«Идея с единым социальным налогом рухнула»

Власти не слушают тех,  чье мнение противоречит принятой «наверху» концепции

Минфин предвидит бюджетные трудности в 2012 году, причиной которых станет инициатива президента по снижению ставки страховых взносов. На днях глава Минфина Алексей Кудрин заявил, что удержать бюджетный дефицит в рамках 3% ВВП в 2012 году будет весьма сложно. Со стороны это выглядит как попытка охладить популистский запал руководства страны на раздачу льгот и прибавок населению в предвыборный период.

Для поддержания бюджета Алексей Кудрин предлагает ввести регрессивную 10-процентную шкалу социальных отчислений с фонда заработной платы. Эксперты не верят в эффективность этой меры и считают, что властям было бы лучше заняться повышением эффективности уже существующих государственных расходов.

Ранее Минфин ожидал по итогам 2012 года дефицит на уровне ниже 3% ВВП при прогнозной цене на нефть $93 за баррель. Но последние инициативы президента посеяли в министре финансов сомнения в возможности этого показателя. «Пока мы пытаемся остаться в пределах 3% ВВП на следующий год. Это становится все сложнее и сложнее, – говорит Кудрин. – В виде основных параметров мы вынесем меньше 3% ВВП, но затем будет еще два месяца доработки».

Несколько смягчить ситуацию после снижения ставки страховых взносов должно предлагаемое Минфином введение регрессивной 10-процентной шкалы отчислений при достижении зарплатами определенного уровня. Работодатель после достижения зарплатой сотрудника в отчетном году установленного порога – 512 000 руб. – будет платить за него страховые взносы по ставке 10% от фонда оплаты труда.

Кудрин пояснил, что выпадающие доходы от сниженной ставки составят в 2012-2013 гг. суммарно около 400 млрд руб., и регрессивная 10-процентная шкала позволит вернуть назад примерно половину – 160 млрд руб. выпадающих доходов. Хотя оставшаяся часть все равно будет «компенсирована» за счет дефицита бюджета, «т. е. на эту сумму будет увеличен дефицит», сказал министр финансов в воскресенье.

Прокомментировать ситуацию мы попросили директора Института социальной политики ГУ ВШЭ Сергея Смирнова.

– Речь здесь идет прежде всего о бюджете Пенсионного фонда. Если мы снижаем тарифы для работодателей, то это – бюджет Пенсионного фонда. Мы увеличиваем напряженность бюджета Пенсионного фонда.

– Кудрин сказал, что из-за этого будет очень тяжело удержаться в рамках запланированного бюджетного дефицита 3%.

– Это все вместе пойдет. Но альтернатива уже предложена – имущественный налог.

– Плюс снижение отчислений с высоких зарплат до 10%. Насколько это окажется эффективным?

– Несколько мер существует. Имущественный налог сейчас обсуждается. И когда его примут, то мало не покажется для большинства населения при всех льготах и т. д. Это – первая мера пополнения средств бюджета, потому что государство же действительно должно платить пенсии своим пенсионерам.

А вторая мера – эти самые 10%, но после этого на пенсионной реформе 2002 года можно будет ставить крест. Потому что когда она начиналась, говорилось об обычной протестантской этике – «Больше работаете – больше будете получать в старости», а сейчас фактически мы вернулись к тем истокам, от которых отплывали, т. е. к тому, что пенсии у нас выравниваются. И это – самое неприятное последствие новых решений.

Сейчас при 432 000 руб. годовой зарплаты при самом благоприятном раскладе человек может получать, выйдя на пенсию, $1000 в месяц. Не слишком большая сумма для Москвы, хотя нормальная для многих регионов. Если мы уменьшим отчисления, будет $700-800 в месяц максимально. Это притом, что мы получаем 432 000.

А мы с вами прекрасно знаем, что у нас средняя заработная плата сейчас – порядка 18 000 – 19 000 руб. Соответственно, пенсия в этом случае будет около $400. Зачем тогда было ломать копья в 2002 году?

– Сначала правительство повысило социальный налог. Потом президент понизил его. Неужели нельзя было заранее просчитать, что в итоге придется его понижать?

– Эксперты говорили об этом, но правительство же не слушает очень многих экспертов, особенно тех, чьи точки зрения противоречат принятой там, «наверху», концепции. В прошлом году была совершенно фантастическая ситуация. По Пенсионному фонду, поскольку это – самые контролируемые сборы, более или менее бюджет наполнили, хотя не полностью выполнили бюджетное назначение. По фонду обязательного медицинского страхования разрыв был порядка 8-10%. А полный облом произошел по фонду социального страхования (сомнительный фонд, я считаю, что его вообще не должно быть в этой форме, в которой он существует, поскольку значительная часть выплат там не носит страхового характера): там процентов на 60 только удалось собрать от того, что было запланировано. Т. е. работодатели вполне оперативно отреагировали, и только после того, как все это произошло (о чем говорили и предсказывали), власть начала шебаршиться и искать контраргументы.

Говорилось тогда, что единый социальный налог вводить не нужно. Что должны быть тарифы страховых взносов, т. е. то, к чему вернулись. Идея с единым социальным налогом рухнула, потому что это должны быть персонифицированные взносы в Пенсионный фонд. Но это – не социальный налог, а тарифы страховых взносов на пенсионное обеспечение, обязательное медицинское страхование и т. д.

– Чего теперь в связи с этим ожидать в следующем году?

– Через год нас ждет имущественный налог. К счастью, они пытаются сделать пока только в 12 пилотных регионах, и будет очень интересно посмотреть, какие суммы вся эта суета принесет бюджету. Она имеет смысл только в том случае, если реально будут повышены ставки и, главное, налогооблагаемая база. Если это будет рыночная стоимость, то нужно будет просто посмотреть, сколько дополнительно получат региональные бюджеты. Это для них очень лакомый кусок. Они могут маневрировать ставкой. Но я подозреваю, что если это вызовет негативную реакцию населения, то ставку налога все-таки сделают унифицированной по всей стране. Но, тем не менее, я не вижу других выходов.

Еще, правда, планируется повышение акцизов на табачную продукцию и алкоголь, что я поддержал бы обеими руками. Это – нормальный рецепт, и правительства экономически развитых стран неоднократно к нему прибегали. Это – тоже вариант пополнения выпадающих доходов.

– Какой Ваш прогноз по величине бюджетного дефицита в следующем году?

– По бюджетным проектировкам дефицит Пенсионного фонда будет составлять порядка 2% ВВП. А дальше там нет прямой зависимости. Если мы снизим налоги, то не исключено, что сработает фактор выхода некоторых зарплат из тени. Я думаю, что бюджетный дефицит сократится в несколько большей степени. Но индексации пенсий не дадут его убрать вовсе, на уровне 1 трлн руб они его застабилизируют, потому что индексировать пенсии все равно нужно. Слава Богу, что нефть сейчас дороже, чем предполагалось ранее, и что идет наполнение Резервного фонда и Фонда национального благосостояния. Это значит, что если нас будут ждать не лучшие времена, то есть большие шансы, что мы проскочим их без серьезных социальных катаклизмов.