Россия может вернуться на границу с Афганистаном
Объявленный Соединенными Штатами скорый уход (последнее слово, впрочем, уместнее было бы закавычить) из Афганистана, судя по всему, уже вызвал в российских политических верхах некое подобие растерянности и непонимание, как же жить дальше – без «охраняющих» Россию от талибов американцев. И от Москвы начинают исходить явно противоречивые сигналы.
Россия, прогнозируя ухудшение ситуации в Афганистане после вывода войск НАТО из этой страны к концу следующего года, рассматривает возможность переброски своих пограничников на таджикско-афганскую границу, заявил агентству Reuters посол России в Кабуле Андрей Аветисян, сообщает «Независимая газета». Поскольку у послов РФ не принято делать заявлений, противоречащих курсу своей страны, данную информацию можно было бы считать официальной позицией Москвы, отмечает издание.
Но не тут-то было: генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа (одно время даже возглавлявший российскую погранслужбу), по сути, выступил против реализации таких планов. «Нет необходимости возвращения российских пограничников на таджикско-афганскую границу», – заявил он. При этом он даже не слышал о том, что с Душанбе на этот счет ведутся какие-либо переговоры. По мнению Бордюжи, Таджикистану необходимо лишь оказывать помощь в подготовке кадров для погранвойск, в техническом оснащении застав, а также обучать тактическим приемам охраны границы в условиях горной местности.
При этом экс-глава российской погранслужбы признает, что таджикско-афганская граница, растянувшаяся почти на 1500 километров, – самая сложная на всем постсоветском пространстве, а вывод иностранного воинского контингента из Афганистана, по его мнению, создает для России новые угрозы.
«Вывод контингента подстегнет развитие негативных явлений в регионе, влияющих на безопасность стран – членов ОДКБ», – приводит его слова «Голос России». По его словам, среди основных проблем – возникновение зоны нестабильности в приграничных с Афганистаном районах, распространение влияния экстремистских группировок, проникновение исламистских фундаменталистских идей в сопредельные с Афганистаном государства, а также распространение лагерей подготовки боевиков из граждан стран, входящих в ОДКБ, на территории Афганистана.
Тем не менее Бордюжа считает: «Главная задача ОДКБ – минимизировать возможный негативный эффект на приграничные районы после вывода из Афганистана иностранного воинского контингента». А с заявлением посла Аветисяна он даже не знаком.
Действительно, чисто внешне возвращение российских пограничников на таджикско-афганскую границу выглядит алогичным, поскольку лишь восемь лет назад они оттуда ушли, оставив после себя так называемую оперативную группу, состоящую из нескольких десятков офицеров, отмечает «НГ». Но с тех пор ситуация резко поменялась в худшую сторону.
По оценкам российских и иностранных спецслужб, таджикско-афганская граница стала главным перевалочным пунктом, откуда тяжелые наркотики (в основном героин и опиум) проникают в Россию и другие страны Европы. «Ранее у нас было серьезное присутствие на таджикско-афганской границе, и в то время ситуация там была намного лучше», – утверждает Аветисян и отмечает, что возвращение российских пограничников на эти рубежи в интересах как самой России, так и Таджикистана и даже Афганистана.
По официальным данным Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, в прошлом году в России насчитывалось около 8 миллионов наркоманов. Хотя восемь лет назад, когда российские пограничники уходили с берегов Пянджа, общее количество лиц, употребляющих в РФ наркотики, было в четыре раза меньше.
Управление ООН по наркотикам и преступности также отмечает, что в Афганистане находится 90% всего мирового героинового производства, и за последние восемь лет объем этого производства вырос в четыре раза.
Видимо, неслучайно президент Владимир Путин на состоявшемся недавно заседании Совбеза РФ заявил, что после вывода войск НАТО и США из Афганистана эта страна может стать источником экспорта «нестабильности, дальнейшего роста наркотрафика, трансграничной преступности, неуправляемых потоков беженцев и мигрантов». Не исключено, что именно поэтому Москва и рассматривает вопрос об укреплении таджикско-афганской границы российскими пограничниками.
Посол Аветисян утверждает, что любое решение о размещении наших пограничников на таджикско-афганской границе будет согласовано с Душанбе. При этом он не сообщил, о каком контингенте идет речь.
Мнение посла во многом разделяют и опрошенные изданием эксперты. Подполковник Александр Матвеев, который в 90-х годах служил в Таджикистане и хорошо знаком с ситуацией, сложившейся там после развала СССР, считает, что «оказывать Таджикистану помощь в охране рубежей только в военно-техническом и методическом плане не совсем правильно». «Не надо забывать про человеческий фактор», – отмечает он. Матвеев полагает, что таджикские пограничники пока не способны эффективно охранять границу собственными силами (не тот уровень специалистов, слабая исполнительность и т. п.), о чем свидетельствует рост наркотрафика через нее. «Здесь нельзя забывать и про мотивацию», – говорит он.
