослаблена политически, в военном и экономическом отношении. Ее надлежит оставить слабой на многие годы; б) любая программа, преследующая цель восстановления Германии в качестве оплота против России и коммунизма, неизбежно приведет к третьей мировой войне». Так что, как это ни покажется странным, не «людоед Сталин» был инициатором раскола Германии, продолжавшегося без малого полвека, а вполне «демократические» господа.

Президент США Рузвельт вновь выступил с идеей создания Организации Объединенных Наций. Сталин поддержал эту идею сразу, а вот Черчилль разглядел в ней антибританский подвох. Действительно, по мнению Рузвельта, Великобритания была империалистической державой, а ликвидацию колониальной системы Рузвельт считал одним из приоритетов послевоенного урегулирования. Поэтому он предлагал установить опеку ООН над всеми колониальными территориями. Когда американцы представили соответствующий документ, Черчилль возмущенно объявил, что не допустит вмешательства в дела Британской империи. Как, вопрошал Черчилль, апеллируя к СССР, отнесся бы Сталин к предложению интернационализировать Крым?

Конечно, Рузвельт вовсе не был наивен, и меньше всего его волновали страдания народов под «ярмом колониализма». Он вел хитрую дипломатическую игру. С одной стороны, Великобритания продолжала оставаться ближайшим союзником Штатов, и атомный проект последних осуществлялся с ведома Лондона, но втайне от Москвы. Но, с другой стороны, советско-американское сотрудничество позволяло осуществить глобальное регулирование системы международных отношений. Создание традиционной империи американцев особенно не интересовало. Уже тогда американцы контролировали глобальную финансовую систему, большую часть мировой экономики и торговли. В 1943 году ими был разработан план поставить под свой контроль важнейшие нефтяные и урановые месторождения в мире. В 1944 году через Бреттон-Вудскую систему они подчинили доллару все валюты «свободного мира». А традиционные колониальные империи препятствовали глобальным американским планам. Так что рузвельтовские антиколониальные планы бесили Черчилля не меньше, чем установленное Сталиным в Польше «демократическое правительство». К тому же Сталин в качестве своеобразной компенсации предоставил англичанам карт-бланш в Греции: расправиться с тамошними коммунистическими партизанами и посадить пробританское правительство. Кроме того, Сталин не оспаривал право британо-американского контроля над Италией, в которой все еще шли бои, и где коммунистические партизаны были весомой силой.

Рузвельт и Черчилль предложили предоставить Франции зону оккупации в Германии, и Сталин, хотя не хотел поначалу предоставлять Франции это право, все же согласился. Рузвельт убедил его, что если ввести Францию в Контрольную комиссию, которая должна была управлять оккупированной Германией, это заставит французов идти на уступки в прочих вопросах. На личном опыте зная сварливый нрав де Голля, Рузвельт и Черчилль хотели бы отделаться от его запросов за счет немцев. Согласившись с ними, Сталин нечаянно приобрел в Контрольной комиссии нежданного союзника, правда, взбалмошного и непостоянного.

Советская сторона подняла вопрос о репарациях (вывозе оборудования и ежегодных платежах), которые должна заплатить Германия за причиненный ущерб. Однако сумма репараций установлена не была, т. к. этому воспротивилась британская сторона. Американцы же благожелательно восприняли советское предложение определить общую сумму репараций в $20 млрд, из которых 50% должны были быть выплачены СССР.

Предложение СССР о членстве советских республик в будущей ООН было принято, однако их число было ограничено двумя (Молотов предлагал 2-3 – Украину, Белоруссию и Литву, мотивируя это тем, что Британское Содружество представлено в полном составе). Было решено провести учредительную конференцию ООН в США в апреле 1945 года. Советская сторона согласилась с американским предложением, согласно которому постоянный член Совета Безопасности не мог принимать участие в голосовании в том случае, если вопрос касался страны – члена СБ. Рузвельт воспринял советскую уступку с воодушевлением.

Великобритания и СССР подтвердили паритетность своего влияния в Югославии, где руководитель югославских коммунистов Иосип Броз Тито договаривался с эмигрантским югославским премьер-министром Шубашичем об участии в управлении страны. Сталин даже перестарался, навязывая Тито коалицию с этим Шубашичем, чем посеял первые зерна раздражения в Тито, что потом вышло боком для советско-югославской дружбы. Впрочем, от решения будущего устройства Болгарии, Венгрии и Румынии Сталин союзников оттер, хотя пообещал дальнейшие дипломатические консультации.

Без всякого энтузиазма участники конференции взялись обсуждать польский вопрос. К этому времени вся территория Польши контролировалась советскими войсками, и выставить их оттуда не смогли бы ни союзники, ни враги. Рузвельт, поддержанный Черчиллем, предложил, чтобы СССР вернул Польше Львов, хотя сам понимал смехотворность такого предложения. Напротив, Сталин предложил наградить Польшу за счет германских земель, которых Рузвельту и так было совсем не жалко. Возмущался, правда, Черчилль, взывая к «праву» и «гуманизму». В итоге Сталин пообещал реорганизовать временное польское правительство на «широкой демократической основе», а стороны подтвердили старое решение Антанты относительно польской границы на востоке: линия Керзона с небольшими поправками. Западная же граница Польши должна была пройти по германским землям. Фактически решениями по польскому вопросу в Ялте было подтверждено, что Восточная Европа остается в советской, а Западная Европа и Средиземноморье – в англо-американской сфере влияния.

Также, что было самым важным для американцев и англичан, Сталин подтвердил, что Советский Союз вступит на их стороне в войну против Японии через три месяца после победы над Германией. Сталин лишь выдвинул следующие условия: сохранение статуса Монголии, возвращение России Южного Сахалина и прилегающих островов, интернационализация порта Далянь (Дальний), возвращение СССР ранее принадлежавшей России военно-морской базы в Порт-Артуре, совместное советско-китайское владение КВЖД и ЮМЖД, передача СССР Курильских островов. Рузвельт охотно согласился, да и Черчилль не стал перечить. Напротив, оба были приятно изумлены скромностью сталинских запросов.

Ялтинская конференция «Большой Тройки» определила будущую историю на десятилетия вперед. Принятие на конференции согласованных решений по важным вопросам в очередной раз показало возможность международного сотрудничества государств с различным общественным строем.

Созданный в Ялте биполярный мир и жесткий раздел Европы на восток и запад сохранились на полвека, вплоть до 1990-х гг., что говорит об устойчивости этой системы.

«Ялтинская система» рухнула лишь с падением одного из центров, обеспечивавших равновесие сил, – Советского Союза. И не сказать, чтобы наступившее мироустройство стало лучше и справедливее.