За Польшей остается изрядный «должок»
Официальные лица Польши и Российской Федерации в последние месяцы все чаще заявляют о наступающем «историческом примирении» двух государств.
«Примирение», правда, пока получается какое-то одностороннее. Высшие руководители России, Дмитрий Медведев и Владимир Путин, каждый по очереди, приносили свои извинения Польше за Катынскую трагедию. Хотя, как уже неоднократно [http://news.km.ru/pravdu_o_katyni_ne_dal_obnarodov отмечал] КМ.RU, спешить с этим было совсем ни к чему. Уж больно много сомнительных вопросов возникает при исследовании «катынской проблемы».
Катастрофа под Смоленском самолета с отъявленным русофобом Лехом Качиньским и польским истеблишментом была подана у нас в России как подлинная национальная трагедия, причем не только Польши, но и России. И, тем не менее, хотя придворные политологи утверждают, что эти соболезнования все же размягчили польские сердца, представляется сомнительным, чтобы общий русофобский курс польской политики, сформированный на протяжении столетий, вдруг переменился. Впрочем, об этом КМ.RU также уже [http://news.km.ru/podruzhatsya_li_rossiya_i_polsha рассказывал].
А между тем за разговорами об «оттепелях», то ли наступивших, то ли предстоящих, наши руководители как-то подзабыли об одном «скромном» вопросе. Сами-то они покаялись от имени России за неизвестно кем убитых польских офицеров. Однако никто из их польских коллег пока не выразил и тени готовности извиниться за десятки тысяч красноармейцев, замученных в польских лагерях в начале 1920-х годов.
В среду, 23 июня, на имя президента РФ Дмитрия Медведева был направлен запрос заместителя председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству Виктора Илюхина. Он напоминает президенту России о необходимости выяснения судьбы красноармейцев, попавших в польский плен в 1920 году и содержавшихся там в спецлагерях. «Такое исследование необходимо провести на правительственном уровне и устранить белые пятна в нашей истории, окончательно разрешить сложные вопросы в российско-польских отношениях», – пишет Илюхин.
Депутат еще раз приводит фактическую сторону вопроса: по некоторым данным, в 1920 году в польский плен попало свыше 130 тыс. красноармейцев, в основном граждан России, из которых более 80 тыс. человек погибли от жестокого обращения, недостатка пищи, массовых заболеваний и расстрелов.
«Еще в 1923 году нарком иностранных дел РСФСР Г.Чичерин в ноте польскому поверенному в делах в России писал: «В течение двух лет из 130 тыс. русских пленных в Польше умерло 60 тыс.».
Польская сторона не отрицает факта пленения красноармейцев и содержания их в специальных лагерях, утверждает, что все необходимые документы хранятся в ее архивах, и они доступны для исследования. Это позволит провести исследования в сжатые сроки и без больших материальных затрат. Отдельные документы имеются и в российских архивах.
В польских средствах массовой информации откровенно приводятся факты жестокого обращения с нашими военнопленными. Так, в журнале «Вирост», влиятельном польском еженедельнике, 28 ноября 2008 года была опубликована авторская статья Дариуша Балишевского, в которой он, в частности, пишет, что со станции Ковель в железнодорожных вагонах до станции в Пулавах было отправлено 300 пленных красноармейцев. На шестой день транспортировки, согласно докладу генерала Людвика Домбровского, в живых осталось 263 человека, из них 137 пленных находились в состоянии крайнего измождения из-за того, что во время этапирования им не давали еды», – сообщает Виктор Илюхин
Он напоминает, что в Советском Союзе, а потом и в Российской Федерации проводилась определенная работа по установлению списков пленных красноармейцев и выяснению их дальнейшей судьбы. Часть материалов хранилась в здании ЦК КПСС у Валентина Фалина, однако во время августовских событий 1991 года они якобы исчезли, а работа над ними была приостановлена. «Ее, как мы считаем, необходимо возобновить, ибо судьба пленных красноармейцев – частичка истории нашего Отечества», – вполне резонно считает Виктор Илюхин.
Польская позиция по данному вопросу вполне ясна, и выражается примерно так: «Каким же все-таки цинизмом надо обладать, чтобы поставить на одну доску смерть военнопленных от эпидемий в измученной и истерзанной непрерывной войной стране и хладнокровное, преднамеренное и обдуманное убийство десятков тысяч ни в чем не повинных людей в мирное время?! Причем даже и не военнопленных, а вообще непонятно кого – войны-то ведь формально объявлено не было».
