Внешние займы = внешнее управление

Россия намерена взять в кредит у Всемирного банка до 4
миллиардов долларов, но только в том случае, если кредитор не
будет выдвигать Москве дополнительные условия по кредиту. Об этом
вице-премьер и министра финансов Алексей Кудрин говорил на
встрече с главой Всемирного банка Робертом Целликом.

 

Напомним, что в 2010 году Россия планирует вернуться на
внешние рынки заимствований после десятилетнего перерыва, чтобы
компенсировать дефицит бюджета. Только в 2010 году Россия
планирует привлечь около 18 миллиардов долларов с помощью выпуска
еврооблигаций и, возможно, кредита Всемирного банка.

 

Стоит напомнить, что в сентябре премьер-министр России
Владимир Путин заявил, что Москва не воспользуется кредитом
Международного валютного фонда (МВФ) в ближайшее время.

 

Считается, что с МВФ неудобно иметь дело, потому что фонд
предоставляет кредиты под довольно жесткие условия, требуя
реформировать экономику в либеральном ключе: сокращать роль
государства и социальные обязательства.

 

Из заявлений чиновников складывается странная картина,
министр противоречит главе правительства, заемщик выставляет
условия кредитору. Опыт последних лет говорит нам о том, что
некоторые заявления власти стоит трактовать в прямо
противоположном направлении. Заранее озвученный отказ от
выполнения «дополнительных условий», может означать и то, что
некие условия МВФ уже выдвинуты и то, что они уже приняты.

 

Как уже говорилось, у России есть опыт внешних
заимствований и опыт этот нельзя назвать позитивным.
Массированное кредитование российской экономики по линии
Международного Валютного Фонда в девяностые годы было мощным
фактором, который определял всю политику нашего государства.
Каждый год издавалось так называемое совместное заявление
правительства и Центробанка России, в котором объявлялись
политические обязательства руководства страны перед кредитором и
планы реформ практически во всех сферах ответственности
государства. То есть ради получения очередного займа Россия год
за годом перестраивала свою экономику и пересматривала социальную
политику.

 

Именно в тот период тогдашний председатель правительства
Виктор Черномырдин, встречаясь с депутатами Госдумы, сказал
дословно следующее: «Нам обещают 24 миллиарда долларов, но если
мы будем вести себя иначе, то нам этих денег не дадут».

Таким образом, осуществлять или нет внешние заимствования –
это не вопрос стратегии экономического развития страны или
восполнения бюджетного дефицита, речь идет о внешнем управлении
страной.

 

Российская экономика и сейчас открыта для внешнего
управления, потому что эмиссионная функция Центробанка зависит от
объема долларовых поступлений в страну и не решает задач по
поддержанию стабильности национальной валюты, экономического
роста и развития, как это происходит в случае с центральными
банками других стран.

 

Похоже, что вновь идет усиление механизма внешнего
управления страной. И здесь бросается в глаза синхронность
действий в этом направлении – монетаристское сжатие суверенного
финансового оборота объемом до двух триллионов долларов (!) и
покупка российской лояльности за десятки миллиардов долларов.
Неплохая арифметика для тех, кому нужно манипулировать Россией.

 

Нужно задать вопросы: где накопленные (с помощью бюджетного
профицита, достигавшего ежегодно до 7% ВВП) за тучные годы
средства? Десять лет в стабилизационный фонд путем стерилизации
выкачивались средства из российской экономики и вкладывались в
зарубежные ценные бумаги, в том числе в бумаги американских
ипотечных компаний. Не прошло и одного года, как выяснилось, что
все эти накопления не могут стать обещанной подушкой
безопасности. На вопрос «где эти деньги?» вразумительного ответа
так никто и не дал.

 

Зато дан ответ на другой вопрос – что изменилось в
российской финансово-экономической политике в связи с кризисом?
Вместо восстановления суверенного контроля над финансами России,
восстановления финансового оборота, в июле Центробанк принимает
прямо противоположное решение - отменяет контроль валютной
позиции банков. Результат был предсказуем – десятки миллиардов
долларов утекли за рубеж. Одновременно с этим правительство
заявляет, что собирается брать зарубежный кредит. Отталкиваясь от
национальных интересов эту логику объяснить невозможно.

 

Странное разногласие наблюдается в риторике министра
финансов и премьера. Они, по сути, говорят противоположные вещи,
что может означать, что министр финансов подчиняется или
прислушивается не только к главе российского правительства.

Больше всего складывающаяся сегодня ситуация напоминает
девяностые годы прошлого века, предшествовавшие приближению
страны к краху российской государственности.  

Сулакшин Степан Степанович