Высшая мера
Смертная казнь, оказывается, нужна. Причем прежде всего не для самых ужасающих и поражающих воображение преступлений.
Нет, смертная казнь нужна для вполне определенной категории преступников.
История с народным судом в ЛНР и смертными приговорами за изнасилования очень интересна тем, что вновь ставит вопрос о смертной казни.
Традиционно я относился к смертной казни позитивно, причем по религиозным основаниям – ну сказано в Писании про смертную казнь. И благоразумный разбойник на кресте сказал «Достойное по делам своим приемлем».
Потом я стал относиться к смертной казни отрицательно, поскольку неправосудные процессы последних лет показали, что если нашему суду в руки дадут мухобойку, он займется истреблением бабочек.
В последнее время в моем взгляде на этот вопрос произошел еще один поворот. Более практический. Определенное время назад в мою жизнь вошел такой жанр, как «рассказы следователя». То есть я слушаю о самых обычных уголовных делах, проходящих через обычный райотдел в одном крупном городе.
И вот к какому выводу приходишь. Смертная казнь, оказывается, нужна. Причем прежде всего не для самых ужасающих и поражающих воображение преступлений, типа ботаник Брейвик замочил 70 невинных человек, а ему дали 23 года.
Нет, смертная казнь нужна для вполне определенной категории преступников. Иногда совершенно не выдающихся и не интересных, именовавшихся в советские времена «рецидивисты».
Вот парень в 16 лет по пьяни вспылил, зарезал собутыльника, попал на малолетку, отсидел 5 лет. В 21 вышел. В 22 по пьяни убил бутылкой другого собутыльника. Получил десятку. Вышел в 32. Через полгода поссорился со знакомым, оскорбил его сожительницу, раскроил ему топором череп. Получит ну даже если 15. В 47 выйдет.
Это значит, при взятом им темпе до того, как сдохнет сам, убьет еще минимум двоих. Точно уже убьет, не может просто не убить.
На все вопросы «зачем» отвечает – «потерял над собой контроль». Вменяем. Но будет терять контроль и убивать дальше.
Понятно, что единственный способ спасти еще две жизни – это его расстрелять, поскольку вероятность того, что он остановится, настолько пренебрежимо мала, что принимать ее всерьез в гуманистический расчет – нельзя. Это значит не принимать в расчет тот факт, что вероятность убийства еще двух человек экстремально велика. Попросту отказываться на это смотреть. Такой очень избирательный гуманизм.
Таких вот неинтересных серийных случаев на самом деле очень много. И всегда это один и тот же тип – человек, которому просто-напросто несложно убивать, он убивает просто так, и даже без удовольствия, и даже нехотя, просто так получается.
Никакого способа пресечь этот конвейер, кроме как пресечь самого убийцу – нет.
Не надо говорить про пожизненное заключение и подобные вещи. Правда состоит в том, что это ничуть не менее жестокое наказание, и при этом колоний на пожизненное для всех не построишь, дорого. А значит вот такие – на самом деле самые заразные убийцы, потому что их много и они обычные – будут и дальше получать сроки, пусть даже большие сроки, после которых они выходят и убивают дальше.
Вот такой получается грустный вывод из практической жизни. Смертная казнь необходима. Причем главным критерием для нее должна быть не столько ужасность преступлений, сколько их повторяемость.
Комментарии читателей Оставить комментарий
А что,по 105-й уже УДО предусмотрено?С каких это пор?
Зоя,насколько я знаю,сейчас нет такой формулировки как ИЗМЕНА РОДИНЕ.Коррупцию надо побеждать законами,которые не позволят построить коррупционную схему.
Ну ты и сказочник, Костик, тебе это кто-то наплел, или ты это сам придумал?
А Вы знаете КАК подставляет ГНК? Военкоматы уже плачут кровавыми слезами, призывать некого. Особенно они любят работать среди платных студентов, т.к. с них что-то взять можно.
Один пример. Сидит человек в кафешке, разговаривает. Подходят оперативники с ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ понятыми (есть и такие!), берут за жабры ничего не понимающего человека, приводят в отдел, а там показывают отсканированные купюры, у него же взятые из кошелька. И белый порошок у собеседника. По гашишу разница между ч.1 и ч.2 ст. 228 до 2,5 или больше. В протоколе пишут 2,3 грамма. Нечё-ё-тко так. А потом, если на положил этак тыс. 150-180 перерисовывают на 2,9, а это крупный размер, и условного уже нет, и срок другой. У сына в институте одного так взяли. Или ещё проще, девочке, верующей, воцерковлённой, из православной семьи, подруга звонит, мол умираю, сейчас в окно выброшусь. Та летит через полгорода, а на квартире её уже оперативники принимают. И не надо морали, мол нечего связываться. Это в 30 лет понимают, но не в 21 или, тем более в 19. У молодых да глупых (не умудрённых опытом) свои понятия о дружбе. Это всё истории из жизни.
У Сталина, начавшие разлагаться женщины завершали разложение сами знаете где. Отголоски этого мы видим в присказке "куришь, пьёшь вино и пиво, ты пособник Тель-Авива".