ИГРА В БУТЫЛОЧКУ

Пункт приема стеклотары — место, где эпоха предстает перед нами в весьма обнаженном и не всегда приглядном виде. Во времена сухого закона тут принимали большей частью тару из-под

Пункт приема стеклотары — место, где эпоха предстает перед нами в весьма обнаженном и не всегда приглядном виде. Во времена сухого закона тут принимали большей частью тару из-под кефира и популярной в то время газировки “Буратино”. Данные учреждения были государственными, как и все в стране, а алкоголизм считался болезнью общества, а не стилем жизни. Позже, годах, наверное, в 90-х, родилась поговорка: “Будет не на что жить — сдам бутылки!”. Тогда у пунктов приема стеклотары дислоцировалась не вписавшаяся в новые капиталистические рельсы, спивающаяся трудовая прослойка. Заливая горечь утраты коммунистических идеалов “горькой”, она медленно включалась в круговорот вещей в природе и бутылок в застолье, сдавая пустые чекушки и поллитровки, чтобы на выручку снова купить опохмелиться. Потом в нашу жизнь вошел пластик, и количество клиентуры в пунктах приема заметно сократилось. Сегодня частная “приемка” — объект живого интереса граждан пенсионного возраста, не желающих смиряться с ничтожными пенсиями.

ТРЕЗВЫЕ КАК СТЕКЛЫШКО

В 10 утра в стихийно расположившейся у остановки “Памятник североморцам” точке приема стеклотары разгар рабочего дня, о чем живописно свидетельствует очередь человек в двадцать и непрекращающееся звяканье стекла. Пьяных или даже выпивших тут нет. Они подтянутся попозже. Пока же тару сдают обычные трезвые как стеклышко пенсионеры.

Десятки ящиков с сотнями пустых бутылок открывают мне глаза на важную правду жизни — Россия протрезвеет не скоро. Работники точки говорят, что один пункт стеклотары в жаркий день принимает порядка 10 тысяч (!) бутылок. В основном пивных. Но приносят сюда и посуду из-под водки, и алюминиевые сплющенные банки.

— В Волгограде таких пунктов, как этот, много. Только наша фирма пять точек имеет. В общем, о ежедневном обороте бутылок сами судить можете, — рассказывает молодой человек по имени Максим, представившийся здесь “за главного”.

Получается, что если в нашем городе функционирует 40 пунктов приема стеклопосуды и ежедневно в каждый из них приносят по 10 тысяч бутылок, то в итоге мы имеем 400 тысяч ежедневно распиваемых бутылок. Итого в миллионном городе употребляет по пол-литра пива в день каждый третий, считая детей и стариков... На самом деле цифры другие. Мы же не берем в расчет все то, что ускользает из рук сборщиков стекла.

СНИМАЕМ С ПИВА ПЕНКИ

Лето и начало осени — сезон для собирателей стекла. Народ пьет много. Это вам не зимняя “засуха”. Дело спорится быстро. Бутылки на целостность проверяют старым дедовским способом — досконально ощупывая горлышко пальцами. Грязная тара стоит дешевле. Битую и надколотую откидывают в сторону. Наблюдая за процессом, мы сами не заметили, как оказались в центре внимания.

— А вы кто такие? — заволновалась толпа, разглядев, видимо, в нас с фотокором потенциальных конкурентов. Объяснения, что, мол, журналисты мы, не успокаивали публику.

— А где же ваш микрофон?

Впрочем, на пятой минуте с нами смирились. Даже стали позировать перед фотокамерой и вводить в курс старого как мир, но все же не изведанного нами бутылочного бизнеса.

Собирателей тары можно условно разделить на четыре категории. Первые приносят плоды собственного труда — бутылки, опустошенные в одного, соображенные на троих или попросту распитые в дружеских теплых компаниях. Вторые — сами не пьют, а собирают посуду в скверах и прочих местах массового отдыха граждан. И последние подрабатывают в кафешках (главным образом уборщицами), оттого и доступ у них к пустым бутылкам имеется. Свою не последнюю роль в деле играют и студенческие массы. Но молодежь появляется здесь крайне редко, и на нее ставку делать не приходится. Вот и сегодня среди пенсионеров не видно ни одного пионера.

— Темные, дочка, стоят дороже, — тихо сообщает мне стоящая в очереди старушка вполне интеллигентной наружности. — За светлую почти в два раза меньше дают.

Ее слова о гибкой ценовой политике подтверждает висящий рядом прейскурант. Возглавляет список “Балтика” (темная). Эта бутылка самая дорогая. Стоит 1 рубль 30 копеек. Зеленая “Балтика” дешевле — от 80 копеек до 1 рубля 20 копеек. Коричневая “Премиум” — ну это уже бездарная беготня с тяжестями, всего 50 копеек. Бутылки ЕВРО — 90 копеек. Дальнейшее изучение перечня позволило вывести непонятную закономерность зависимости цены от вида спиртного. Винтовая (или попросту водочная бутыль) стоит 70 копеек. винная (0,7 литра) — 40 копеек, чекушка — 20.