Матвеев отмечает, что уровень денежного довольствия погрансостава в этой республике очень небольшой. Он вспоминает, что когда таджикско-афганская граница до 2005 года охранялась совместно с Россией, оклады граждан Таджикистана, служивших в погранвойсках ФСБ РФ, были значительно выше, чем у офицеров таджикской армии, были лучше дисциплина и порядок. «На переговорах с Душанбе надо добиваться того, чтобы погранзаставы на границе с Афганистаном были вновь в ведении ФСБ РФ», – считает Матвеев.
Член-корреспондент Академии военных наук полковник Эдуард Родюков также уверен, что переброска российских погранвойск в Таджикистан «необходима и должна сопровождаться взаимодействием с военнослужащими 201-й российской военной базы и Коллективными силами оперативного реагирования ОДКБ». Он считает, что из этих подразделений должны быть составлены маневренные группы, обеспечивающие дополнительную приграничную безопасность Таджикистана, как это было в 1993-1998 годах. Тогда, если вспомнить, в Таджикистан были введены Коллективные миротворческие силы (КМС), состоявшие из воинских контингентов России, Казахстана, Узбекистана и Киргизии. Тогдашние действия КМС были признаны успешными.
Однако для реализации нынешних планов, по мнению Родюкова, нужна добрая воля таджикского руководства. Пока же в преддверии президентских выборов нынешний бессменный лидер этой страны Эмомали Рахмон вдруг стал проводить недружественную в отношении РФ политику: по-прежнему заморожена ратификация соглашения о статусе 201-й военной базы в Таджикистане, закрыто вещание телеканала «Звезда», в СМИ публикуются антироссийские материалы и т. п. Кроме того, планы Москвы уже встретили неприятие и в некоторых политических кругах Таджикистана, отмечает издание.
Все это, однако, проблемы решаемые: в конце концов, руководство Таджикистана тоже заинтересовано в присутствии российских военных на своей территории. Ведь без них Рахмон рискует остаться один на один и с ростом внутреннего мусульманского экстремизма, и с инфильтрацией нестабильности из соседнего Афганистана.
Другое дело, как видно из «заочной полемики» российского посла и генсека ОДКБ, что внутри самого руководства нашей страны нет единого мнения, стоит ли России возвращаться к прежним советским рубежам или нет. Ну а уж уход из Афганистана основного американского и натовского контингента наша элита, похоже, оплакивает разве что с несколько разной степенью единодушия. Уже фактически забыто изначальное – времен 2001 года – согласие Москвы лишь на временный допуск иностранных войск в Афганистан и на территорию постсоветской Средней Азии. Как оказалось, нет ничего более постоянного, чем это самое временное пребывание американцев в Центральной Азии. Того и гляди, американцы, обосновавшись в регионе, попросту выживут оттуда Россию.
Чего стоит только развертываемая сейчас американцами в этом регионе (да и в самой России, если брать «транзитный» центр НАТО в Ульяновске) так называемая Северная дистрибутивная сеть (СДС, the Northern Distribution Network, NDN) – фактически сеть транспортно-логистического присутствия вооруженных сил США и НАТО в этом регионе и России! Об этом пишет в своем блоге в «ЖЖ» Юрий Крупнов, характерно озаглавив свой материал «Как НАТО завоюет Россию в 2015 году».
Главным военным фактором и залогом поражения в современном конфликте является неспособность определить военную угрозу и, следовательно, находиться под рефлексивным управлением противника, который имеет все необходимые возможности понуждать нас к нужным ему действиям, напоминает эксперт концепцию рефлексивных игр и «исчисляемой психофеноменологии» Владимира Лефевра – российского, а сейчас уже американского психолога и математика, профессора Калифорнийского университета в Ирвайне.
И создаваемая американцами СДС, отмечает Крупнов, является идеальным руслом (каналом или колеей) для направления на Тюменский газонефтяной комплекс и Поволжье повстанческих сил (insurgency), быстро собираемых со всего мира и концентрируемых в районах Центрально-Азиатского региона, Северного Кавказа, Поволжья и российско-казахстанской границы из интернационалистического отребья в 5-20 тысяч штыков, что сегодня технологически отработано в Сирии.
