«Мою дочь избили только за то, что она русская»

Агентство «Фергана.ру» опубликовало письмо жительницы Ташкента, рассказавшей об избиении ее дочери

Узбекистан является одной из самых закрытых стран СНГ. Мы в России крайне мало знаем о том, что происходит в этой республике: информация об этом крайне скудна, и найти ее можно, пожалуй, лишь на специализированных сайтах, посвященных центральноазиатской тематике. Создается ощущение, что узбекские власти отгородились от остального СНГ неким подобием железного занавеса. Наружу просачивается лишь малая толика информации, но и благодаря ей можно понять, что творится в вотчине Ислама Каримова.

KM.RU уже рассказывал о явно недружественных шагах нынешнего узбекского руководства по отношению к России: [http://news.km.ru/novyj_pamyatnik_stanet_simvolom_ демонтаже памятника советскому солдату] в Ташкенте и [http://news.km.ru/v_tashkente_vyrubayut_istoriyu сносе здания церкви] во имя благоверного великого князя Александра Невского, построенной в 1898 году по проекту известного архитектора Алексея Бенуа. А сегодня мы расскажем о том, каково живется в сегодняшнем Узбекистане русским. Расскажем на конкретном и страшном примере.

В конце января в [http://ferghana-blog.livejournal.com/ блоге] информационного агентства [http://www.ferghana.ru/ «Фергана.ру»] в «Живом Журнале» было опубликовано пришедшее в редакцию этого издания письмо жительницы Ташкента, озаглавленное «Мою дочь избили только за то, что она русская». В нем 60-летняя Валентина Владимировна Зинкевич рассказала об избиении ее 33-летней дочери Веры Мироновой, произошедшем в ноябре минувшего года. История всколыхнула интернет-общественность, в адрес сайта посыпались обвинения в «провокации», и редакция решила вернуться к этой истории. И вот какая сложилась картина.

Вера Миронова (эта фамилия у нее от отца – первого мужа Валентины Владимировны) окончила два курса Национального университета (ТашГУ) по специальности «Русский язык и литература», затем самостоятельно овладела узбекским, английским, турецким и арабским языками (отдельного упоминания заслуживает тот факт, что она знает наизусть Коран). В конце прошлого года Вера устроилась на работу переводчиком с английского языка в одну частную компанию. В понедельник, 16 ноября прошлого года, она планировала выйти на работу, а за день до этого в 15 часов дня вышла из дому, чтобы поехать на вещевой базар. Однако уже через полчаса вернулась еле живая, прижимая к лицу окровавленный бинт; успела сказать: «Мама, меня побили» и потеряла сознание.

Придя в себя, Вера рассказала, что когда она стояла на автобусной остановке, из черной «Нексии» вышел незнакомый ей парень, подошел к ней и спросил: «Ты русская?». Вера решила, что он хочет спросить у нее дорогу, и, не задумываясь ни о чем плохом, ответила: «Да». Тогда парень со словами «урус джаляб» (дословно – «русская блядь») ударил ее по лицу. Больше Вера ничего не помнит, поскольку удар был такой силы, что она тут же потеряла сознание. После первого удара последовали новые, возможно, уже ногами. Согласно медицинскому заключению, составленному в Ташкентской медицинской академии, куда Веру доставила мать, у нее были обнаружены «закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, перелом спинки носа со смещением костных отломков, посттравматический периодонтит, ушибы мягких тканей переносицы, слизистой губы, ушибленные раны брови слева, нижней губы, проникающая рана наружного угла рта». Позже лечащий невропатолог обнаружил у Веры еще и искривление шейных позвонков.

Естественно, Валентина Владимировна вызвала милицию. И вот тут началось… По ее словам, милицейский патруль добирался до них два часа, притом, что участок милиции находится всего в 10 минутах езды от дома. Затем, когда в тот же день, 15 ноября, мама Веры подала заявление об избиении дочери в Сабир-Рахимовское Районное управление внутренних дел (РУВД) Ташкента, замначальника управления не только отказывался принять его, но более того – наорал на пожилую женщину. Валентина Владимировна не помнит, что именно он кричал, настолько ее вверг в шок этот крик. Но потом она все же настояла, чтобы заявление приняли. И уголовное дело было заведено. Да и то особого рвения в расследовании этого преступления стражи порядке не проявили. Более того, как выяснилось позднее, из материалов дела исчезли протоколы допросов свидетелей, давших показания против преступника, а вместо них появились протоколы допросов совершенно других людей, которые в своих показаниях полностью подтвердили показания обвиняемого.

