«Что выявил кризис»

Необходимо повышение роли государственного управления в экономических и социальных процессах

Сегодня едва ли можно сказать, что Россия уже нашла свое место под солнцем и определилась в выборе своей общественной системы, возникшей после государственного переворота в декабре 1991 г.

За прошедшие 17 лет наш народ сполна испытал внезапно свалившиеся на него «прелести» новоявленного капитализма. Из бутылки был выпущен злой дух наживы, безнравственности, коррупции и криминала. Страну охватила бездуховность, вся личная и общественная жизнь бешено завертелась вокруг денег и наживы, почти половина населения России оказалась за чертой бедности, в экономике утвердилась нефтегазовая модель «роста без развития», стране не удалось вернуть даже тот экономический уровень, который существовал в 1990 г., не достигла она и уровня ВВП 1990 года. Ничего не было сделано, чтобы снять страну с «нефтегазовой иглы», изменить структуру экономики и стать на путь развития высоких технологий.

Рассудку вопреки и к удовлетворению американской правящей элиты Россия была превращена в «великую сырьевую державу». Народ был самым бессовестным образом ограблен, громадная часть национальных богатств была беспрепятственно вывезена за рубеж, в основном в США. При режиме Ельцина были забыты и преданы анафеме не только социалистические и социальные ценности и идеалы, создававшиеся на протяжении столетий европейской цивилизацией, но и отброшены как ненужные национальные интересы и традиции страны.

Насколько либерально-монетаристская модель развития оказалась ущербной для России, свидетельствует тот факт, что ее государственный бюджет стал в 90-е годы равен бюджету города Нью-Йорка или бюджету секретных служб США.

Ко всем этим исключительно болезненным деформациям российского развития присоединился осенью 2008 г. самый разрушительный после 1930-х годов экономический кризис мирового капитализма. Он оказался для России небывалым и, пожалуй, самым тяжелым социально-экономическим испытанием. И никто пока не может сказать, какими последствиями он обернется для страны.

Выяснение причин и характера этого кризиса неизбежно заставляет задуматься о пути, на который Россия вступила после 1992 г., и о возможностях его корректировки. Прежде всего стало совершенно ясно, что, как констатировал известный американский ученый Ф. Фукуяма, рухнул бренд «Америка», на который равнялись российские либералы. 30-летнее господство «рейганомики» и тетчеризма в экономическом развитии капитализма, основанных на неолиберальной теории, т. е. на устранении роли государства из экономики и на свободной игре рыночных сил, окончилось грандиозным провалом и, по словам того же Фукуямы, «ужасающими последствиями» для основной части общества.

Умаление роли государства в экономике привело к еще одному исключительно деструктивному явлению – господству финансово-олигархического капитала. Производственный капитал стал как бы его заложником. Центральный банк США – т. н. Федеральная резервная система, находящаяся в частной собственности нескольких могущественных американских финансовых групп, не брезговал никакими средствами для финансовых махинаций и спекуляций как у себя в стране, так и на мировом рынке, бесконтрольно осуществляя эмиссию «бумажных фантиков» – долларов. Долларизация мирового рынка ничем не обеспеченными бумажными деньгами стала одним из основных методов расширения политического и экономического господства американского империализма.

Профессор немецкого Института развития среднего предпринимательства Эберхард Хамер и его супруга в их книге «Что делать, если наступит крах» (Eberhard Hamer, Elke Hamer. Was tun, wenn Crash kommt? Graz, 2002), изданной 6 лет тому назад и пережившей 10 изданий, предсказали, что финансовый капитал ввергнет человечество в небывалый кризис. По их подсчетам, за последние 30 лет денежная масса (главным образом в долларах) на мировом рынке увеличилась в 40 раз, а товарная масса – лишь в 4 раза. Рано или поздно этот мировой финансовый пузырь должен был лопнуть. И вот это случилось. Сигналом для этого послужили спекуляции американского банковского капитала на внутреннем рынке в погоне за легкой наживой.

Весьма симптоматично, что на Западе опубликовано громадное количество теоретических исследований с критикой современного капитализма, его социальных и других пороков. Многие авторы пишут о его грядущем закате, если он не будет радикально реформирован, и ищут альтернативные пути развития общества. Одна из видных публицисток ФРГ Марион Денхофф в своей книге «Границы свободы», изданной в России в 2001 г., предупреждала, что если «безбрежная рыночная экономика и свобода без всяких ограничений» продолжатся, то «капитализм погибнет так же, как марксизм».

