«Вертикаль власти» - это больше пропагандистский фантом, чем реальность»

Меры, предпринимаемые президентом, носят в основном косметический характер

Экспертное и медиасообщество продолжают обсуждать довольно резкие высказывания Дмитрия Медведева в адрес российской системы управления, которую президент назвал «неэффективной». То, что сказал глава РФ о пороках нашей системы госуправления, не является новостью. Эту тему он достаточно активно «ведет» с первых дней своего президентства.

Меры, предпринимаемые президентом, носят в основном косметический характер

Еще летом 2008 года в одном из своих выступлений Дмитрий Медведев признал, что некоторые государственные должности продаются и покупаются. Надо сказать, что это было еще более конкретное и даже скандальное признание со стороны президента, поскольку речь идет о главе государства. Признание такого качества госаппарата со стороны главы государства означает, что последний его не контролирует полностью. Разумеется, это происходит не по причине какого-то двоевластия, потому что точно так же полностью не контролирует госаппарат и глава исполнительной ветви власти. Просто, в отличие от президента, Путин традиционно не склонен это признавать.

А Дмитрий Медведев, напротив, не только склонен признавать этот факт, но и, как мне кажется, в большей степени не склонен с этим мириться. Именно поэтому он об этом говорит. Правда, с лета 2008 года прошло уже три года, а тон и характер заявлений остаются прежними. Получается, что с точки зрения качества госаппарата мы остаемся все в той же ситуации. Хотя я и не могу сказать, что властями ничего не делается в направлении его улучшения. В этой связи нельзя не отметить то особое внимание, которое президент уделяет контролю над исполнением своих поручений, или его активность в сфере ротации губернаторского корпуса и формирования хотя бы минимального пакета требований к оценке деятельности глав регионов. В этом же ряду находятся переаттестация сотрудников МВД, предание гласности деклараций о доходах высших госчиновников и т. д.

Все эти меры так или иначе находятся в русле заявленной политики. Другое дело, что пока, как мы видим, они не являются достаточными, т. е. они не приводят к коренному изменению ситуации. Видимо, правы те представители оппозиции, которые называют их косметическими, если сам президент признаёт, что на данный момент эта проблема все еще стоит остро. Если же предположить, что предпринимаемые сегодня властью шаги могут иметь отложенный эффект, т. е. подействуют лишь через определенное время, то в этом также есть достаточно большие сомнения.

Госаппарат в существенной степени предоставлен сам себе

Таким образом, вопрос об эффективности государственного управления до сих пор остается одним из самых острых. Владимир Путин пришел к власти на волне запроса на сильное государство, и сегодня такая формулировка остается актуальной, только в несколько ином разрезе. Т. е. в настоящее время это – запрос не столько на силу и державность, сколько на качество госуправления. Если бы Владимир Путин выстроил некую собственную систему контроля над госаппаратом, а потом Дмитрий Медведев начал ругать этот госаппарат, то это действительно походило бы на «толкание локтями» в тандеме. Но я, например, не считаю, что Путин действительно выстроил систему контроля над госаппаратом. Разумеется, у него есть какие-то рычаги, но т. н. «вертикаль власти» – это в большей степени пропагандистский фантом. Или, скажем так, она носит достаточно поверхностный характер.

Если же говорить о реальных процессах управления, например, в таком мегаполисе, как Москва, после смены мэра, или в тех ведомствах, которые распределяют бюджетные средства, то зачастую для того, чтобы подчиненный выполнил поручение, его необходимо дополнительно финансово стимулировать и заинтересовывать. Поэтому я не считаю, что существует какая-то реальная сквозная «путинская вертикаль власти», которая охватывает основную часть госаппарата, на которую президент мог бы покушаться. Скорее речь идет о том, что госаппарат в существенной степени предоставлен сам себе. И в лучшем случае действует, исходя из принципа бюрократического самосохранения, а в худшем – «продается по кусочкам» тем, кто готов предложить соответствующую цену.