Фонд «Русские» нашел, как спасти наши пенсии

Накопительная часть пенсии россиян должна формироваться не стихией рынка, а нашими детьми

В этом году, помимо традиционного новогоднего «подарка» в виде повышения тарифов на услуги естественных монополий (ЖКХ и транспорт), российские власти приготовили всем нам еще один «сюрприз»: принято решение о повышении тарифов страховых взносов в государственные внебюджетные фонды.

С 1 января будут повышены страховые взносы в Пенсионный фонд РФ с нынешних 20 до 26%. Кроме того, возрастет размер отчислений в Фонд обязательного медицинского страхования с 3,1 до 5,1%. Таким образом, общая ставка выплат по страховым взносам возрастет от 26 до 34% от фонда оплаты труда.

Понятно, что, принимая такое решение, власти пытались хоть как-то заткнуть «черную дыру», которая зияет в российской пенсионной системе с момента начала ее коренного реформирования (или, как сейчас модно говорить, «модернизации»). Впрочем, есть веские основания полагать, что очередная заплатка на пенсионном тришкином кафтане не только не спасет ситуацию, но может ее лишь усугубить. Хотя бы потому, что ужесточение налогового бремени в условиях продолжающегося экономического кризиса неизбежным образом приведет к росту теневого сектора фонда оплаты труда.

Представители бизнеса уже подсчитали и… прослезились. Получается, с зарплаты в 20 000 руб. (по данным Росстата, это – средняя зарплата в уходящем году) малое предприятие сегодня платит в ПФР 2800 руб. ежемесячно, а будет платить 6800 руб. А по данным опроса, опубликованным на сайте «ОПОРЫ России», 73% малых предпринимателей уже сегодня заявляют, что будут вынуждены уйти в тень – сокращать зарплаты персоналу и увеличивать наценку на товар. В целом же негативный «мутипликативный эффект» от повышения социальных взносов с лихвой перекрывает любые возможные плюсы. Так что, вопреки планам властей, эта мера не только не приведет к устранению дефицита ПФР, но, напротив, может его лишь усугубить.

В пользу такого сценария развития событий говорит и тот факт, что, несмотря на стабилизацию общей экономической ситуации в уходящем году, собираемость страховых взносов уже сократилась с 11,8% в 2009 году до 11% – в 2010-м. Причем возможное увеличение дефицита ПФР – это еще, как говорится, лишь полбеды. Дело в том, что если предприниматели переведут белую долю зарплат в «конверты», бюджет недосчитается не только страховых взносов, но еще и налога на доходы физлиц. А это поставит под вопрос выполнение уже не только пенсионных, но и других социальных обязательств.

Другим малопривлекательным последствием увеличения страховых отчислений может стать рост безработицы: сокращение персонала – одна из возможных реакций бизнеса на реформу страховых взносов. Впрочем, в рамках существующей накопительной модели пенсионного обеспечения, разработанной командой либерал-реформаторов, любой ход может быть только плохим – как в ситуации шахматного цугцванга.

Напомним, что переход от солидарной к накопительной модели официально стартовал в 2002 году под сурдинку разговоров о процессе старения населения и связанным с этим изменением численного соотношения трудоспособных граждан и пенсионеров в сторону последних. Предполагалось, что размер пенсий каждого человека при индивидуальном характере пенсионных накоплений будет больше зависеть от индивидуальных трудовых усилий (взносов, поступающих на накопительную часть) и результатов их инвестирования, чем от поступлений со стороны ныне работающих граждан (принцип солидарности поколений, на котором была построена еще советская пенсионная система). При этом адепты монетарного фундаментализма, отбросившие, как ненужный хлам, старый проверенный принцип «один за всех и все за одного», изначально отталкивались от ложного тезиса о том, что развитые финансовые рынки якобы демонстрируют устойчивый рост.

Неадекватность этого постулата стала окончательно очевидна два года назад, когда мировую экономику поразил кризис. Не секрет, что глобальный экономический спад был спровоцирован именно рядом лопнувших финансовых пузырей. В свою очередь, это привело к обесценению пенсионных активов в виде акций и других ценных бумаг, в которые вложились управляющие фонды за счет средств накопительной части пенсии будущих пенсионеров. Фактически можно говорить о том, что финансовые спекулянты попросту «проиграли в казино» значительную часть доверенных им пенсионных средств.

Впрочем, будущих российских пенсионеров это коснулось в наименьшей степени. Это связано, естественно, не с высоким моральным обликом российских биржевых игроков, а с общей неразвитостью финансового рынка, а также исключением из числа участников пенсионной реформы львиной доли работающих граждан (накопительная часть трудовой пенсии формируется в России только у лиц моложе 1967 г. р.). Однако если у граждан из стран, которые обладают развитыми финансовыми рынками и соответствующими инструментами для относительно безопасного инвестирования «длинных» пенсионных денег, был хотя бы чисто теоретический шанс приумножить капиталы, накопленные на своих индивидуальных пенсионных счетах, то их российские коллеги из числа будущих пенсионеров были изначально лишены даже такого призрачного шанса. Дело в том, что стабильно высокая инфляция при неразвитой финансовой инфраструктуре делает бессмысленной любую попытку накопить на старость посредством инвестирования пенсионных средств. К тому же бóльшая часть получаемой прибыли все равно оседает в карманах финансовых спекулянтов, а также идет на оплату услуг посредников в лице управляющих компаний и негосударственных пенсионных фондов.