Создание-сколачивание мобильных террор-бригад из боевиков является на сегодня отработанной и обкатанной схемой. Молодежь набирают в государствах Средней Азии и закачивают на спецбазы подготовки (например, в афганском Кундузе), а потом забрасывают обратно в Среднюю Азию. Затем, когда начинается первый этап дестабилизации, массированно будут «закачаны» тысячи боевиков из Сирии, Саудовской Аравии, Ливии и т. п.
По факту это означает, считает Крупнов, что НАТО уже наставило на Западную Сибирь, Урал и Поволжье свое «ружье», стволом которого являются логистические каналы, «зарядом» – собираемое интернациональное наемническое «войско» прекрасно подготовленных боевиков, а «порохом» выступит беспрепятственная и отработанная в течение полутора десятилетий инфраструктура накачки региона афганским героином как финансовым и квазибиологическим оружием.
Вдобавок к «выстрелам» этого георегионального «ружья» будут наноситься ракетные удары (важен и переход к 2015 году на гиперзвуковые ракеты: время доставки заряда с базы Баграм около Кабула до Новосибирска – 12 минут, до Москвы – 20 минут), авиаудары, и все это в условиях полного контроля воздушного пространства со стороны НАТО.
Все эти военные мероприятия будут осуществляться единовременно с организацией направленных «оранжевых революций» в Москве и ряде крупных мегаполисов-миллионников и в ситуации роста угрозы нанесения по России смертельно опасного мгновенного глобального удара (МГУ, Prompt Global Strike, PGS – см. Приложение 2).
Итак, формула уже вызревшей военной угрозы: In+PGS+NDN, то есть организация мятеж-войны с нанесением мгновенного глобального удара с опорой на инфраструктурно-логистическую Северную дистрибутивную сеть.
В итоге угроза заключается в том, что НАТО уже стоит прямо у тюменской нефти и газа, а Северная дистрибутивная сеть обеспечивает инфраструктурную поддержку повстанческих наемных сил и одновременно отсекает Москву от нефти и газа.
Сакраментальная фраза (мантра) болтунов от политики о «недопустимости расширения НАТО на восток» в итоге за 20 лет привела к тому, отмечает эксперт, что НАТО организовало себе динамическое присутствие в Средней Азии и Казахстане, то есть подготовило фланговый удар с юга и сбоку.
При этом плацдармом будет выступать организованный Вашингтоном и Брюсселем в 2003-2012 годах новый регион АфЦА – Афганистан + Центральная Азия. Здесь следует иметь в виду, что 11 августа 2003 года НАТО самовольно по принуждению американцев приняло на себя командование МССБ и расширило район присутствия иностранных войск с Кабула на всю территорию Афганистана.
Талибы – специально сконструированный и массированно продавливаемый в мозги не только обывателя, но и военных элит жупел. Демонизация «Талибана» является фундаментальным инструментом устранения из оборонного сознания реального врага – сброда наемников в системе тотального военного и специального присутствия при полном контроле воздушного пространства. То есть реальная угроза заключается не в талибах, представляющих локальные пуштунские племена, а в мгновенной мобилизации и концентрации НАТО боевиков всех типов с их поддержкой подпольными исламистскими сетями, в том числе и на территории РФ, на основе колоссального контингента нелегальной миграции.
Неспособность видеть и определить реальную угрозу по южно-афганскому направлению с яркостью проявилась в раздвоении сознания бывшего начальника Генштаба России Николая Макарова, который в ноябре 2011 года в течение трех минут своего выступления публично говорил о том, что для России от НАТО критическая угроза исходит на Кавказе, а в Средней Азии от НАТО, наоборот, проистекает стабильность в связи с якобы антиталибской направленностью военного и иного комплексного присутствия НАТО в АфЦА.
Столь же ярко неадекватность высшего военного командования была продемонстрирована в официальном письме министра обороны РФ Анатолия Сердюкова в Комитет Госдумы по обороне в марте 2012 года по поводу предоставления военного аэродрома в Ульяновске для создания «перевалочного пункта для транзита грузов США и НАТО в Афганистан». В указанном документе второй после главнокомандующего в России человек в сфере обороны страны на голубом глазу призвал законодательную власть принять предложение американцев, ссылаясь на все тех же экстремистов-талибов: «Учитывая, что афганские силовые структуры не способны сдерживать экстремистский напор, полагается целесообразным продолжить взаимодействие с США и другими странами НАТО по вопросу транзита через российскую границу нелетальных грузов для многонациональной группировки в Афганистане».
Судя по заочной «полемике» посла Аветисяна с генсеком Бордюжей, она подспудно идет сейчас среди, наверное, всего российского политического руководства. С неизменным одним общим «знаменателем» – сожалением, что американцы и НАТО вообще уходят из Афганистана.
