«Организация политической жизни наукограда – это лаборатория выработки форм правления будущего общества»
Формально политические формы государственного устройства, существующего в стране, должны быть едины и регулироваться единым законодательством. Хотя это не мешает различным субъектам федерации вносить свою специфику в их организацию, вполне естественно мотивируя это разными условиями разных регионов и разными историко-культурными особенностями их народов.
Город Лесной (Свердловск-45). Фото с сайта atomic-energy.ru
Что, в общем-то, вполне обоснованно.
Однако сама историко-культурная разница не возникает ниоткуда и во многом обусловлена сложившимися особенностями жизни и организации труда. Политические формы организации общества и общественного самоуправления – это формы управления и руководства определенным процессом, в конечном счете – процессом жизни и производства.
В стране, где доминируют традиционные сельскохозяйственные работы, формы правления будут соответствовать этому производству. В стране, где доминирует промышленное производство, потребуется их соответствие отношениям этого производства.
Как еще, кажется, в «Нищете философии» писал Маркс: «Ручная мельница даёт вам общество с сюзереном во главе, паровая мельница - общество с промышленным капиталистом».
При всех естественно-возможных оговорках, власть в социуме естественным образом принадлежит тому слою, который играет основную роль в производстве данного социума.
Отсюда вопрос и о том, как должна быть организована власть в атомоградах и наукоградах. Но если основу их составляет цивилизационно-новое технологическое производство, где главную роль играют носители и производители знания, то и ключевые властные функции в данных социумах должны принадлежать им же.
Минимум по двум причинам. Первая: управлением организацией жизни людей определенной профессии, в данном случае – ученых и технологов - должны заниматься те, кто знает особенности труда и жизни этих людей, то есть люди их круга.
Вторая: власть над носителями определенной статусности и компетенции эффективно могут осуществлять лишь те, кто легитимен для носителей этой статусности и этой компетенции, то есть люди, обладающие не меньшей статусностью.
Потому что легитимность – это не процедурная легальность избрания, легитимность – это согласие на подчинение тех, кто должен будет подчиняться этой власти.
Но есть и еще один не менее важный момент. Само управление тем или иным высокотехнологическим объектом предполагает свои особенности, основанные на компетентностном управлении: управляют процессом те, кто разбирается в его тонкостях.
Никому никогда не придет в голову определять руководителя военного городка равным голосованием всех проживающих в этом городке.
Атомоград, как любой наукоград, – это не муниципальное поселение, где по случайности живут работники наукоемкого объекта, это городок этого объекта,ровно такой же, как общежитие завода или территория университетского городка того же МГУ. То есть решения здесь может и должен принимать не некий глава поселения, а тот, кто руководит данным объектом. Атомоград – это жилая зона атомной станции и иного соответствующего объекта, а не отделенное от него жилое поселение.
Как жилая зона - это именно часть данного объекта, как любая иная его часть, и она должна управляться теми и в той субординации, в какой и кто управляет самим объектом.
Разумеется, данная жилая зона включает в себя совокупность естественных муниципальных функций: снабжения, торговли, школьного и дошкольного обучения детей, медицинского обучения, озеленения, тепло- и водоснабжения и т.д.
Но в данном случае – это не обычные функции обеспечения жизнедеятельности города, это функции обеспечения образующего его производства, работающие под требования и запросы данного производства.
Поэтому подчиняться они должны не общим функциональным требованиям, а тем задачам, которые ставит перед ними производство.
То есть на территории наукограда власть должна осуществляться не стандартными выборными муниципальными органами, а ученым либо научно-производственным Советом образующего предприятия, и окончательные решения должен принимать руководитель данного предприятия.
Собственно, это давно артикулированный принцип меритократии – в его здоровом понимании: управлять обществом знания должны носители этого знания, а не менеджеры, юристы, экономисты либо дизайнеры. Тот этап, когда власть переходит от элиты знати и элиты денег – к элите знания.
И дело даже не в неких моментах справедливости и этики: не может бухгалтер или иной носитель непрофильной специальности управлять высококвалифицированными физиками-ядерщиками.
Дело в том, что нынешние атомограды и наукограды – это организационно-технологические прообразы всего будущего общества – того, когда все производство социума будет состоять из их аналогов.
И сегодня они – зона не только отработки новых технологических процессов, они оказываются зоной отработки новых форм политического правления, которое должно строиться не на пиаре и популярности, а на компетенции управляющих. Причем компетенции не менеджерианской, когда «управляющий» управляет, зная «законы управления» и практически ничего не понимая в том, чем именно он управляет.
Строго говоря, именно эти моменты учитывались в свое время в советских наукоградах, где, чтобы занять пост того или иного первого лица - Первого секретаря горкома КПСС или Председателя Горсиполкома, – прежде нужно было быть обладателем ученой степени доктора наук по профилю базового производства данного города.
Эта традиция продержалась еще до начала 1990-х гг., но оказалась утеряна по мере утверждения странных идей о том, что общественной жизнью должны управлять юристы, экономисты и менеджеры.
Организация политической жизни наукограда – это лаборатория выработки форм правления будущего общества.
Соответственно выглядит вопрос и общественного контроля на данных территориях.
С одной стороны, организация формы меритократического правления через ученые советы – уже есть форма общественного контроля. Потому что она сама есть форма общественного правления специалистов. С другой стороны – вообще лишается смысла идея «общественного контроля неспециалистов» за процессом, в котором могут разобраться только специалисты.
