Русскую Церковь от уничтожения спасла… Великая Отечественная война

15 мая - 80 лет со дня издания декрета правительства СССР о «безбожной пятилетке»

15 мая исполняется 80 лет со дня издания декрета правительства СССР о «безбожной пятилетке». В связи с этим печальным юбилеем православный журнал «Фома» напоминает о трагических итогах этого преступного богоборческого эксперимента властей.

Сталин поставил цель: к 1 мая 1937 года на всей территории страны должны забыть имя Бога.

Все началось с массовой «промывки мозгов», особую роль в которой сыграл Союз воинствующих безбожников. Его возглавил руководитель специальной Антирелигиозной комиссии при ЦК РКП(б) Емельян Ярославский. Еще в декабре 1922 года начала издаваться газета «Безбожник», а в апреле 1925 года в Москве уже прошел съезд Общества друзей газеты «Безбожник», положивший начало Союзу безбожников СССР, в 1929 году переименованному в Союз воинствующих безбожников. В июне 1929 года, когда воинствующие безбожники провели свой второй съезд, на нем присутствовали уже 1200 делегатов, представлявших около полумиллиона идейных борцов с «религиозным дурманом». А к 15 мая 1932 года, дню выхода правительственного декрета о «безбожной пятилетке», воинствующих безбожников насчитывалось уже свыше 5 млн, объединенных в более чем 60 000 ячеек. Вот эта-то общественная орда и ринулась исполнять подписанный Сталиным декрет.

План ликвидации религии к 1937 году составили в Антирелигиозной комиссии. Задачи ставились не просто чудовищные, а грандиозно чудовищные:

• в 1932-1933 гг. должны были закрыться все церкви и молитвенные дома;

• к 1933-1934 гг. должны были исчезнуть все религиозные традиции, привитые литературой и семьей;

• к 1934-1935 гг. страну и прежде всего молодежь планировалось охватить тотальной антирелигиозной пропагандой;

• к 1935-1936 гг. собирались уничтожить последних священнослужителей;

• а к 1937 году должна была исчезнуть из жизни сама память о Боге.

Сознание народа, однако, оказалось очень консервативным. Перепись населения 1937 года, в опросные листы которой по распоряжению Сталина был включен пункт о религии, выявила удивительную картину: из 30 млн неграмотных граждан СССР старше 16 лет 84% (25 млн) признали себя верующими, а из 68,5 млн грамотных – 45% (более 30 млн).

Итоги переписи засекретили и решили перейти к более привычной тактике: на 1937-1938 гг. пришелся пик уничтожения духовенства, в т. ч. и лояльного, которое выполнило свою раскольническую роль в 1920-е гг. и теперь оказалось ненужным.

В 1937 году возобновилось массовое закрытие церквей. В 1935-1936 гг. было закрыто около 10 000 церквей, в 1937 году – 8000, в 1938 году прекратило действовать более 6000 храмов. Но и на этом не остановились: после кошмара 1935-1938 гг. храмы продолжали закрывать. По современным уточненным данным, из дореволюционных российских храмов в начале войны осталось действовать примерно 350-400. Т. е. в 1939-1941 гг. ежегодно закрывалось 300-400 храмов.

1935-1941 гг. отмечены массовыми репрессиями против духовенства и мирян. Арестованным предъявляли самые невероятные обвинения – в шпионаже, саботаже, терроре. Так, архиепископ Смоленский Серафим (Остроумов) был обвинен в том, что возглавлял банду контрреволюционеров. В Горьком в 1937 году прошел типичный процесс, в котором местное духовенство обвинялось в организации «подпольного фашистского центра», который «посредством монашек и верующих совершал террористические акты и шпионаж». Подобные процессы проходили повсеместно.