Отвечая в том же стиле, можно указать, что «каким же все-таки цинизмом надо обладать, чтобы поставить на одну доску мучительную смерть от голода, холода и болезней десятков тысяч простых людей, виноватых только в том, что они – русские, и заслуженное наказание для кучки откровенных врагов и преступников»?!
Но, в отличие от польских авторов, нам голыми лозунгами разбрасываться не пристало. И вышесказанное попробуем мотивированно подтвердить.
Начнем с пресловутых «жертв НКВД». Собственно, если даже безоговорочно поверить версии Геббельса, то в ее классическом варианте речь шла никак не о «десятках тысяч» поляках, а о 4000 человек. Разумеется, еще далеко не факт что это именно сотрудники НКВД расстреляли их в Катыни в 1940 году, а не сами немцы в 1941-1942 гг. Тем не менее, справедливости ради приведем свидетельство Лазаря Кагановича, который уж точно ни с Геббельсом, ни с поляками сговориться бы не смог.
Так вот, согласно его словам, «весной 1940 года руководством СССР было принято вынужденное, «очень трудное и тяжело давшееся», но «абсолютно необходимое в той сложной политической обстановке решение» о расстреле 3196 преступников из числа граждан бывшей Польши. Согласно свидетельству Кагановича, приговорены к расстрелу были в основном польские военные преступники, причастные к массовому уничтожению в 1920-21 гг. пленных советских красноармейцев, и сотрудники польских карательных органов, «замазанные» преступлениями против СССР и польского рабочего движения в 1920-30-е гг. Кроме них, были также расстреляны уголовники из числа польских военнопленных, совершившие на территории СССР тяжкие общеуголовные преступления уже после своего интернирования в сентябре-октябре 1939 года, – групповые изнасилования, разбойные нападения, убийства и т. д.».
В отличие же от вышеперечисленных категорий, жертвы польских лагерей Тухоли, Стшалково и прочих заслуживают куда большего сочувствия.
Уточним, что, во-первых, большая часть т. н. «красноармейцев» была обыкновенными крестьянами, в массовом порядке мобилизованными для тыловых работ и обслуживания обозов. Это был один из элементов «гениальной» деятельности товарища Троцкого по военному строительству: в средней стрелковой дивизии было до 40 тысяч т. н. «едоков» и порядка 6000-8000 «штыков». Некоторым оправданием для Льва Давыдовича может служить то обстоятельство, что и у белых, и у тех же поляков количество «едоков» также обычно в несколько раз превышало число «штыков» и «сабель».
Так вот, после августовского (1920 года) прорыва на Вепше большая часть именно «штыков» и «сабель» пробились или в Восточную Пруссию, где были интернированы, либо в Белоруссию, к своим войскам. В данном случае я могу свидетельствовать, опираясь на воспоминания собственного деда, Александра Хрусталева, тогда – командира конно-пулеметного взвода 242-го Волжского полка Краснознаменной 27-й Омской им. Итальянского пролетариата дивизии. За эти бои по прорыву от варшавского пригорода Яблонной к Бресту он был награжден своим первым орденом Красного Знамени.
В плен же поляки забрали в первую очередь десятки тысяч обозников и тыловиков. Впрочем, доблестные шляхтичи не брезговали и отловом чисто гражданских лиц. Так, 21 августа 1920 года командование Северного фронта польской армии издало приказ об аресте и предании суду гражданских лиц, сотрудничавших с советскими властями. Всем начальникам гарнизонов предписывалось выявлять «всех жителей, которые во время большевистского нашествия действовали во вред польской армии и государства, поддерживая активную связь с неприятелем, развертывали агитацию в его пользу, создавая большевистские комитеты, и т. д.». Арестовывались также лица, в отношении которых имелись «основательные подозрения», но не было достаточно улик.
Тех, кого поляки могли счесть сознательными врагами своего государства – командиров, комиссаров, коммунистов (и, до кучи, евреев) – они убивали обычно сразу, что особо и не скрывали. А вот прочая «серая скотинка», никакой угрозы Речи Посполитой никогда не представлявшая, была обречена на долгое и мучительное вымирание. Впрочем, необходимо указать, что также польские власти уничтожили и несколько тысяч своих, польских коммунистов. В этой связи стоит привести очень любопытное свидетельство.
В письме начальника II Отдела (разведки и контрразведки) генштаба польской армии И.Матушевского генералу К.Соснковскому от 1 февраля 1922 года, посвященном проблеме побегов коммунистов из лагерей, указывается: «Эти побеги вызваны условиями, в которых находятся коммунисты и интернированные: отсутствие топлива, белья и одежды, плохое питание, а также долгое ожидание выезда в Россию. Особенно прославился лагерь в Тухоли, который интернированные называют «лагерем смерти» (в этом лагере умерло около 22 000 пленных красноармейцев)». Из этой оговорки можно судить о масштабах смертности в польских лагерях.