Такие международные авторитеты в области социологии и экономики, как Вальтер Ойкен, Питирим Сорокин, Джон Гэлбрейт, Ян Тинберген, Пьер Тейяр де Шарден, Джозеф Стиглиц и др., обосновали в своих трудах положение, что развитие рода человеческого носит конвергентный характер, хотя нация как носитель национальной государственности остается незыблемой. Приверженцами теории конвергенции были и многие наши соотечественники – философ Николай Бердяев, академик Андрей Сахаров и др. Они исходили из того, что в будущем возникнет новый общественный строй, основанный на некоем синтезе лучших черт капитализма и социализма, отвечающих потребностям общественного развития.

Очевидно, что именно с этих теоретических позиций надо подходить и к проблеме дальнейшего развития России. Важнейшими аспектами этой проблемы являются вопросы о правовом государственном устройстве, о месте и роли частной и общественной собственности, финансового и производственного капитала в экономике страны, о соотношении рыночного хозяйства и плановых начал, о роли государственного регулирования и управления, социальной направленности государственной политики, о значении морали и нравственности в общественном развитии.

В ретроспективе нам сейчас видятся многие недостатки и деформации в господствовавшей у нас социалистической системе. Но ей были присущи и неоспоримые политические, экономические и социальные преимущества над капиталистической системой. Но с приходом к власти Ельцина и его окружения они начисто были отброшены как ненужные и отжившие свой век. Они просто не вписывались в его режим, хотя российское общество в них очень нуждалось.

Что же новая Россия могла бы, например, позаимствовать из нашего социалистического прошлого и из современной западной системы? Прежде всего, как представляется, это радикальное повышение роли государственного управления в экономических и социальных процессах, в области развития науки и техники, образования, культуры и искусства. Сильная и располагающая крупными ресурсами правительственная власть, подотчетная парламенту, должна обеспечивать эффективное функционирование социально ориентированного рыночного хозяйства и конкурентной среды, предпринимательской деятельности мелких и средних предприятий. Процессы общественного развития не могут регулироваться стихией рынка. Это должен делать человеческий разум, воплощенный в государственной политике.

Представляется необходимым возврат к бесплатному здравоохранению и образованию, к финансированию из государственного бюджета науки, культуры и искусства, к надежной социальной и медицинской защищенности граждан, к выполнению государством крупных национальных проектов – строительства дорог, полной газификации страны, крупномасштабного развития ядерной и прочей энергетики и других социально-экономических проектов, непосильных для частного капитала, особенно на громадных просторах нашей страны.

Далее, путем разумной политики дифференцированного, прогрессивного налогообложения надо вернуть в общественную собственность все природные ресурсы страны, чтобы государство могло эффективно использовать их (как это делается, например, в Норвегии) для ускоренной модернизации народного хозяйства, технического прогресса и радикального повышения жизненного уровня и увеличения покупательной способности населения как одного из важнейших условий развития экономики. Государство должно позаботиться о том, чтобы последующие поколения российских граждан не испытывали нужду в газе и нефти, запасы которых могут иссякнуть через 30-40 лет, и не расширять больше экспорт энергоносителей. Крупной государственной ошибкой было одобрение исключительно дорогого проекта строительства многотысячекилометрового нефте- и газопровода из Сибири к Китаю и Японии. Зарытые в землю деньги – трубы станут в обозримой перспективе ненужными.

Национализации подлежат и стратегические отрасли экономики. Другие виды общественной собственности могут передаваться в длительную и наследуемую аренду или концессию отдельным лицам, обществам, организациям, товариществам. Предприятия в собственности трудовых коллективов призваны стать ведущей формой хозяйственной деятельности в России.

Целесообразно также национализировать всю банковскую систему страны. Она должна служить всему обществу и прогрессу страны, а не частному финансовому капиталу, не создающему никаких ценностей, заботящемуся только о своих прибылях и готовому идти ради этого на любые финансовые махинации и аферы. Финансовые олигархические структуры заинтересованы, как свидетельствует практика, больше в вывозе национальных богатств страны за рубеж, чем в инвестициях в российскую экономику. Это противоречит нашим национальным интересам.

Важно исключить из жизни общества посредством правового и государственного регулирования опасную концентрацию финансовых средств и собственности в руках отдельных лиц и групп и образования финансовой олигархии, способной навязывать правительству и обществу свои корыстные цели и интересы. Приоритетом государственной политики должен быть не финансовый, а производственный сектор экономики. Основой общества, мотором экономического развития и опорой демократии в западных странах служит среднее сословие (средние предприниматели, менеджеры, инженеры, преподаватели высших и средних учебных заведений, научные работники, деятели культуры и искусства и пр.). Ее доля в создании ВВП составляет там 60-70%, а у нас – всего 15-18%. Этот разрыв необходимо ликвидировать, поставив среднее сословие на подобающее ей место в обществе.