Цифры репрессий ужасающи: если в 1934 году было арестовано 6 епископов, то в 1935 году – 14, а в 1936 году – уже 20. В результате 10 мая 1935 года митрополит Сергий (Страгородский) был вынужден распустить Временный патриарший синод и управлять всеми епархиями при помощи своего викарного епископа Сергия (Воскресенского) и канцелярии, состоявшей из секретаря и машинистки. Но репрессии продолжались. В 1937 году было арестовано 59 епископов (и еще 39 обновленческих), расстреляно 60. А всего в 1936-1938 гг., по некоторым оценкам, мученически пострадали за Христа около 200 архиереев.

Арестовывали и рядовых священнослужителей и мирян – либо по доносам, либо по подозрению в антисоветской деятельности, как представителей враждебного класса. Сложно установить точное число пострадавших за веру во время гонений второй половины 1930-х гг.: в разных источниках приводятся различные сведения.

Игумен Дамаскин (Орловский), основываясь на сведениях Александра Яковлева, возглавлявшего комиссию по реабилитации жертв политических репрессий, приводит статистику по годам:

1937 г.: арестовано 136 900 православных священно- и церковнослужителей, расстреляно 85 300;

1938 г.: арестовано 28 300 человек, расстреляно 21 500;

1939 г.: арестовано 1500 человек, расстреляно 900;

1940 г.: арестовано 5100 человек, расстреляно 1100;

1941 г.: арестовано 4000 человек, расстреляно 1900.

В результате к началу Великой Отечественной войны на территории СССР оставалось лишь 5665 официально зарегистрированных священнослужителей, причем больше половины из них проживали на присоединенных к СССР в 1939-1940 гг. землях. Таким образом, вторая «безбожная пятилетка» была близка к цели, поставленной партией, отмечает издание. Но помешала война.

Первым, кстати, кто публично, во всеуслышание отреагировал на нависшую над Родиной смертельную угрозу, был глава гонимой светскими властями Русской православной церкви. В первый же день войны, когда газеты еще помалкивали о начале войны, а Сталин уехал на кунцевскую дачу, митрополит Сергий (Страгородский) в своей воскресной проповеди (а 22 июня 1941 года выпало на праздник Всех святых в земле Российской просиявших) призвал православных верующих встать, как один, на защиту Родины, и велел разослать эту проповедь по всем тем немногим храмам, которые еще действовали, и зачитывать ее с амвонов. Это было явным нарушением советских законов, запрещавших Церкви вмешиваться в общественную, а тем более в политическую жизнь страны. Однако Сталин, видимо, оценил такую позицию Церкви, и митрополит Сергий не только не был наказан, но его проповедь тиражировалась потом государственными типографиями, и эти листовки разбрасывались с самолетов над оккупированными территориями. Всенародная война и положила начало постепенной реабилитации Церкви.

4 сентября 1943 года Сталин изъявил желание встретиться с тремя высшими церковными иерархами. Встреча произошла в тот же день вечером. На правительственном автомобиле в Кремль были доставлены митрополиты Сергий (Страгородский), Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич), присутствовал В.М. Молотов.

«Кратко отметив положительное значение деятельности Церкви за время войны, Сталин просил митрополитов... высказаться о назревших, но не разрешенных вопросах», – говорится в «Истории Русской Церкви. 1917-1997», написанной протоиереем Владиславом Цыпиным. Архиереи попросили освободить из заключения духовенство, возобновить издание «Журнала Московской Патриархии», собрать Архиерейский собор для избрания патриарха.

Архиерейский собор был созван в рекордные сроки: уже 8 сентября на нем собрались 19 архиереев. «На Собор, – пишет Цыпин, – многих архиереев доставляли на военных самолетах. Почти все они были исповедниками, прошедшими через тюрьмы, лагеря и ссылки». Собор избрал митрополита Сергия (Страгородского) патриархом Русской Церкви, коим он был вплоть до своей кончины в 1944 году.

Так произошел переворот в церковной политике государства, которое еще несколько лет назад планировало избыть из жизни саму память о Боге. Но в конце 1950-х гг., уже при Хрущеве, в стране началась новая «безбожная пятилетка».