Казалось бы, в российских реалиях солидарная пенсионная система, которая финансируется за счет отчислений трудоспособного населения, – это, как говорится, то, что доктор прописал, тем более что в условиях инфляции и роста экономики повышается номинальный размер заработной платы. Как следствие, растут и совокупные отчисления в пенсионную систему, за счет которых осуществляется индексация пенсий.

Впрочем, и тут есть и одно важное «но». Дело в том, что солидарная схема может эффективно работать лишь в том случае, если не наблюдается процесс депопуляции населения, в результате которого соотношение трудоспособных граждан и пенсионеров постоянно изменяется в пользу последних – как в силу высокой по меркам развитых стран смертности граждан трудоспособного возраста, так и низкой рождаемости. При депопуляции суммарных поступлений в солидарные фонды становится недостаточно для поддержания текущего объема выплат пенсий, и тем более – их индексации. Именно данное обстоятельство и позволяло разработчикам накопительной модели пенсионного обеспечения выдавать свое уродливое детище за чуть ли не единственное решение, которое можно реализовать в условиях демографического кризиса.

Однако по мере подведения первых (весьма неутешительных) итогов пенсионной реформы среди наиболее здравомыслящей части общества все больше начинает появляться ощущение ложности навязываемой ему альтернативы. Так, Фонд содействия объединению русского народа «Русские» некоторое время назад разработал и представил на суд общественности Демографическую доктрину. Этот документ содержит целый ряд прорывных инновационных инициатив в сфере социального проектирования, которые выходят далеко за рамки зашоренных схем и позволяют, в частности, увязать решение демографического вопроса с преодолением нарастающих проблем в сфере пенсионного обеспечения.

Суть предлагаемой схемы заключается в следующем. Для того, чтобы создать у российских семей положительную мотивацию в рождении нескольких детей, целесообразно ввести порядок, при котором часть пенсионных отчислений работника поступает в Пенсионный фонд, а другая идет непосредственно родителям этого работника. При этом имеет смысл установить прогрессивную ставку таких отчислений, когда соотношение доли выплат, поступающих в Пенсионный фонд и на индивидуальный счет родителей, зависит от количества детей (т. е. каждый последующий ребенок, достигший трудоспособного возраста, отчисляет бóльшую долю своих пенсионных выплат в пользу своих родителей). В таком случае многодетные семьи оказываются в экономическом выигрыше по сравнению с бездетными или малодетными, поскольку каждый из работающих детей вносит свой реальный вклад в бюджет такой многодетной семьи. При этом реализуется естественное право родителей, детей и государства на взаимную поддержку.

По мнению представителей Фонда, данное нововведение может заложить основу формирования независимой от чиновников общественной системы заботы о многодетной семье, укрепляющей ее статус как оплота государства, скрепы общества, традиционной морали, продолжателя рода. Одновременно с этим введение родительских выплат в значительной степени облегчит решение проблемы наполнения Пенсионного фонда и достойного пенсионного обеспечения граждан, не прибегая к дополнительным бюджетным заимствованиям.

Своим видением путей выхода из сложившейся ситуации в сфере пенсионного обеспечения мы попросили поделиться члена Комитета Госдумы по бюджету и налогам Оксану Дмитриеву:

– Я вижу две основные причины, которые привели к провалу пенсионной реформы.

Первая – это переход от перераспределительной пенсионной системы к накопительной. В результате этого появился эффект «двойного бремени», когда нужно одновременно накапливать пенсии будущим пенсионерам, а также выплачивать пенсии нынешним. Получается двойная нагрузка на пенсионную систему.

Вторая причина – это регрессивная шкала уплаты страховых взносов, в результате которой из-под налогообложения выводятся от 30 до 40% доходов. Ведь сегодня налогообложению подлежит только заработная плата в годовом исчислении не больше 463 000 руб. (т. н. лимит по страховым взносам. – Прим. KM.RU). А с бóльших сумм страховые взносы не взимаются. Получается, что с заработка до 37 000 руб. в месяц выплачивается 34%, а все, что больше, не облагается страховыми взносами. При этом мы знаем, какими бывают вознаграждения членов советов директоров, опционы, дивиденды и т. д. Так вот, с них вообще не уплачиваются социальные взносы.

Предлагается несколько возможных выходов из сложившейся ситуации.

Первый – это снижение относительного размера пенсий, что фактически уже произошло. Потому что когда мы начинали пенсионную реформу, коэффициент замещения (соотношение заработной платы и выплачиваемой пенсии. – Прим. KM.RU) составлял 32%, а к 2007 году он снизился до 23%.

Второй способ – это повышение налогов, что мы сейчас и наблюдаем.

Наконец, третий вариант – это закрыть дыру в ПФР из каких-то других источников. Это также уже происходит, когда из федерального бюджета дотируется около половины выплат по трудовой части пенсий по старости.

Я же считаю, что для того, чтобы выйти из наметившегося пенсионного тупика, нужно для начала отменить накопительную систему, поскольку от нынешних пенсионеров деньги забираются, а будущим все равно ничего не достанется, потому что деньги обесцениваются. Среднегодовая доходность за 6 лет составляет 6,6%. В принципе, нельзя обеспечить доходность выше, чем темп роста ВВП. Вы просто не можете распределить эти накопления таким образом, чтобы они выросли больше, чем вся экономика. В любом случае, у вас есть расходы на обслуживание этих накоплений, а в условиях высокой инфляции данная система даже чисто теоретически никому ничего не принесет. Т. е. даже при самых благоприятных условиях накопительная модель не может быть более эффективной, чем солидарная. Конечно, отдельный негосударственный пенсионный фонд может обеспечить доходность, существенно превышающую доходность в целом по стране, но в масштабах всей экономики сделать это просто невозможно.