Крымская война: враг пляшет на старых граблях

Взяв Севастополь лишь частично, и понеся при этом колоссальные потери, коалиция оказалась в положении, во многом аналогичном ситуации осени 1854 года.
Год беспрерывных боевых действий привел к тому, что русских удалось отодвинуть всего-то на несколько километров. Гора родила мышь.
Вскоре ожидались холодные дожди, а потом и ледяные морозы со снегом. Перспектива второй зимовки в Крыму ужасала коалицию, а русская армия тем временем получила подкрепление. Всего на полуострове находилось 134 тысяч наших солдат и офицеров против 170 тысяч вражеской коалиции.
Наполеон III попытался реанимировать исходный план Сент-Арно и двинуться в конце-концов на Симферополь. Однако англо-французские полководцы рассудили иначе. Они задумали захватить Николаев, где у России находились верфи Черноморского флота. Для этой цели противник снарядил солидную эскадру в 90 вымпелов, которая и должна была пройти Днепровско-Бугский лиман, а затем, поднявшись по Бугу на север, взять Николаев. На входе в лиман стояли две крошечные крепости – Кинбурн и Очаков.
15 октября 1855 года неприятельский флот начал обстрел Кинбурна, а кроме того на сушу высадился десант. Однако непогода осложнила бомбардировку, и обстрел приостановился. 17 октября море улеглось, и вся мощь англо-французской эскадры обрушилась на русских.
Пять часов длилась канонада, в конце-концов наша артиллерия замолчала. Враг вошел в Кинбурн. Очаков мы эвакуировали сами и приготовились дать бой севернее, где находились основные русские укрепления. Противник попытался было сунуться, но получив решительный отпор, понял, что Николаева ему не видать. Поболтавшись некоторое время в лимане, эскадра убралась восвояси.
Надо сказать, что еще в сентябре Александр II лично приезжал в Николаев и вызвал туда героя Севастополя Тотлебена, чтобы генерал-инженер составил план обороны. Таким образом, намерения противника удалось предугадать, и его поход окончился закономерным провалом.
В сентябре 1855 года Александр II определил приоритетность дальнейших военных задач. Первой задачей провозглашалась оборона Крыма. Второй – восстановление боеспособности Южной армии и надежная защита Черноморского побережья и Новороссии.
26 октября 1855 года Александр II прибыл в Крым, лично осмотрел, как организована оборона полуострова, а 10 ноября приехал в северную часть Севастополя. Он изучил русские укрепления, и, подойдя к солдатам, сказал им следующее: «Благодарю, ребята, за службу! Благодарю, именем покойного государя, именем отцам моего и вашего – благодарю вас. Я счастлив, что имею возможность лично благодарить вас за вашу геройскую службу; давно это было моим желанием».
Напомню, что английские и французские пушки стояли неподалеку, на юге Севастополя. Солдаты оценили, что император готов рисковать своей жизнью ради того, чтобы ободрить их. Громкое «ура» стало лучшим ответом на речь царя. А противник приуныл. Стало окончательно ясно, что военного поражения России не случилось. Боевой дух русской армии высок, сам Александр II ездит по театру военных действий, а значит, сдаваться не собирается.
15 ноября у французов взорвался крупный склад, где они держали 30 тысяч килограмм пороха, множество бомб и патронов. Пожар распространился и на английские постройки, где взлетели на воздух снаряды. В результате коалиция потеряла убитыми и ранеными 300 человек. Четыре дня спустя вышла из берегов Черная речка и снесла палатки вражеской дивизии. 8 декабря 1855 года колонна майора Бирюкова выбила французов из села Бага.
Декабрь вступил в свои права, а союзники вновь изволили прогуляться по старым граблям. Опять их солдатам пришлось зимовать в легких палатках, плохих бараках и ямах. Но если в прошлую зиму чудеса бестолковости проявляли англичане, то теперь дезорганизованы оказались французы.
Снабжение французской армии было до смешного нелепым. Так, например, интенданты заготовили немало припасов в Стамбуле, но командование об этом и не ведало. Медикаменты и другое имущество так и пролежало нетронутым до конца войны, в то время как болезни буквально выкашивали французов.
За один только месяц из 145 512 тысяч человек в госпиталях лечилось 13 418, а умерло 1 763 человека. Свыше 6 тысяч больных пришлось отправить в Стамбул. В феврале госпитали приняли не менее 14 тысяч человек, а тиф унес жизни 1453 французов. Еще 9 180 человек вывезли в Турцию, но из них более тысячи умерли в пути.
В Стамбуле скопилось более 20 тысяч больных французов, которые продолжали умирать и на новом месте. В марте тиф убил у них еще 1830 человек. Страдания не обошли стороной и англичан. В марте 1856 года в их госпиталях лежало 4 267 человек из 70 тысячной армии.
Что касается русской армии, то Горчаков подготовился к зиме заранее. По его приказу паек больного содержал 1 фунт говядины, пол фунта круп, два фунта хлеба, а также сбитень с имбирем. К тому же солдаты покупали у местных жителей булки.
Всех, кого только могли, разместили в крымских селениях, были построены и землянки оплетенные хворостом.
Конечно, и мы сталкивались с множеством проблем, и у нас госпитали не всегда справлялись с наплывом раненых, однако в целом положение русской армии оценивается историками как сносное.
Продолжение следует
Комментарии читателей Оставить комментарий
вы так явно завидуете Зыкину.
Войну проиграли, зато имели по пол-фунта говядины. Как-то так.
В целом правильно. Хотя могут быть исключения. Но есть мировая практика "джентльмен - это третье поколение".Обычная схема -Дед разбогател,да образование отцу, а внук с детства принадлежал к сословию управляющих.
Но есть тонкость - присоединиться к слою управляющих не значит иметь способность его создать. Слой должен формироваться столетиями.
А вот разбогатеть можно и в первом поколении.
Крымская война: Дмитрий Зыкин пляшет на старых граблях, битва в окружении.
Противник вновь не смог реализовать свой гениальный план и начал замерзать.
Нос: И тут Зыкин виноват? Нет, вытриНос. Зыкин герой, он никогда не виноват.
И тут Зыкин виноват?