Афера века с бесконечным продолжением

Юрий Болдырев о намеренном умолчании в «деле ЮКОСа»

Две предыдущие статьи («Почему мы все в долгу у скупщиков краденого?» и «Как противостоять игре в поддавки со скупщиками краденого?») я посвятил вопросу о том, как снять со страны тяжелое и совершенно необоснованное ярмо в полсотни миллиардов долларов, возникшее в связи с проигрышем России в Гаагском третейском суде дела по иску акционеров ЮКОСа.

Интересно, что наряду с позитивными откликами на некоторых интернет-ресурсах я получил и ряд откликов негативных. От упреков в аморальности моей позиции в связи с тем, что, мол, «акции ЮКОСа покупали и вполне добросовестные граждане», и сетований на мое переключение на мелкий меркантильный вопрос, в то время как в Новороссии люди гибнут, и до обвинений в попытке выгородить и даже спасти нынешний путинский режим. Что ж, придется кое-что пояснить. С учетом же того, что люди читают статьи не сериями, а случайным образом, придется напомнить о сказанном в предыдущих статьях.

Краткое содержание предыдущих серий

Суть заявленного мною ранее в том, что:

- во-первых, в результате многоходовой растянутой во времени комбинации мы все (не власть, а именно мы!) оказываемся в долгу у воров и их с виду чистеньких и благообразненьких подельников – скупщиков краденого;

- во-вторых, Договор к Европейской энергетической хартии нашим парламентом не ратифицирован, и потому нет оснований признавать как его нарушение, так и вообще подсудность России Гаагскому третейскому суду, проистекающую из этого нератифицированного договора;

- в-третьих, наша исполнительная «вертикаль» недвусмысленно играет с мировым сообществом скупщиков краденого в поддавки, необоснованно признавая подсудность России внешнему суду, направляя в него своих представителей и даже участвуя в отборе судей;

- в четвертых, в связи с тем, что исполнительная «вертикаль» тем самым превысила свои полномочия (договор-то парламентом не ратифицирован), у парламента есть основания принять специальный закон, запрещающий исполнять решения внешних судов, подсудность которым России возникла из не ратифицированных парламентом договоров, а у Конституционного суда также есть основания признать антиконституционным подведение России под юрисдикцию судов, подсудность которым возникла из не ратифицированных парламентом договоров.

Почему бы не сыграть в «дурачка»?

Но время идет, прошло уже более недели, мы (страна) в буквальном смысле «на счетчике», но – тишина: парламент в отпуске, Конституционный суд – подозреваю, что тоже. И только МИД что-то мямлит про возможность апелляции, тем самым лишь усугубляя ситуацию. Апеллировать-то собираются именно к тем, подсудность кому должна быть сейчас срочно признана в принципе неконституционной.

Конечно, мы все понимаем, что нынешняя наша «вертикаль» фактически распространяется не только на исполнительные структуры, но и на парламент и Конституционный суд. Но если бы тот самый путинский режим, который я якобы выгораживаю, не играл бы со скупщиками краденого в поддавки (за что я его уж никак не оправдываю), то у его главы не было бы проблемы «сыграть в дурачка» – самому инициировать признание действий его и его правительства неконституционными.

А именно: самому негласно отдать необходимые указания и затем сделать вид, что это такие совершенно самостоятельные парламент и Конституционный суд не признали его и его правительства прежние действия, обвиняют его в превышении полномочий и – чем черт не шутит – могут и до импичмента довести. Все дальнейшее – наши внутренние дела: до импичмента пока, очевидно, все равно не дойдет. Но перед внешним миром были бы совершенно чисты: в аналогичной ситуации (при нератифицированном договоре и несогласии Конгресса и Верховного суда с действиями президента) у США никаких внешних обязательств точно не осталось бы.

Кстати, если бы наши парламент и Конституционный суд так сейчас и поступили бы, согласитесь, было бы любопытно послушать, как и в чем тогда Запад бы их обвинял. А заодно и президента: мол, имея неформальные возможности повлиять на парламент и КС (и тем самым в западных же представлениях – в очередной раз задушить демократию), тем не менее, этими возможностями не пользуется и не требует от других ветвей власти признать все его действия законными и конституционными. А то и, может быть, порекомендовали бы президенту «демократично» всех разогнать – повторить переворот 1993 года…

Кому будет хуже?

Вернемся к претензиям, сформулированным в ряде комментариев к моим предыдущим статьям по этой теме. Пройдем по ним в обратном порядке, начиная с вопроса, защищаю ли я своей позицией и своими предложениями нынешний режим. Что ж, напомню старый анекдот:

- Папа, если цену на водку поднимут, то ты станешь меньше пить?