Деятельность общественных организаций на данной территории возможна и целесообразна только как деятельность общественных организаций самих этих специалистов. И в этом отношении атомограды действительно должны быть своего рода закрытыми территориями: в том смысле, что они живут по тем правилам, по которым хотят жить те, кто обеспечивает их производственную деятельность, а не те или иные «представители общественности», которые к этой территории и этому производству не имеют отношения.
И в этом плане особым образом выглядит и вопрос миграции на эти территории, и вопрос бизнеса, в частности – торговли на них же.
Жить на территории атомограда могут иметь право только те, кто либо работает на образующем город объекте, либо работает в сфере обеспечения его производственной деятельности, либо кого хотят видеть на этой территории те, кто на данном объекте работает.
Может показаться, что это противоречит конституционному праву на выбор места жительства. Но на деле это лишь его реализует: это место жительства создано и выбрано теми, кто работает на образующем производстве, и значит, оно ими уже занято – их выбор уже осуществлен и реализован, а любой последующий выбор желающих жить в месте их поселения не должен входить в противоречие с их выбором.
Также иную специфику приобретает бизнес и торговля на этой территории. Они перестают быть сферами деятельности, имеющими своей целью получение прибыли (хотя внутри себя торговля ее и предполагает). Их задача - обеспечение снабжения продуктами и бытовыми товарами тех, кто работает на предприятии, то есть они приобретают характер своего рода «столов заказов», существовавших раньше и существующих на крупных производствах: с задачей не торговли, а с задачей обеспечения снабжения.
То есть здесь начинают действовать некие формы пострыночной организации, когда товар обеспечивается под ранее осуществленный заказ, что постепенно реализуется сегодня и в системе современной торговли.
Городом должны управлять те, кто управляет образующим его производством. И, строго говоря, обществом вообще должны управлять те, кто осуществляет производство, обеспечивающее жизнь этого общества. Именно те, кто осуществляет процесс производства, а не те, кто считается собственниками этого производства.
И если наукограды – форпосты и авангардные плацдармы производства будущего, то и формы их политической организации тоже должны быть авангардными формами политической организации общества будущего.
Комментарии читателей Оставить комментарий
новообразований прежде бывших Россией, собственников, судей и СМИ мы успели – возникло привыкание, вот автор и не останавливается на достигнутом – пора освежить наши впечатления независимыми атомо- и наукоградами.
Где начинается и заканчивается независимость подобных образований?
Начинается с выведения некой особи, ведомства, а то и земель с народом, со всеми причиндалами и наворотами из Русского Смысла, олицетворением которого является Россия, как государство-держава-империя, двуединством власти светской и Церковной претворяемая во Христе. Т.о. освобожденные от ведения государством, в силу человеческого несовершенства, смыслом своей деятельности могут избрать что угодно. Отстаивая свою лично выгодную независимость от России, они становятся легкой добычей враждебного для России окружения, которое действует вне правового поля через запугивание, подкуп, вымогательство, а где надо и силой. Так свобода заканчивается жестким подчинением личному смыслу врага России – мировоззренческим поражением, что намерено возпето какими-нибудь отщепенцами, вроде Герцена, Чернышевского или Ленина.
Захватывающий полет их свободолюбивой мысли, тем не менее, целиком подчинен идее иудогосподства и не важно – осознанно или нет.
Соблазнение научных верхов властью над обществом противопоставляет действующей власти… А затем являются заказчики научных разработок, те, кто оказался самым пробивным в присвоении мат.благ. Вот тут-то на хитронаучный ход и проявляется богоборческий ответ – разделяй и властвуй.
Знание можно направить во благо или во вред, в зависимости от того в чем человек видит свой смысл. А Черняховский в очередной своей идее низпровержения власти совершенно сознательно опускает мировоззренческую значимость «Добра и зла» для человека, сводя жизнь, по сути, к соблюдению технологической и производственной необходимости.
Получается не производство ради Жизни, а жизнь ради производства (совсем как в продвинутых странах Запада, где значение человека сведено до уровня детали машин). И уже не только на Западе производство принадлежит за слабым изключением мировой иудозакулисе (МЗ), имеющей волю, идею, деньги, силу, власть, средства оболванивания, науку, технологию, промышленное и человеческое сырье, все именуемое словом – империализм. В этом построении человек излишен, а идеалом является биологический робот для непрерывного и дешевого приумножения мат.благ самоизбранных в их борьбе за выживание, без всяких человеческих затрат (еда, сон, отдых, болезни, жилье, одежда, образование) и личных нестыковок (Любовь, Совесть, Справедливость, Вера, семья, общество, культура), не говоря уже за тех, кто предался власти страстей. И ныне вырвать с корнем сию непотребность по заказу МЗ усиленно пытается мировое научное сообщество, привлекая и науку России. Хотя, несомненно, иудейство за 10 веков властвования на Западе не довольствовалось тем, что имеет – стоит отметить их успех в превращении западного человека в послушное свое орудие.
Вот и нас впечатляют их животным счастьем.
В России наукограды с 1917 года- это одна из форм изоляции для получения дополнительных благ группой проходимцев, эксплуатирующих креативных людей на фоне окружающей нищеты (при Сталине шарашки, чем не идеальная форма госмуравейника с мошенниками в погонах наверху пирамиды?). Сегодня - это эффективная форма присвоения чужого труда за счёт эксплуатации частниками людей в закрытых от общества зонах и дальнейшего вывоза мозгов за границу.
Ну и вкусы у тебя.
Менделеев обсчитался.