И вообще неизвестно, нашли бы преступника ташкентские правоохранители или нет, если бы вечером того же дня, когда произошла трагедия, под дверь Валентины Владимировны неизвестным доброжелателем была подкинута записка, в которой указывались имя нападавшего на Веру и даже его домашний адрес. Такое желание помочь в поисках преступника Валентина Владимировна объясняет тем, что когда-то, в 1980-е годы, она какое-то время работала добровольным, на общественных началах, помощником местного участкового, и в этом качестве она в разное время оказала помощь многим своим соседям.

Как указывалось в записке, нападавшим оказался (и это позже подтвердилось) Дильмурад Хикматуллаев, 1984 г. р., поступивший в 2004 году в Ташкентский авиационный институт, но уже в 2005 году забравший оттуда свои документы, ранее несудимый, в последнее время работающий «помощником менеджера» в фирме своего брата. На следующий же день он был задержан (на это милиционеры все-таки сподобились) и на допросе признал свою вину. Но частично.

В его изложении события развивались так: он вышел из интернет-кафе, которое находится неподалеку от места преступления, сел в машину без номеров к трем парням, которых он не помнит. Затем они на этой машине подъехали к остановке. Дильмурад вышел из машины, подошел к Вере, пустил ей дым сигареты в лицо, она ему что-то сказала по-английски, он ее не понял, оскорбился и стукнул, и она сразу же «рассыпалась», потом встала, подошла к нему и дала пощечину. После этого у него «случился рефлекс», и он ударил ее еще раз, она упала и все травмы нанесла себе сама в падении об асфальт. Затем он якобы «осознал содеянное», и его соседи по автомобилю по его просьбе сходили в аптеку, принесли бинт и йод, оказали ей первую помощь, а он, узнав, где она живет, поехал к дому, чтобы посмотреть, как она дошла.

При этом, несмотря на такое знание деталей, Хикматуллаев утверждает, что вообще ничего не помнит, ибо был сильно пьян. Откуда же тогда такие четкие познания о том, что и в какой последовательности он делал? Мать пострадавшей утверждает, что заместитель начальника ОУР и БОП Сабир-Рахимовского РУВД Шерзод Мирхамидов во время допроса несколько раз поправлял задержанного, корректируя его слова и напоминая «забытые» им действия. Свет на произошедшее, возможно, пролил бы следственный эксперимент, но его не проводят, ссылаясь на отказ подозреваемого. Позвольте, спросите вы, а как подозреваемый, находящийся в СИЗО, может от чего-то там отказываться? Объясняем: Хикматуллаев с самого первого дня и по сию пору находится на свободе, задерживать его никто и не собирается.

7 декабря Валентина Владимировна, несмотря на то, что является, как и ее дочь, гражданкой Узбекистана, обратилась с письмом в посольство России. Этот свой шаг она мотивировала тем, что молодой человек, узбек по национальности, не просто избил ее дочь, но сделал это с явно националистической подоплекой, спросив у нее перед началом избиения, не русская ли она. Уже через два дня российское представительство отправило запрос в МИД Узбекистана. Откуда через месяц с лишним – 11 января – пришел ответ, гласивший, что заявление потерпевшей передано в следственное управление ГУВД, которое взяло это дело под свой контроль, что в ходе следственно-оперативных мероприятий был установлен и задержан Дильмурад Хикматуллаев. Вот только составлявшие ответ умолчали, что «задержан» он был лишь на пару часов, а затем благополучно отпущен.

В том же самом письме говорится, что в отношении Хикматуллаева 17 ноября 2009 года возбуждено уголовное дело № 9/09-11261 по ст. 277, ч. 2, п. «в» Уголовного кодекса Республики Узбекистан – «Хулиганство, сопряженное с демонстрацией, угрозой применения или применением холодного оружия или предметов, использование которых объективно может причинить вред здоровью (преступник, возможно, орудовал кастетом. – Прим. KM.RU)». Однако явный факт преступления по ст. 156 – «Возбуждение национальной, расовой, этнической или религиозной вражды» – для следственных органов почему-то остался незамеченным.

