Каждый день война: эвакуация школ в Москве стала обыденностью
Фото с сайта unsplash.com
Два дня подряд столичную школу 1539, где учится мой сын-второклассник, подвергали эвакуации. В первый день было так: 18 декабря ничего не подозревая, я отправился за ним к двум дня в школу. Со школьного двора выходил мужчина с электрочайником, который невозмутимо сообщил, что «детей тут нет». «Как нет?!» - опешил я. Мужчина нехотя пояснил, что все дети – в центре детского творчества на соседней улице и вообще – спасибо телефонным хулиганам.
На следующий день ситуация повторилась.
Если накануне в центре детского творчества царила легкая неразбериха, то 19 декабря всё было гораздо жестче. Здание было переполнено. Несколько потоков детей двигалось в разные стороны. Пропуск в здание искусственно затормаживал гастарбайтер, всучавший всем на входе бахилы. Зажатая с разных сторон девочка рыдала…
Звонки телефонных хулиганов регулярно лихорадят Москву уже почти месяц – с 28 ноября. Из-за анонимных угроз о якобы заложенных взрывных устройствах в Москве эвакуировали более 700 тысяч человек. Анонимы «минировали» суды, метро, торговые центры, аэропорты, школы.
Только 10 декабря, по данным сайта Мел, эвакуировали более 120 тысяч человек с почти 400 объектов. В злосчастный день 19 декабря, когда эвакуация коснулась и моего сына, антирекорд был обновлен: проверяли почти тысячу учреждений, а эвакуированы были почти 170 тысяч человек.
Сын, кстати, держался, молодцом, принимая всё происходящее за военные учения. По его словам, старшеклассники в момент эвакуации пытались успокаивать младших, уверяя, что всего-навсего «порвало трубу». Но так было не во всех школах.
«У моего сына в школе была эвакуация во вторник на прошлой неделе. Я пришла забирать его вечером - ребенок был очень напуган тем, что учителя сами испугались. Когда зазвенели все эти звонки, они вместо того, чтобы сказать детям, берем то или это, одеваемся и спокойно выходим, все побелели, забегали, начали говорить: „Что такое, нас никто не предупреждал“. Потом учителя позвонили всем родителям и попросили забрать детей. А потом через 20 минут перезвонили и сказали, что забирать не надо. Дети вышли на улицу кто в чем, в кедах и тонких кроссовках, кто-то в итоге простыл и заболел», - рассказала мама ученика школы № 1534.
Департамент образования дежурно пытается нас убедить, что всё под контролем.
«Мероприятия по эвакуации не влияют на успеваемость детей и сроки прохождения учебных программ. Сформированные в Москве крупные образовательные комплексы позволяют разместить детей в соседних корпусах, где и продолжается образовательный процесс. А после того, как специалисты правоохранительных органов обследуют здание, ребята возвращаются к занятиям в своем классе», - сказал ТАСС чиновник из департамента образования Москвы.
Никаких официальных заявлений от властей, силовиков и МЧС мы не дождались. Зато всё-таки последовавшие от департамента образования инструкции похожи на безответственные мантры.
«Важно помнить, что в подобных ситуациях самый большой риск - это паника, - говорит в видеообращении к родителям заместитель руководителя Департамента Антон Молев. – Во-первых, точно после поступления сигнала нужно следовать инструкциям, которые дает учитель, классный руководитель или воспитатель, если мы говорим о дошкольных отделениях. Во-вторых, не нужно паниковать, но при этом надо действовать настолько быстро, насколько это возможно. Третье - после того как эвакуация завершилась или когда она еще в процессе, важно, чтобы ребенок держался вместе с классом или группой и не пытался самостоятельно покинуть пространство эвакуации или двинуться домой. Если мы вместе будем следовать этим простым, но очень четким правилам, то, я думаю, мы преодолеем эту неприятную ситуацию».
Лучшие педагоги пытаются справляться с этим беспределом своими силами, но этих усилий недостаточно.
«Да, конечно, у разных школ – разные возможности, - рассуждает в интервью Pravmir директор Центра образования № 109 Евгений Ямбург. – В Департаменте образования есть официально прописанный регламент, но каждый директор должен применять его к своим специфическим условиям. У меня, например, есть отдельное огромное здание начальной школы на 800 человек, есть большой детский сад. Но я же не пошлю детей из старшей школы в детский сад. Ну хорошо, у меня есть центр досуга, конюшня, ангар, если дождь, я могу там детей спрятать. А у кого-то есть несколько школьных зданий, можно перевести учащихся туда.
Евгений Ямбург также подсказал один из способов борьбы с телефонными террористами: «Конечно, все это невротизирует общую обстановку и дестабилизирует учебный процесс. Кто за этим стоит? Года два или три назад это делали не совсем добросовестные дети накануне экзаменационных работ за полугодие. С этим я справлялся элементарно. Если кто-то из таких хитрецов звонит и сообщает о минировании, я объявляю, что ровно на то количество учебных дней, когда были сорваны занятия, сокращаются каникулы. И тут же все головы поворачиваются в сторону одного какого-нибудь паршивца: «Ах, это из-за тебя…». А дальше родители платят штраф за вызов наряда, за собак – и точка».
При этом Евгений Ямбург признает, что на данный момент мы имеем дело с совсем другими масштабами бедствия.
«Но сейчас – другая ситуация. Я не очень верю, что это какие-то школьники, тем более, что все основные контрольные работы написаны, впереди только праздники, елки и дискотеки. Похоже на какую-то спланированную акцию, а откуда она идет, я не знаю. Я же не ФСБ. Но извините, в ситуации, когда у нас идет стрельба на Лубянке, лучше соблюдать бдительность. Нет ничего важнее, чем безопасность детей. И нет ничего опаснее, чем паника».
Получается, что, как обычно, в нашей стране спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И если ребенок болезненно воспринимает происходящее, то важно своевременно принять меры самим родителям.
«Если после эвакуации вы заметили изменения в поведении ребёнка, нарушение сна, полное избегание разговора об этом или, наоборот, беседы только о эвакуации, это знак того, что на психологическом уровне ваш ребёнок не справляется, - говорит психолог Светлана Филяева. – В этом случае родителям следует побеседовать с ним, проговорить вместе его чувства. Это будет первая скорая помощь, которую вы можете оказать. Вы можете поделиться с ребёнком тем, что вас тоже тревожит эта ситуация, но вы справляетесь. Дальше я бы посоветовала обратиться к детскому психологу».
А что же власти, спецслужбы, МЧС? В том-то и дело, что никто так и не объясняет, почему так трудно поймать телефонных террористов, дестабилизирующих обстановку в таких масштабах.
Получается, что штрафы за это законом положены на сотни миллионов, а выписывать их некому. Между тем, телефонный терроризм затронул не только Москву, но и Санкт-Петербург, Дальний Восток и другие регионы России.
В Москве война продолжилась 23 декабря. В этот день полицейские проверили сообщения об угрозах взрывов в зданиях почти 10 школ и роддома на Самаркандском бульваре.
Также аноним «заминировал» храм Христа Спасителя, сообщает ТАСС со ссылкой на источник в экстренных службах. СМИ ранее сообщали об угрозе взрывов в 15 районных судах Москвы и на пяти вокзалах.
Ждём новых обострений к Новому году, а в поздравительной речи президент ни словом них не обмолвится?