- Нет, сынок, это ты станешь меньше есть…

Аналогия, надеюсь, понятна. Совершенно неуместно даже предполагать, что вследствие выплаты присужденных России «компенсаций» в пользу акционеров ЮКОСа головка нашего нынешнего олигархического режима станет меньше жировать. На самом деле станет еще меньше бесплатных операций для нуждающихся даже и по жизненным показаниям. Скорая помощь начнет приезжать только к тем, кто уже начал остывать, а до того – пожалуйста, в поликлинику. Бюджетных мест в вузах как-то поуменьшится, и стипендии еще сильнее отстанут от минимальных потребностей даже на бумагу и шариковые ручки. Санитарно-эпидемиологические требования к школам и детским садам станут еще мягче, чуть ли не соревнуясь с требованиями тюремными. Налоги для большинства простых людей ползуче вырастут начиная с введения дополнительного налога с продаж. А по стране все более привычно будет ездить, расходуя средства не только на все дорожающий бензин, но и на платную автодорогу, вследствие чего стоимость всего, что перевозится по тем же дорогам, будет вновь расти и расти.

И что – радоваться этому? Не пытаться противодействовать? Потирать руки, руководствуясь идеей «Чем хуже – тем лучше»?

«Мелкий меркантилизм» и единство стиля власти

Может быть, я недостаточно четко выразил главную мысль, но она в том, что нынешний режим продолжает играть со скупщиками краденого в поддавки, и мы не должны делать вид, что этого не видим. А если нас – критиков нынешней власти – бесконечно упрекают в отсутствии «конструктива», то, пожалуйста, вот он. Вот вам план действий по прекращению игры в поддавки – только реализуйте. Не хотите? Так, как минимум, знайте, что вашу двойную игру видят насквозь, равно как и ваш отказ от нормального, в интересах страны, выхода из ситуации.

И разве в ситуации неполной ясности «игры» вокруг Новороссии – специально подчеркиваю, игры куда более сложной и противоречивой, – пример вскрытия масштабной игры нашей власти в поддавки с ворами и их подельниками на примере дела ЮКОСа не актуален?

Кто в ответе за предысторию собственности?

И, наконец, о моральной стороне «дела ЮКОСа» и о «добросовестных гражданах», покупавших акции.

Каждый день на основных радиостанциях слушаем рекламу риелторских агентств, в которой разъясняется, что главное – предыстория квартиры или дома, и что вы, простые граждане, сами ни за что в этом не разберетесь – обращайтесь в то или иное агентство, где квалифицированные юристы изучат вопрос досконально…

Бывает ли и ошибка – покупка квартиры с плохой предысторией и затем изъятие ее в пользу законного владельца без выплаты покупателю компенсации? Сколько угодно. И никаких в связи с этим исков в Гаагский и прочие внешние суды. Мол, сам виноват, что не разобрался. Хорошо это или плохо – отдельный вопрос. На мой взгляд, можно и должно защитить сферу недвижимости так, чтобы подобные ситуации в принципе не могли возникать. Но пока есть то, что есть. Все признают, что купивший собственность с плохой предысторией сам рисковал. Купивший же собственность с предысторией заведомо сомнительной сам и виноват.

Почему же в отношении акций ЮКОСа из этого правила должны быть исключения?

То есть на вопрос о том, жалко ли мне акционеров ЮКОСа (не исходных воров, но «добросовестных приобретателей» акций), потерявших собственность, я отвечаю однозначно:

- тех, что были в забытьи или нездравом уме, жалко, но не более, чем всех тех, кто по ошибке купил квартиру с плохой предысторией и затем ее лишился, но никакой компенсации от России решением Гаагского суда не получает;

- тех, кто был в здравом уме, не жалко абсолютно, ибо они имели возможность элементарно ознакомиться с отчетом Счетной палаты России о кредитно-залоговых аукционах, и, соответственно, для меня они – сознательные скупщики краденого.

Дело ЮКОСа – с какого момента отсчитывается?

Ключевой момент в «деле ЮКОСа» – момент первоначального отсчета времени. Например, для Виктора Геращенко, который как тогдашний глава Госбанка банка страны знает многое об истории банковской структуры «Менатеп» и которому, надо понимать, как давнему соратнику под занавес дела доверили поуправлять ЮКОСом, этот момент начинается с преследования ЮКОСа в 2003 году.