Совершенно очевидно, что государственная политика призвана обеспечить самостоятельность и простор для хозяйственной деятельности предприятий и экономических организаций. В Советском Союзе с его сверхцентрализованной плановой системой они были лишены этой возможности и не могли устанавливать самовольно горизонтальные кооперационные связи со своими партнерами. Это было главным препятствием для подлинной интеграции в рамках СЭВ. Лишь руководство Венгрии в ходе реформ 80-х годов отошло от этой практики внутри страны. Например, венгерские сельскохозяйственные кооперативы, в отличие от советских совхозов и колхозов, обладали полной самостоятельностью и независимостью от государственного плана экономического развития, сами планировали и налаживали свое производство и сбыт через объединенные сбытовые товарищества. В результате в Венгрии в буквальном смысле слова произошла «зеленая революция». Ее конкуренции в производстве сельскохозяйственных продуктов опасалось руководство ЕЭС. На экспорт многих видов венгерского продовольствия в Западную Европу фактически был наложен запрет. Венгерские крестьяне имели очень высокий жизненный уровень. Высок был и уровень их социальной удовлетворенности. Это свидетельствует о том, что и при социализме можно было, используя опыт Запада, организовать образцовое производство.

Наконец, следует сказать и о восстановлении в России нравственности и духовности, находящихся в кризисном состоянии. В обществе, где нет нравственности, не может быть подлинных свобод и прав личности, не может быть и результативной борьбы против коррупции, криминала и других асоциальных явлений. Нравственность имеет, следовательно, высший приоритет для здорового развития общества. Там, где она царит, естественное проявление находят такие ценности, как социальная справедливость, честь и достоинство человека, его духовность, обязанность и ответственность политиков и граждан перед обществом, перед собственной совестью. Нормы нравственности включают в себя, в простейшем выражении, ненанесение ущерба: а) собственному моральному авторитету; б) интересам своих ближних; в) интересам своего народа; г) интересам других народов; г) окружающей природной среде. Нетрудно заметить, как эти нормы на каждом шагу нарушаются в обществе, где господствует «диктатура наживы». Это приобретает особенно опасные формы, когда дело касается сохранения мира и «ненанесения ущерба интересам других народов». Лидер немецкой партии «Левые» Оскар Лафонтeн выдвинул требование «поставить под контроль финансовый капитализм, который несет ответственность за войны с целью захвата сырьевых ресурсов и рынков сбыта» (Deutschland Archiv, 4/2007, S. 583).

Многие наши сограждане обратили внимание на слова, сказанные на рождественском богослужении в храме Христа Спасителя местоблюстителем патриаршего престола митрополитом Кириллом по поводу переживаемого мировой экономикой кризиса. Напомнив собравшимся, что греческое слово «кризис» переводится на русский язык как «суд», митрополит расценил сегодняшний кризис как «суд Божий над человеческой неправдой, над алчностью, над непомерным желанием иметь как можно больше», как «стремление богатеть любыми средствами, забывая, что подлинные ценности, в т. ч. и деньги, есть результат человеческого труда, а не финансовых схем и операций»

О нравственности должна заботиться не только церковь, но и государственные органы и общественные институты, Возникает вопрос: почему при российском президенте существует только уполномоченный по правам и свободам человека? Невольно мы попали под влияние «западных ценностей», главным миссионером которых выступает политика США. Ей чужда нравственность. Заботясь об интересах финансовой олигархии, она ставит во главу угла свободу и права личности. Для России же было бы куда важнее иметь при президенте уполномоченного по нравственности. Вместе с общественными организациями он мог бы содействовать очищению нашего общества от безнравственности. Особенно это касается российского телевиденья. У думающего зрителя создается впечатление, что своими в большинстве криминальными и пошлыми фильмами оно несет дебилизацию в массы.

Можно было бы назвать и другие примеры применения конвергенции к российским условиям в экономической, а также, что не менее важно, в политической сфере. Но размеры статьи не позволяют сделать это.

Каким же должен быть образ действий для создания новой конвергентной политической и социально-экономической системы России? Опять переворот, верхушечная революция, экспроприация? Наша страна сполна натерпелась от этих явлений в многострадальном для нее ХХ веке. На мой взгляд, это может произойти без новых социальных потрясений, эволюционным путем, путем проведения искусной, взвешенной и осмотрительной государственной политики.

Создание конвергентного социального общества, которое вобрало бы в себя наилучшие национальные и социальные, в т. ч. и социалистические черты прошлого развития России (Советского Союза) и современной западной социальной системы, отвечает национальным интересам страны, укреплению ее безопасности, ее социальному и экономическому прогрессу. При этом не следует оглядываться на Запад и опасаться, как бы он не осудил новшества в модели общественного развития России. Его самого ожидают большие социальные изменения.

Программа нового пути, безусловно, нашла бы широкую поддержку у подавляющего большинства российского народа, создала бы в стране социальную удовлетворенность и уверенность, открыла бы для российских граждан духовную перспективу их существования. Она могла бы стать национальной идеей России.