Поэтому, кстати, до сих пор и нет ясности с общим количеством «красных» узников польского плена. Современный российский историк И.В. Михутин, опираясь на российские и польские военные архивы, называет цифру в 165 550 человек. Его польский коллега и оппонент З.Карпус настаивает на том, что их было не более 110 000.
А еще в 1921 году наркоминдел Г.В. Чичерин отправлял поверенному в делах Польши в РСФСР Т.Филиповичу ноту протеста на издевательское содержание пленных, в которой оценивал их количество в 130 тыс. Это кстати, убедительный ответ на традиционный выпад современной польской пропаганды. Мол, «если российская сторона так озабочена судьбой своих сгинувших на чужбине граждан, то кто мешал выяснить их судьбу сразу же после подписания Рижского мира в 1921 году? Или потом, в 30-х годах? Ведь тогда это можно было сделать намного проще. С живыми свидетелями и не истлевшими документами. Не потому ли, что России глубоко начхать на каких-то «красноармейцев», от которых в истории уже и следа не осталось? А вот в качестве антикатынского «аргумента» они – в самый раз».
Как видите, это – неправда, и советское правительство поднимало этот вопрос еще в 1921 году. Только в послевоенные годы, когда Польша стала «братской социалистической страной», советским руководителям стало неудобно беспокоить своих варшавских товарищей по такому давнему вопросу (те же, в свою очередь, не заикались ни о какой Катыни).
Ну, и, конечно, особо издевательским со стороны польских пропагандистов и российских либералов выглядит подобное утверждение: мол, «главную ответственность за судьбу своих солдат несет государство, посылающее их на смерть. Большевистская Россия, развязавшая агрессию против Польши и мобилизовавшая для осуществления своих бредовых идей сотни тысяч крестьян в качестве пушечного мяса, не может обвинять никого, кроме себя. Это относится и к ее правопреемнице – Российской Федерации».
Соответственно этой логике, националистическая Польша, развязавшая агрессию против России, воспользовавшись раздирающей ее гражданской войной, и поставившая под ружье сотни тысяч своих офицеров, прочих контрреволюционных элементов и, конечно же, крестьян, «не может обвинять никого, кроме себя».
И в появлении большевистских армий под стенами Варшавы в 1920-м, и в немецком вторжении в 1939-м, и в советском освободительном походе и всех их последствиях. Ведь именно Польша с момента восстановления в ноябре 1918 года независимости провозгласила свои границы в пределах как минимум 1772 года. Причем никто из поляков не отрицает, что все они стремились к этой цели как минимум до сентября 1939 года (многие – и после, вплоть до сего дня). Разумеется, подобные вожделения, которые поляки пытались реализовывать силой, не могли устроить ни одно соседнее с Польшей государство, и отсюда – все последующие польские неприятности.
Комментарии читателей Оставить комментарий
Карагандинец, как показвали все интервью Илюхина к сожалению никаких новых данных у него и нет , как нет и свидетелей фальсификаций документов , на которых он ссылался.Именно поэтому его выступления не поддержали депутаты, фракция кПРФ, и Зюганов в частности.
Карагандинец. Это дело. Однако, не дадут его снять, а если все же снимут - не покажут ни по одному каналу.
А давайте припомним пшекам Лжедмитриев с Мариной Мнишек и трахнем их атомной бомбой. И,как Аллочка из универа говорит "ПИПЕЦ". Я здесь исследование провёл, какие капли крови у меня могут быть? Оказалось: финно - угорская, вятичей, кривичей, поляков, литовцев,украинцев, татар, французов и немцев. Ребята, давайте жить дружно. Ну а руководителям неплохо было бы помнить: История воздаст всем по делам
Кто создавал и тем кто разрушал
Хочу, чтоб каждый чаще вспоминал
Слова всевышнего отца:" И аз воздам"
приветствую форумчан. польшу хорошо знаю, т.к. в 84-86 гг. проходил срочную службу в СГВ. гнилая страна, гнилые людишки, как и у англичан, кроме гонора ничего нет, правильно Екатерина упразднила это государственное образование в 18-м веке. жаль толь йосик с адиком в 20-ом восстановили государственность этого гнойника всея эуропы.
С удовольствием бы пожертвовал деньги на съемку документального фильма на основе данных Виктора Илюхина. Ну что, россияне может быть создадите соответствующий фонд, или только как всегда только балакать можете?