Для меня же – более чем десятилетием раньше. Сначала создается банк «Менатеп», который быстренько оказывается одним из так называемых уполномоченных банков – хранителем средств федерального бюджета. Затем указом Ельцина объединяются лучшие, наиболее рентабельные госактивы в нефтяной сфере и создается корпорация ЮКОС – под будущую приватизацию всех этих активов оптом в одни руки. Но тогдашняя (середина 90-х) преимущественно левая по своему составу Дума не соглашается включить эти активы в госпрограмму приватизации…

Отступление 1. Помните, нам все рассказывали, что приватизация (в т. ч. «Норильского никеля», ЮКОСа и т. п.) была аморальной, но законной, потому что, мол, законов нужных не было? Так вот, это целенаправленная ложь. Законы были, но они мешали грабить.

Если тогдашний парламент не свой, не карманный и, следовательно, законы в стране «плохие», скажем, «ненужные», мешающие грабить, а грабануть хочется, то что делать? Правильно – попытаться законы обойти.

Отступление 2. Обратите внимание: олигархи и их приспешники нам до сих пор рассказывают сказки, что, мол, виноваты чиновники: они нарушали законы, а олигархи, мол, ни в чем не виноваты – действовали в соответствии с тогдашними правилами. Еще одна очевидная ложь. Не было никаких отдельно чиновников и отдельно олигархов (или будущих олигархов). Была уния, организованная (или постепенно организовывавшаяся) как мафия.

Кому нужно было обойти законы? Будущим выгодоприобретателям – будущим олигархам. Но действовали они в тесной (надо полагать, небескорыстной) связке… Нет, ни с какими не с чиновниками, а с высшими руководителями государства.

Результат – весьма простая и поражающая своей наглостью (от безнаказанности) многоходовая комбинация власти и олигархата, описанная в отчетах и иных документах (обращения к генпрокурору и т. п.) тогдашней (еще до Степашина, при Кармокове) Счетной палаты. Подробно, с приложением и ряда документов, все это описано и в моей первой книге «О бочках меда и ложках дегтя» (2003 г.), в главке «Как скупили у нас курочек, несущих золотые яички, за наши же денежки».

Зачем в 93-м расстреливали Верховный Совет

Суть махинации коротко. В одном и том же 1995 году, практически одновременно:

- у правительства образуются «излишки» валютных средств в 700 миллиардов долларов (и это при массовой неоплате госзаказа предприятиям, полугодичных задержках зарплат бюджетникам и т. п.), которые оно кладет на депозиты в несколько частных коммерческих банков – без каких-либо залогов;

- тому же правительству не хватает бюджетных средств, ради чего оно берет кредит у частных коммерческих банков – те же 700 миллионов долларов, но уже под залог, через процедуру «кредитно-залоговых аукционов»;

- в результате «под залогом» на год фактически у тех же структур, в которые только что на депозит положены бюджетные средства, оказываются самые сливки сырьевой части российской экономики – «Норильский никель», ЮКОС, «Сибнефть» и др.

- в федеральный бюджет на следующий 1996 год правительство изначально даже и не закладывало средства на выкуп залога.

Через год «залогодержатели» перепродали залоги фактически сами себе по совершенно смешной цене – порядка всего лишь годовой прибыли от эксплуатации находившихся в их управлении «залогов».

Наш – тогдашней Счетной палаты – вывод был однозначен: совокупность сделок должна быть признана притворной, а сами сделки – ничтожными. Я тогда был не прокурором, выносящим персональные обвинения, а зампредом Счетной палаты – иная компетенция. Тем не менее, мой человеческий вердикт был и остается однозначен: все без исключения участники этой беспрецедентной махинации (как со стороны власти, так и со стороны «выгодоприобретателей») – мошенники и воры, которым место исключительно в тюрьме. Да и то лишь в ситуации моратория на смертную казнь…

То есть, внимание: одно дело – приватизация вообще. Там действительно масса случаев несправедливого и аморального, но хотя бы формально законного. И совсем другое дело – кредитно-залоговые аукционы. Здесь совершенно очевидны изначальный сговор и масштабнейшее мошенничество, прямо нарушавшее и тогдашние законы, подпадавшее и под тогдашние нормы уголовного законодательства.

Но не для того уже тогда строилась «вертикаль», не для того за два года до этого был осуществлен госпереворот, чтобы могли торжествовать справедливость и законность.

О том же, кому на самом деле должны быть адресованы претензии «бедных» акционеров ЮКОСа, и о том, как нам вообще относиться к ползучему распространению на нас элементов западной судебной системы (да еще и на фоне западных же санкций), и чему в этом процессе нам жизненно необходимо противодействовать, а также о фундаментальных дефектах методов действия наших властей – в следующих статьях.