«Тайну свободы ведает лишь сердце России»

Патриарх Кирилл напомнил о связи свободы с нравственностью и отверг упреки в том, что Церковь против свободы человека

Как же возмутились наши «профессиональные правозащитники» в 2008 году, услышав от Русской Церкви, принявшей специальный документ «Основы учения о достоинстве, свободе и правах человека», следующие слова: «Слабость института прав человека – в том, что он, защищая свободу выбора, все менее и менее учитывает нравственное измерение жизни и свободу от греха». Как же вознегодовали всякие алексеевы и пономаревы! Еще бы: Русская Церковь осмелилась не просто вторгнуться в их «вотчину», но еще и критиковать! Немыслимая наглость!

И вот вчера Церковь продолжила эту тему на заседании Высшего церковного совета (ВЦС) – сравнительно недавно созданного нового исполнительного органа РПЦ, в который входят главы всех ее синодальных учреждений. Обратившись со вступительным словом к собравшимся, Патриарх Московский и всея Руси Кирилл сказал: «Для личности и для общества опасны призывы идти по пути раскрепощения человеческих страстей. Опасны утверждения, что различения между добрым и злым словом, между творчеством и упадочной безвкусицей настолько сложны, что проще все разрешить, причем разрешить повсюду, не только добровольно, но и принудительно».

Слова патриарха прозвучали, разумеется, в связи с нашумевшей акцией группы Pussy Riot и той грязной пропагандистской кампанией, которая была развязана против Церкви. Предстоятель Русской Церкви поэтому напомнил о связи свободы с нравственностью и отверг упреки в том, что Церковь выступает против свободы человека.

«Церковь надуманно продолжают обвинять в том, что она выступает против, в частности, свободы слова, что церковная традиция якобы исключает разномыслие. Это абсолютно не соответствует действительности», – сказал патриарх. По его словам, без свободного слова православие обеднело бы «на сотни богословских трудов», а без свободы творческого самовыражения не было бы «многообразнейших образцов иконописи, церковной архитектуры».

«Свобода слова и творчества – это важные ценности; они, как и свобода вообще, неотъемлемы от образа Божия в природе человека, – продолжал предстоятель РПЦ. – Но любую свободу можно обратить во зло. И все общество, и религиозные общины должны искать золотую середину между произволом и принудительным ограничением свободы, через что наше Отечество прошло в минувшем двадцатом столетии».

«Достоинство человека, неразрывно связанное с его добродетельной жизнью, исключает использование свободы и творчества в разрушительных целях. Достоинство человека предполагает уважение к его святыням, к памяти родных и близких, к истории его народа. Православный человек не будет глумиться над символами иных религий не потому, что они святы для него, а потому, что это оскорбительно для человека, придерживающегося таковых убеждений. Но подобного мы вправе ожидать и от всех наших соотечественников, верующих и неверующих», – напомнил патриарх.

«Если же эту черту кто-то переступает, он ставит себя вне общества, – отметил предстоятель Русской Церкви. – Подобный разумный и справедливый подход призван поддерживать не только само общество во имя самосохранения и общего благополучия, но и государство».

«Конечно, это непростая задача, потому что спонтанная реакция на оскорбление с одной стороны, хотя и в редких случаях, но, тем не менее, сопровождается оскорблениями и с другой стороны», – признал патриарх. И поэтому «православным людям нужно научиться с достоинством отстаивать свои гражданские права и защищать свои религиозные чувства».

Патриарх Кирилл также напомнил о том, что не потеряли своей актуальности положения документа «Основы учения о достоинстве, свободе и правах человека», разработанного и утвержденного Русской Церковью в 2008 году. «В документе недвусмысленно подчеркивается важность этих категорий и утверждается, что они работают на благо человеческой личности только в нравственных координатах: речь идет и о свободе, и о достоинстве, и о правах человека», – сказал предстоятель РПЦ.

Напомним, в «Основах учения о достоинстве, свободе и правах человека» Русская Церковь, в частности, заявила:

• «Признавая ценность свободы выбора, Церковь утверждает, что таковая неизбежно исчезает, когда выбор делается в пользу зла. Зло и свобода несовместимы».

• «Слабость института прав человека – в том, что он, защищая свободу выбора (αὐτεξουσίον), все менее и менее учитывает нравственное измерение жизни и свободу от греха (ἐλευθερία). Общественное устройство должно ориентироваться на обе свободы, гармонизируя их реализацию в публичной сфере. Нельзя защищать одну свободу, забывая о другой. Свободное стояние в добре и истине невозможно без свободы выбора. Равно и свободный выбор теряет свои ценность и смысл, если обращается ко злу».

• «С точки зрения Православной Церкви, политико-правовой институт прав человека может служить благим целям защиты человеческого достоинства и содействовать духовно-нравственному развитию личности. Для этого реализация прав человека не должна вступать в противоречие с богоустановленными нравственными нормами и основанной на них традиционной моралью. Индивидуальные права человека не могут противопоставляться ценностям и интересам Отечества, общины, семьи. Осуществление прав человека не должно быть оправданием для посягательства на религиозные святыни, культурные ценности, самобытность народа. Права человека не могут служить поводом для нанесения непоправимого урона природному достоянию».

• «Единство и взаимосвязанность гражданских и политических, экономических и социальных, индивидуальных и коллективных прав человека способно содействовать гармоничному устроению жизни общества как на национальном, так и на международном уровне. Общественная ценность и эффективность всей системы прав человека зависят от того, насколько она создает условия для возрастания личности в богоданном достоинстве и сопрягается с ответственностью человека за свои поступки перед Богом и ближними».

«Тайну свободы ведает лишь сердце России, неискаженно хранящей истину Христовой Церкви, – писал Николай Бердяев, – и она лишь может поведать эту тайну современному миру, подчинившемуся внешней необходимости».