СТЕЧЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ

В истории, которую я хочу рассказать, подлинные имена основных ее участников можно было и не изменять. Никто из них не совершил ничего такого, за что можно порицать или даже просто

В истории, которую я хочу рассказать, подлинные имена основных ее участников можно было и не изменять. Никто из них не совершил ничего такого, за что можно порицать или даже просто упрекнуть. Влияли на ситуацию, о которой сейчас и пойдет речь, они либо невольно, либо имея вполне объективные оправдания своим действиям. А то, что произошло, можно назвать стечением обстоятельств.

На этот раз стечение обстоятельств не стало причиной трагедии, не привело к чему-то страшному и непоправимому. Кто-то вообще может сказать: нашли о чем говорить и тем более писать - ну, неприятно, конечно, все это, но, в конце концов, частично можно урегулировать возникшую проблему через суд, а об остальном просто забыть. И будет почти прав. Потому что не знает, что страшное и непоправимое для Марины Леонидовны и ее внучки Тони случилось раньше тех событий, о которых они теперь, конечно же, будут стараться не вспоминать сами и не напоминать о них другим. Ведь они, эти события - ничто по сравнению с их горем, которое временем, возможно, и притупляется, но не залечится никогда. Собственно, в основном поэтому в публикации и приводятся подлинные фамилии только официальных лиц - служащих государственных учреждений, оказавшихся по долгу службы в той или иной степени причастными к этому делу.

В органах социальной защиты оформление пенсий по потере кормильца - дело не редкое. Техническая сторона сложностей, как правило, не представляет - она четко регламентирована и детально расписана в нормативных документах и инструкциях (сложные нестандартные случаи бывают не так уж часто). Намного трудней инспекторам - а это в социальной сфере всегда женщины - приходится в эмоциональном плане. Ведь за казенным термином "потеря кормильца" - всегда боль утраты близкого человека. С этой болью человек приходит в отдел по начислению пенсий - и даже если он не выплескивает ее словами, даже если прячет глубоко в себе, глаза говорят обо всем. Каждый день встречаться со страданием людским - ноша, посильная не каждому. Поэтому в социальных службах либо надолго не задерживаются - уходят на спокойную работу, либо остаются навсегда, научившись контролировать эмоции: сопереживать, не теряя работоспособности и ясности мысли. Хотя иногда держать чувства "в рамках" так непросто!

Но начисление пенсии по потери кормильца Тоне, 19-летней студентке техникума, для инспектора управления социальной защиты Елизовского района С.Арефьевой выглядело делом явно не из такой категории. Конечно, невозможно не сочувствовать девушке, которая росла без отца, а теперь потеряла и маму. Но сама Тоня в отдел не приходила - из Петропавлов-ска, где учится, она приезжает в Елизово только на выходные, когда управление не работает. И оформлением занималась Оксана - сотрудница отдела кадров учреждения, где работала много лет мама Тони. Не по служебным обязанностям - просто не посчитала просьбу родственников покойной сослуживицы обременительной для себя, тем более что не так давно оформляла для Екатерины пенсию по инвалидности и вообще знала, как заниматься бумажными формальностями.

Так что 15 января, когда Оксана сдала документы в отдел по начислению пенсий, инспектор С.Арефьева не видела Тони, и знала лишь то, что мама девушки умерла от онкологического заболевания - от которого лечилась несколько лет и, по мнению врачей, довольно успешно. Позже, когда дело с начислением пенсии застопорилось, в управление социальной защиты пришла бабушка Тони - Марина Леонидовна. Женщина давно пенсионного возраста, не очень крепкого здоровья, смерть дочери она переживала тяжело. Отчасти поэтому, а больше, наверное, в силу своего характера она не откровенничала с социальными работниками. Считая, что им достаточно того, что записано сухим чиновничьим языком в документах.

Когда обнаружилось, что свидетельство о смерти дочери потерялось, а для оформления пенсии для Тонечки ксерокопия не годится, она пошла в районный ЗАГС. Там Марина Леонидовна тоже не сочла удобным посвящать посторонних людей в подробности семейной трагедии. Просто объяснила, что документ утерян и нужен дубликат. Несколькими днями раньше его тут же бы и сделали, но накануне, 27 декабря, годовую подшивку актов гражданского состояния уже отвезли на переплет в областной центр.

- Если бы мы знали, что дубликат срочно нужен для начисления пенсии - тем более девочке, оставшейся без всякой материальной поддержки, сами связались бы с управлением социальной защиты и подтвердили сведения под гарантию предоставления дубликата, как только нам вернут подшивку записей, - сокрушенно говорила мне заведующая Елизов-ским районным бюро ЗАГС Людмила Ивановна Токарева. Она рассказала, что такие ситуации они уже не раз улаживали.

Но в этот раз о необходимости "улаживать ситуацию" вопрос не встал. Поэтому, хотя Екатерина умерла 27 ноября, документы на оформление ее дочери пенсии по потере кормильца были сданы в управление социальной защиты лишь 15 января. И начисляли пенсию (с момента подачи документов) уже в соответствии с новым пенсионным законодательством, вступившим в силу с 2002 года - в по которому размер пособия определяется от заработка с северным коэффициентом 1,6, в то время как еще в прошлом году учитывался коэффициент 1,8. Возможно, Оксана из отдела кадров за-крутилась со своими собственными делами, и просто не смогла прийти в соцзащиту раньше. А, возможно, полагала, что ксерокопию свидетельства о смерти не примут и ждала, пока Марина Леонидовна получит дубликат. Но в любом случае она была уверена, что пенсия Тоне будет назначена с момента смерти мамы. "По старому закону было так", - убеждала она меня по телефону. Впрочем так оно остается и по новому закону.

