С КАЖДЫМ ГОДОМ БРОДЯГ НА ИРКУТСКИХ УЛИЦАХ СТАНОВИТСЯ ВСЕ БОЛЬШЕ
Большинство иркутских бомжей живут тем, что собирают и сдают бутылки. Сталкиваясь с ними на улице, мы брезгливо морщимся от удушливого смрада, стараемся быстрее пройти мимо. Раньше за тягу к спиртному их принудительно лечили, а за вольную жизнь могли посадить в тюрьму. Сегодня, когда человек вправе выбирать себе жизнь по душе, их не замечают. У каждого бродяги свой «путь» на улицу. Валерию, что живет в тупиковом дворике каменного дома, недалеко от редакции, тридцать пять лет. Он вполне трудоспособен, на бомжа еще не похож и, судя по его рассказу, на улице недавно.
- Я не совсем бомж, у меня есть прописка и дом в Тайшете, где живут родители. В этом году, весной, развелся и поехал в Иркутск подработать, думал начать новую жизнь. В первый же вечер на вокзале лишился денег и документов. Сначала растерялся. Два дня голодал, потом один бродяга подсказал, что в Крестовоздвиженской церкви всем нуждающимся раздают хлеб. Пошел, действительно, дали полбулки. Бродяги, которых я там встретил, рассказали, где бутылки лучше собирать, куда их сдавать и где еще кормят бесплатно. Постепенно стал вникать в эту жизнь, и она мне понравилась. Потом понял, что меняюсь: одежда пропылилась, брезгливость пропала, появилось какое-то безразличие ко всему. Не раз обращал внимание, как во время раздачи бесплатных обедов многие бродяги кричат, трясутся, не могут постоять спокойно. Боюсь дойти до такого же скотского состояния.
- Как проходит ваш день?
- Утром сдаю с вечера собранные бутылки, покупаю молоко за пять рублей и отправляюсь в церковь за хлебом. После завтрака иду на Ангару, купаюсь и загораю. Я не курю и редко выпиваю, мне «бутылочных» денег на еду хватает. Только ночевать, особенно в дождливые ночи, холодно.
- Милиция вас не задерживала?
- Один раз. Увезли в спецприемник, там, выяснив, что «не привлекался» и «не причастен», к тому же прописан в Тайшете - отпустили. Еще раз сотрудники милиции подходили ко мне на улице, спрашивали документы. Выяснив, что я бомж, предупредили, чтобы вечером по окраинам не ходил - опасно. Спросили, почему домой не еду. Я объяснил, что денег на билет нет. Один из них предложил: «поработай у меня на даче, я дам тебе на билет». Но я его потом так и не нашел.
- Вы вообще где-нибудь трудились?
- В середине мая один предложил мне работу в сельском хозяйстве - пообещал заплатить. А мне лишь бы домой было на что добраться - согласился не раздумывая. Он привез меня в деревню Боханского района к своим семидесятилетним родителям, где я проработал полтора месяца. Пас коров, чистил конюшни, рыл ямы под столбы, но денег не получил. Кормили в основном молоком и картошкой, Все «покупное»: хлеб, крупу, давали редко. Хозяин поначалу относился хорошо, потом стал придираться, кричать, что плохо работаю. Но прошлой неделе я от них сбежал, несколько дней до Иркутска шел по лесу, питался зеленой земляникой.
- Были ли там еще такие, как вы, работники?
- При мне нет, но от соседей знаю, как только сбегал один «раб», хозяева привозили другого.
- Что же дальше?
- Не знаю, с чего начать, чтобы устроиться на работу - нужен паспорт, а без денег домой, где этот паспорт можно восстановить, не уехать. Пытался устроиться - штукатуром, но парень-рабочий сказал, что если документов нет, хозяин не заплатит, могу рассчитывать только на еду. Все равно домой добираться надо, не оставаться же здесь. Человек вообще долго на улице жить не может, года три, если раньше не убьют. Особенно на окраинах, где наркоманы за десятку прибить могут.
Сотрудники газеты «Сегодня в Иркутске» обратились в областное управление социальной защиты населения, чтобы прояснить ситуацию, в которую попал Валерий. В ближайшие дни станет ясно, можно ли отправить его домой.
Семен Круть, начальник областного управления социальной защиты населения:
«Областное управление социальной защиты только координирует работу всех городских управлений, комитетов и органов социальной защиты по области. А каждым конкретным бомжем, беженцем и незаконным эмигрантом обязаны заниматься созданные для этой цели городские департаменты, управления и отделы социальной защиты. Они, согласно федеральному закону «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов», при поддержке городской администрации должны организовать социальное обслуживание инвалидов и престарелых на дому, полустационары, то есть ночлежки или места для дневного пребывания нуждающихся в помощи или общении. В Иркутске таких ночлежек нет. Законом, в том числе и для лиц неопределенного места жительства, предусмотрена срочная помощь, горячее питание или продуктовый набор, содействие в получении временного жилья, юридическая помощь, например, при восстановлении утерянных документов. Экстренная медико-психологическая помощь и телефон доверия. Но большая часть этих услуг муниципальными органами социальной защиты по непонятным причинам не оказывается».
Михаил Цукрук, начальник милиции общественной безопасности УВД Иркутской области
«Одно из подразделений милиции общественной безопасности помещает лиц без определенного места жительства в специальные приемники-распределители, где устанавливается их личность и возможная причастность к каким-либо преступлениям. В приемниках бродяг моют, кормят, обеспечивают документами и дезинфицируют их одежду. За последние полгода клиентами распределителей стали девять с половиной тысяч бомжей. Это жители области и ближнего зарубежья, оказавшиеся на улице по различным социально-экономическими причинам. На мой взгляд, можно выделить несколько основных категорий лиц без определенного места жительства. Одни не нашли другого способа получить деньги, кроме как продать свою квартиру. О других не хотят или не в состоянии заботиться дети. Третьи - бывшие заключенные, оказавшиеся на улице из-за отсутствия како-то социальной реабилитации. У бомжа, на мой взгляд, вырабатывается определенная жизненная позиция. Эти люди, как правило, счастливы тем, что им ничего не нужно делать, они никому не должны и не обязаны. Большинство из них не хочет и уже никогда не будет работать».
Комментарии читателей Оставить комментарий