— Видите, здесь тары из-под темной “Балтики” больше всего. Это пиво разливается в любых городах. Потому и стоит бутылка такая дороже. Темное стекло, оно более ходовое, — доходчиво объяснил Максим. — А еще я слышал, технология производства темного стекла другая, более дорогостоящая. Из-за этого и вилка такая в цене.

Судьба всего этого бутылочного разнообразия предсказуема. Оно сдается на базы, где после мытья приобретает товарный вид. Завод принимает только чистую тару. А хозяин базы уже продает товар на пивоваренные предприятия, а также производителям безалкогольных напитков.

ЖИЗНЬ ВЗЯЛА ЗА ГОРЛЫШКО

Другая сермяжная правда, открывшаяся нам в то утро, заключалась в том, что выживать, собирая бутылки по улицам, паркам, кафешкам, приходится простым волгоградским старикам. Кого жизнь берет за горло, тот сам берется за горлышко... бутылки.

— Те, у кого пенсия хорошая, приносят мало тары. Так, если только на улице где-нибудь подберут десяток. А для бедных бутылки — это уже настоящая работа. По ночам на набережной собирают. И таких бабушек и дедушек, знаете ли, очень много.

Пока волгоградские пенсионеры охотились за “темным стеклом”, мы устроили “охоту” на них. Ловить решили на живца, так сказать. Захватив бутылочку пива, отправились на набережную. Скучать на скамейке пришлось недолго. На ловца и зверь бежит.

Дядя Миша с утра дежурит в сквере. Для него эти прогулки, что походы на работу. Хотя мужчина давно на пенсии, хватку он не теряет. Опытным взглядом старичок “цепляет” в толпе волгоградцев, вооруженных пивными бутылками. Затем начинается слежка. Главное — не упустить бутылку из вида и опередить затаившихся неподалеку конкурентов.

— Иногда подходишь и просишь человека отдать бутылку, не дожидаясь, пока он унесет ее с собой или в урну бросит, — вводит он нас в курс дела. — Люди с пониманием относятся. Многие, заметив меня, бутылки возле скамеек оставляют.

Молодежь пенсионер не ругает. Вот говорят некоторые, дескать та “спиртное лакает”, деньги на ветер спускает, по вечерам с пивком все бабушкинские лавочки у подъездов бронирует... Кто бы мог подумать, что эти пагубные пристрастия молодого поколения будут приносить столь солидную прибавку к пенсии.

В день дядя Миша собирает в среднем 40—50 бутылок. Главный улов приходится на выходные. В пункте приема стеклопосуды пенсионер появляется по субботам. Причем в день делает по семь ходок. За раз приносит до 140 бутылок, собранных им за минувшую неделю. Итого выходит около тысячи недельной прибавки к пенсии. А за месяц куда более солидная сумма набегает.

ЗА САНИТАРОВ ГОРОДСКИХ УЛИЦ

Впрочем, не все зарабатывают свой кусок хлеба так же честно, как дядя Миша. Пункты приема стеклопосуды оказались конторами, которые отличает оживленная жизнь и неугасаемая с раннего утра до позднего вечера рабочая атмосфера. Точки иногда подвергаются разбойным налетам с целью овладения (нет, не деньгами) ... заветным ящиком, забитым бутылями, которые потом можно будет сдать в соседний пункт. А заодно пристроить за скромное вознаграждение и сам ящик. На дело идут, приняв для храбрости на грудь. Потому нетрезвых и нерасторопных воришек работники пунктов приема посуды настигают в два счета и, вернув украденное, отпускают с богом домой. Бедолаги уходят несолоно хлебавши и, вероятно, снова напиваются с горя. Интересно, есть ли в перечне их тостов самый главный — за санитаров городских улиц? “Каких санитаров?” — спросите вы.

После всех наших похождений и экспериментов оставалось поставить еще один опыт — оставить на тротуаре пустую бутылку и понаблюдать, сколько она простоит целой и невредимой. Больше получаса вряд ли. Кто-нибудь ее обязательно разобьет. Потому-то у нас все места культурного отдыха, словно в брильянтах, тонут в осколках стекла.

Не любят горожане, когда пункты приема стеклопосуды располагаются под окнами их домов, из-за шума-гама и непрерывающегося бутылочного звона. А напрасно... Ведь, если бы не они, каждый божий день пришлось бы нам втаптывать в асфальт очередные 10 тысяч битых бутылок.