Политические уроки секс-атаки на Кёльн для России
Надеюсь, хотя и полностью не уверен, что январские события в Германии окончательно отрезвят наших ответственных (безответственных уже ничто не исправит и не отрезвит) политиков, а также руководителей государства и чиновников.
Отрезвят в том смысле, что эти люди поймут, наконец, всю губительность поточного, некритичного, а проще говоря — бездумного, переноса путём так называемых реформ и модернизации практически всех политических и социальных практик из стран Запада в Россию.
Сколько раз здесь, внутри России, мы говорили, что евросоюзовский «мультикультурализм» не работает и не может работать, так как невозможно (а главное, и не нужно и даже опасно) игнорировать и «отменять» национальность, национальные традиции, обычаи, нормы и пр. А если внедрять мультикультурализм насильственно, то это приведёт к взрыву именно национализма, но в наиболее крайних его проявлениях.
Но тем, кто это говорил в России, не верили.
И только когда несколько лет назад сама Меркель признала крах этой политики, к русским и российским реалистам стали прислушиваться. Но только в этом вопросе.
Между тем, «сама Меркель», признав крах этой концепции, уже не могла остановить маховик её реализации не только в ЕС в целом, но даже в одной Германии, за что сейчас Германия и начала расплачиваться. Только начала, ибо главные события ещё впереди.
Между прочим, признав крах политики мультикультурализма у себя, лидеры Евросоюза продолжали и продолжают насаждать эту политику, например, на Украине. Ведь именно они, включая и политиков Германии, отвели русским жителям и гражданам Украины роль «национального меньшинства», которое должно быть удовлетворено правом устраивать концерты художественной самодеятельности на родном языке, а в остальном подчиняться «европейским ценностям».
Причём, что наиболее цинично, более того — преступно, толковать эти «ценности» русским гражданам Украины должны были украинские националисты или даже украинские нацисты. Но это так, к слову. О современной ситуации на Украине в свете очевидного экзистенциального кризиса Евросоюза, должен быть отдельный разговор.
Если после всего того, что мы видим сейчас в Евросоюзе вообще и в Германии в частности, руководство России и её ведущие политики не поймут, что нужно срочно закрывать такие привнесённые к нам корыстно или по глупости проекты, как, например, ювенальную юстицию, так называемое сексуальное просвещение детей, значительную часть того, что вообще продолжает называться «реформой и модернизацией образования», и многое другое, то, значит, они не способны учиться на ошибках других.
Надо отказаться и от всяких «программ обучения толерантности», а равно вообще от пропаганды этого термина, а точнее — от стоящей за ним политики. Надо отбросить все ещё внедряемую в массовое сознание «политкорректность», являющуюся по сути лишь негласной формой цензуры.
Должны быть похоронены (без их авторов, разумеется) разнообразные проекты так называемой десталинизации, во всех существующих своих вариантах являющиеся не более, чем борьбой с собственной историей. Но изучение и объективное освещение этой истории, а равно и увековечивание памяти жертв репрессий времён правления Сталина, должно быть продолжено.
Я совершенно уверен, что значительную часть нашего политического реформаторства «а ля Запад» тоже надо свернуть. Но не потому, что наша политическая система не нуждается в реформировании — как раз очень нуждается! — а потому, что это реформаторство не подходит России или уже продемонстрировало свою неэффективность или пагубность на самом Западе.
Ну а о том, что монетаристский экономический курс, проводящийся в нашей стране опять же по западным лекалам и во многом под прямую диктовку Запада, пора поменять на что-то не менее рыночное (даже более рыночное), но национальное, не говорят сейчас разве что старушки у подъездов. Впрочем, и они говорят.
Вот каковыми (вкратце) должны быть политические уроки кёльнской секс-атаки для России. Точнее — для правящего класса России. Если он, повторяю, является ответственным правящим классом.
Тем более что события в Кёльне должны бы показать даже самым тугоумным и эгоцентричным представителям этого класса, что их надежда, нажив состояния в России, «в случае чего» свалить в благополучную, спокойную и процветающую «Европу», стоит теперь не больше, чем вера немецких женщин в то, что немецкая полиция их защитит — что голых, что одетых.
