Брусиловский прорыв: как Россия спасала союзников по Антанте
100 лет назад, 4 июня (22 мая по старому стилю) 1916 года, в наступление перешли войска Юго-Западного фронта Русской армии.
Утром этого дня начался знаменитый Брусиловский прорыв, названный так по фамилии командующего фронтом генерала Алексея Брусилова.
Достигнутый им успех оказался спасительным для западных союзников России и существенно повлиял на последующий ход и общие результаты Первой мировой войны.
План операции на западном направлении разрабатывался Ставкой Верховного главнокомандующего с конца 1915 года — в соответствии с совместным решением государств Антанты начать в мае 1916 года всеобщее наступление. Его приняли на конференции во французском городе Шантильи.
Таким образом, натиск русской императорской армии должен был стать частью крупномасштабного плана по разгрому Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции. Против последней войска Кавказского фронта уже в декабре 1915 года начали успешное наступление (см. статью "Сказ о том, как русские войска турецкие крепости брали").
К концу марта 1916 года начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Михаил Алексеев разработал план наступательной операции. Ее планировалось провести силами Северного и Западного фронтов, которым предстояло нанести сходящиеся удары в направлении Вильно.
Перед Юго-Западным фронтом изначально ставилась более скромная задача — сковать войска Австро-Венгрии, лишив ее возможности перебросить часть своих сил и средств на помощь Германии.
Казалось, что всё учтено. Однако, как говорят в таких случаях, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Беда пришла откуда не ждали — первыми в наступление перешли войска Австро-Венгрии, действия которых прежде не отличались эффективностью.
Но на сей раз солдаты "лоскутной империи" действовали энергично, целеустремленно и результативно. Нанеся в мае 1916 года в районе Трентино серьезное поражение итальянцам, они продолжили наступать. Быстро прийти на помощь оказались не в состоянии ни англичане, ни французы. Италия оказалась на пороге разгрома.
В очередной раз спасать союзников по Антанте пришлось России. "Традиционная судьба русского народа вытаскивать каштаны из огня для других не оставила его и в летнюю кампанию 1916 года. Она принесла больше пользы нашим союзникам, чем нам", — констатировал командир 30-го армейского корпуса генерал Андрей Зайончковский.
Как бы то ни было, но 18 (31) мая император Николай II успокоил взывавшего о помощи итальянского короля Виктора-Эммануила III телеграммой: "Мой начальник штаба доложил мне, что 22 мая (4 июня) моя армия будет в состоянии начать атаку австрийцев. Это даже несколько ранее той даты, которая установлена военным союзным советом… Решил предпринять это изолированное наступление с целью оказать помощь храбрым итальянским войскам и во внимание к твоей просьбе".
Поскольку "усмирить" надо было не немцев, а австрийцев и венгров, то первыми наступать прошлось действовавшим против них войскам Юго-Западного фронта. Их натиск должен был ослабить наступательный порыв австро-венгерских войск и помочь Италии выстоять.
Задачи осуществить стратегическую наступательную операцию перед Брусиловым никто не ставил. Ведь он к ней не готовился, да и командующим фронтом был назначен только в марте 1916 года.
Войскам Юго-Западного фронта противостояли четыре австрийские и одна немецкая армия — 448 000 штыков, 38000 сабель, 1300 легких и 545 тяжелых орудий.
Брусилов вспоминал, что позиции противника "были чрезвычайно сильно укреплены. По всему фронту оно состояли не менее как из трех укрепленных полос в расстоянии друг от друга приблизительно от 3 до 5 верст. В свою очередь, каждая полоса состояла из нескольких линий окопов, не менее трех, и в расстоянии одна от другой от 150 до 300 шагов в зависимости от конфигурации местности. Все окопы были полного профиля, выше роста человека, и везде в изобилии были построены тяжелые блиндажи, убежища, лисьи норы, гнезда для пулеметов, бойницы, козырьки и целая система многочисленных ходов сообщения для связи с тылом. Окопы были сооружены с таким расчетом, чтобы подступы к позициям обстреливались перекрестным ружейным и пулеметным огнем".
Замысел разработанной Брусиловым наступательной операции был необычен решением нанести удар сразу в нескольких местах. Таким образом, 7-й армии под командованием генерала Дмитрия Щербачёва предстояло наступать в направлении на Станислав (ныне Ивано-Франковск), 8-й армии генерала Алексея Каледина — на Луцк, 9-й армии генерала Платона Лечицкого — на Коломыю, 11-й армии генерала Владимира Сахарова — на Золочев.
22 мая (4 июня) 1916 года около 5 часов утра артиллерия фронта открывала шквальный огонь по позициям противника. "Временами он прекращался, и оглушенные солдаты неприятельской армии выбирались из укрытий в стремлении остановить русскую пехоту. Но через 15 минут артиллерийский обстрел возобновлялся, и так повторялось несколько раз. Этим приемом удалось ввести противника в заблуждение относительно момента развертывания атаки и сохранить много жизней наших бойцов", — утверждают историки Сергей Базанов и Василий Цветков.
Еще не завершила свою работу артиллерия, а пехота уже пошла в атаку. Как свидетельствовал командир одной из австрийских частей, "огромное густое облако покрыло поле боя, что позволило русским плотными колоннами подойти к нашим траншеям".
Австрийцы отчаянно сопротивлялись, но сдержать напор наших солдат оказались не в силах. Все четыре русские армии прорвали фронт. Особенно стремительным и успешным было наступление 8-й армии, быстро взявшей Луцк, и 9-й армии, которая овладела Черновицами (ныне Черновцы) и вышла к реке Серет.
Немецкий генерал Эрих Людендорф позже признал: "Русская атака в излучине Стрыя, восточнее Луцка, имела полный успех. Австро-венгерские войска были прорваны в нескольких местах, германские части, которые шли на помощь, также оказались здесь в тяжелом положении. Это был один из наисильнейших кризисов на Восточном фронте".
Так наступательная операция приобрела стратегическое значение. Однако для успешного ее продолжения сил и средств одного фронта было явно недостаточно.
К сожалению, командующие Северным и Западным фронтами генералы Алексей Куропаткин и Алексей Эверт под разными предлогами откладывали начало своего наступления. В результате войскам Брусилова не только пришлось сражаться в одиночку, но и находиться под угрозой вероятного контрудара со стороны германских войск на стыке 8-й армии Юго-Западного фронта и 3-й армии Западного фронта. После долгой проволочки ее передали Брусилову, но к тому времени немцы подтянули свежие войска, и ситуация на фронте изменилась.
Подводя итог Брусиловскому прорыву, военный историк Николай Шефов пишет: "Парадокс наступления Юго-Западного фронта заключался в том, что его основное позитивное влияние сказалось за пределами России. Ни один русский удар не произвел столь сильного резонанса по периметру австро-германских границ. Для латания дыр на востоке Германия и Австро-Венгрия были вынуждены ослабить смертельный натиск на Италию и Францию, что спасло этих союзников России от возможного разгрома".
Вместе с тем нельзя не признать, что в результате наступления линия фронта была отодвинута на запад. В сентябре 1916 года фронт стабилизировался по линии река Стоход — город Киселин — Золочев — Галич — Станислав — Делятин — Ворохта. К тому времени австро-венгерские войска потеряли убитыми, пленными и ранеными около полутора миллионов человек, утратив способность к проведению крупномасштабных наступательных операций.
Этот впечатляющий успех был достигнут самоотверженными усилиями русских солдат и офицеров, защищавших свою Родину от западных агрессоров.