И результаты судмедэкспертизы, назначенной следствием, мягко говоря, расходятся с данными медиков из Ташкентской медицинской академии: в «органах» посчитали, что Вере Мироновой были причинены лишь «легкие телесные повреждения». Такая трактовка травм, полученных дочерью, возмутила Валентину Зинкевич: «Когда от рук злоумышленника пострадал Сильвио Берлускони (ему сломали нос, повредили два зуба и верхнюю губу), – то медики определили его травму как «тяжкие телесные повреждения». Но повреждения у моей дочери – гораздо серьезнее. Где же справедливость?»

Итак, преступник, как ни в чем не бывало, разгуливает на свободе, да еще и запугивает свою жертву – как самостоятельно, так и при помощи родственников. Уже на следующий день после случившегося в Ташмедакадемию, где лежала Вера Миронова, пришла мать нападавшего Мунира Хикматуллаева, оказавшаяся главным врачом семейной поликлиники № 18 Сабир-Рахимовского района. Поначалу она предлагала пострадавшей деньги, но когда Вера и ее бабушка отказались это сделать, на них посыпались угрозы: «Вы еще пожалеете, что связались с нами – бедным нечего связываться с богатыми. Мы купим кого угодно на всех уровнях, и через 5 дней она (Вера) вылетит из больницы, как пробка!». Так и случилось: ровно через 5 дней Веру выписали из больницы, даже несмотря на то, что у нее накануне выписки была температура 38,4.

Более того, когда Зинкевич пришла жаловаться первому заместителю начальника Сабир-Рахимовского РУВД, подполковнику Сайдулле Давлатову на мать подозреваемого, тот отказался принять это заявление со словами, что вряд ли сможет защитить ее с дочерью, поскольку к нему «приходили такие люди, которые его дверь пинком открыли». Да и вообще Зинкевич должна быть ему благодарна уже за то, что он возбудил уголовное дело. Куда только не обращалась с жалобами на Сабир-Рахимовское РУВД Валентина Зинкевич: и в Службу национальной безопасности, и в Министерство внутренних дел, и в городскую прокуратуру… Все ее жалобы автоматически спускались обратно в это же самое РУВД. С мертвой точки дело сдвинулось лишь после обращения Зинкевич в посольство России – ее пригласили в ГУВД, которое взяло дело под свой контроль. Да толку-то: до сих пор не было ни очной ставки со свидетелями, ни экспертизы Хикматуллаева на употребление им наркотиков (которую, вообще-то, должны были провести в день задержания).

«Я живу в Махалле, где русских мало, но проживает много людей других национальностей, и все мы живем очень дружно. Сегодня все они передают Вере приветы и очень переживают за ее судьбу. Я считаю, национальность моей дочери или ее мучителя тут совершенно ни при чем: в каждой нации встречаются подонки, и это не значит, что виновата вся нация», – говорит в интервью «Фергане.ру» Зинкевич. При этом она, правда, хоть и говорит, что уезжать из Узбекистана не собирается, но хотела бы временно вывезти дочь в другую страну на лечение. «Все, чего я хочу, – это справедливого суда и возмездия. Никому не дано право вот так запросто подойти к человеку и его избить», – сказала Валентина Зинкевич.

Вот такая история, которая, как представляется, еще далека от завершения. Хочется надеяться, что, как это ни банально звучит, справедливость восторжествует и преступник получит по заслугам, и что посольство России, столь оперативно отреагировавшее на заявление Валентины Зинкевич (признаемся честно – это же редкость), не удовлетворится отпиской из узбекского МИД и будет держать это дело на контроле. Но, как говорится, на Бога надейся, а сам не плошай. Поэтому в заключение статьи мне хотелось бы процитировать один из комментариев к материалу «Ферганы.ру»: «Русским пора понять, что в чужих странах, как в Узбекистане, нужно объединяться в реально действующие диаспоры и требовать от властей Ташкента соблюдения конституционных норм и выполнения всех международных обязательств Узбекистана».