Так оно и оказалось. Поэтому пенсия Тоне назначена с декабря в размере 776 рублей. Эта мизерная сумма могла быть больше - если бы управление социальной защиты оформляло ее в декабре. Конечно, совсем ненамного. Ведь в денежном выражении разница между коэффициентами 1,8 и 1,6 незначительна. Просто грошовая, прямо уж говоря. Ну, рублей 50, наверное или чуть-чуть больше. Правда, когда речь идет о месячном доходе в 776 рублей - даже грош в трудную минуту будет спасением. В общем, совсем не лишними оказались бы эти полсотни Тоне.

Правда, как и все, кому с декабря 2001 назначены пенсии по потере кормильца, Тоня получила причитающиеся ей деньги только сейчас, в мае. Как объяснила заместитель начальника Елизовского управления социальной защиты Татьяна Ивановна Ушакова, это связано с новым пенсионным законодательством. В тексте документа много неясностей, инструкций же по исполнению закона до сих пор нет. Москва на обращения социальных работников из регионов за консультациями отвечает (уже который месяц): мы готовим для вас компьютерную программу. Поскольку "процесс" затянулся уже сверх всякой меры, в Елизове руководство управления социальной защиты приняло решение все же произвести начисление пенсий. Во-первых, "вручную" (а не по компьютерной программе) - что заняло, естественно, больше времени, чем обычно. Во-вторых, работникам разрешили выполнять эту работу, исходя из собственного толкования нового закона. Не исключено, что проведенные расчеты по московской трактовке окажутся частично неверными (а, скорее всего, именно так и будет) - тогда придется все перепроверять и исправлять ошибки. В управлении соцзащиты все это понимали, но посчитали невозможным более затягивать людям выплаты пенсионных пособий. Так что раньше, чем в мае, Тоня и не могла получить пенсионные деньги. Но она могла получить сейчас их не за четыре месяца, а за пять или шесть, причем в размере большем, чем ей назначено.

Не сомневаюсь, что ни Тоня, ни ее бабушка не пойдут в суд оспаривать результат, полученный от стечения обстоятельств. Несмотря на то, что по мнению некоторых юристов, их иск почти наверняка будет удовлетворен. Не пойдут просто потому уже, что это хлопотно, это время, это нервы. Но главное, конечно, это то, что придется рассказывать чужим людям о том страшном периоде для их семьи. Потому что иначе судья не сможет правильно понять ситуацию. Ведь будет резонный вопрос: как можно было потерять свидетельство о смерти Екатерины, но коль уж такое произошло, то почему за дубликатом Марина Леонидовна обратилась только 27 декабря? Ссылки на то, что пожилая женщина не видела разницы между оригиналом документа и ксерокопией, поэтому в бюро ЗАГС обратилась лишь после звонка Оксаны из отдела кадров - для суда не аргументы. Тем более, что оформлением документов могла заниматься и сама Тоня - девушка достаточно взрослая. В общем, бабушка и внучка были бы вынуждены рассказать о том, что им пришлось пережить. Сначала - онкологическая болезнь Екатерины. Марина Леонидовна очень страдала за дочь, которая одна тянет двоих детей. Лечение, однако, обнадеживало. 40-летняя женщина выглядела посвежевшей и бодрой, когда Марина Леонидовна улетала к умирающей матери. Возвращение домой оказалось страшным: пока она была на материке, под машину попал и скончался в больнице, не приходя в сознание, ее 20-летний внук, сын Екатерины. Сама Катя узнала, что сын умер, только через 10 дней - когда его уже собирались хоронить как безродного: милиция и не пыталась найти родных погибшего парня. Вскоре здоровье Екатерины стало резко ухудшаться. Еще недавно оптимистичные прогнозы медиков становились с каждым днем все более осторожными и неуверенными, а потом врачи сообщили - надежды не остается. Последние месяцы жизни были для Екатерины мучительны. Для матери Марины Леонидовны и дочки Тони - тоже. Третья (за непродолжительный период) смерть в семействе - что это такое, знают только пережившие подобное...

Но говорить об этом ни Марина Леонидовна, ни Тоня ни с кем не хотят. Что вполне понятно. И упрекать в чем-либо людей, которые, как Оксана, помогали им в трудные дни - тоже. И даже тех, кто не помогал.

Да это, наверное, и не нужно. Тем более, что все, кто хоть как-то участвовали в деле о пенсии для Тони, сами себя укоряют - почему не заинтересовались ситуацией, почему не задали те вопросы, которые сегодня выглядят такими логичными и естественными? И еще потому, что все они спросили себя: что теперь можно сделать для осиротевшей девушки?

В управлении социальной защиты Елизово уже внесли Тоню в список на получение адресной помощи на второй квартал. "Это небольшая сумма, - вздохнула Т.И.Ушакова, - но все-таки... И пусть она подойдет, когда сможет. Подумаем, что еще можно сделать для нее".