Исламисты поставили экономику Египта на грань краха

Но и те, кто придут к власти следом за ними, необязательно справятся лучше

Экономике Египта осталось жить шесть месяцев, предсказал на днях Bank of America Merrill Lynch. По его подсчетам, в ближайшие полтора года стране потребуется 33 миллиарда долларов. Взять их негде, тем более что долгожданный кредит от МВФ Каиру не светит: власти не успеют провести требуемые реформы.

Кто же это так здорово покомандовал? «Братья-мусульмане» и их свергнутый армией ставленник Мухаммед Мурси. Как же им такое удалось, и в какой мере экономическая политика исламистов стала причиной их отстранения от власти?

Мурси со товарищи не могли не видеть, что экономика рушится, но взяться за нее как следует было недосуг. Исламисты так неожиданно сменили тюрьмы и подполье на каирские офисы, что первым делом бросились окапываться во власти. Президент сразу же подверг госаппарат исламизации. Или, лучше сказать, «братьевизации». Пятеро представителей «Братьев-мусульман» обрели портфели министров, 8 – должности в администрации президента, 25 – посты помощников губернаторов («комиссаров», так сказать), и еще 12 были выдвинуты в мэры. Так в формальном подчинении у братства оказались ни много ни мало 40 миллионов египтян – половина населения.

Верные своему лозунгу «Ислам – это решение», «Братья-мусульмане» сочли, видимо, что это решение для всего. Но – увы. Все имевшиеся деньги Аллах уже, видимо, послал Чечне и Р.А. Кадырову: Египту с его вечно дефицитным бюджетом (катастрофические 14% ВВП) перепало немного. Кое-что Мурси сумел занять у соседей: 9 миллиардов ссудили ему Саудовская Аравия, Катар, Турция и даже Ливия. Но вот МВФ, куда более надежный источник помощи, все не поддавался. Он сулит Каиру 4,8 миллиарда долларов с возможностью «продолжения банкета». Но сперва нужно провести сложные и болезненные реформы, с которыми Мурси медлил непростительно долго.

В первую очередь это отмена субсидий, давнего проклятия египетской экономики. По разным оценкам, на них уходит от 20 до 25% ВВП. Товары первой необходимости приходится не просто ввозить, но еще и дотировать: ведь половина египтян живут на 2 доллара в день. На дотирование топлива, например, уходят невообразимые 17 миллиардов долларов в год. Нефть у Египта своя, и он уже шесть лет как нетто-экспортер, но вот горючее вынужден закупать.

Изрядная часть бюджета попросту проедается. На продовольственные дотации тратится до 5,5 миллиарда долларов в год. 3 миллиарда приходится выделять на хлеб, главный продукт питания. Пшеничная лепешка стоит в Египте от 5 пиастров (менее 1 цента США), пекарне же она обходится в 40 пиастров (6 центов). Каждый египтянин имеет право на три субсидированные лепешки в день. В теории это регулирует система электронных карточек, но на деле никто этим пайком не ограничивается, так что пекарни то и дело разоряются.

В конечном итоге Каиру все же пришлось перестать артачиться и дать принципиальное согласие на отмену субсидий. Тем более что обещать такие взрывоопасные вещи – это одно, а выполнять обещания – совсем другое. Но тут «Братьев-мусульман» подвело их собственное властолюбие. В ноябре 2012 года Мухаммед Мурси особым указом запретил судам оспаривать его решения, после чего заартачился уже МВФ. Среди кредитных требований Фонда, заметим, был межпартийный консенсус, который после указа Мурси вмиг испарился.

С одной стороны президента прессовала светская оппозиция, а с другой – исламисты-салафиты. Те и вовсе требовали отказаться от займа в Фонде, поскольку это ростовщичество и вообще не по шариату. Переговоры пришлось начинать сызнова, а денег больше не становилось. Если режим Мубарака оставил в наследство революционерам 36 миллиардов долларов золотовалютных резервов, то на конец июня у египетского ЦБ осталось всего 15 миллиардов.

В дополнение к отмене субсидий МВФ рекомендовал и еще одно болезненное средство пополнения казны – повышение налогов. Здесь уж правительство, к раздражению инвесторов, развернулось вовсю. Повысив подоходный налог для богатейших египтян с 20 до 25%, Каир ввел еще и сбор в 10% со всех IPO и сделок по слиянию и поглощению.

Заодно налогами обложили 25 товаров и услуг, включая вино, пиво и табак, безалкогольные напитки, масло, строительную арматуру, удобрения, пестициды, а также... звонки с мобильных телефонов и кондиционированный транспорт! Понятно, египтян это не порадовало: потребительские цены за прошлый год и так выросли на 8,3%, а в текущем обещают подняться еще на 8,4%. Неудивительно, что в этом году по Египту прокатилось 500 сидячих и 514 обыкновенных забастовок, а также 558 демонстраций, которые в итоге и сподвигли армию прислать президенту Мурси черную метку.

Справедливости ради надо заметить, что кроме налогов, займов и печатного станка рассчитывать администрации Мурси было особенно не на что. Туризм, на долю которого приходится 10% ВВП Египта, давно переживает не лучшие времена. Конечно, не один Мурси в этом виноват: туристы любят окунаться в теплое море, а не в пучину революции. Но сказываются и новейшие веяния местного гостеприимства.

Исламисты, например, носятся сейчас с идеей «халяльного туризма», как скаковые верблюды: никакого алкоголя, никаких бикини! Приехали отдыхать? Вот вам пустыня с пирамидами (вместо пива освежайтесь газировкой) и Красное море (с раздельными пляжами). Многих туристов такое отпугивает даже эффективнее, чем резня на площадях. В 2010 году республика выручила на своих гостях 13,6 миллиарда долларов. С начала же года текущего доходы от туризма составили всего 4 миллиарда, а сезон уже давно в разгаре.

Падают денежные поступления и от другого кормильца – Суэцкого канала. В апреле доходы от него рухнули год к году на 6,2%, до 406 миллионов долларов. И в мае Каир повысил пошлины на прохождение судов. Эта мера выглядит почти разумной: судам деться-то особо некуда. Хотя скачки нефтяных цен, реагирующих сейчас на любой чих в районе канала, не могли не взволновать кризисную Европу, которая так зависит от поставок ближневосточной нефти через Суэц. Не потому ли, в частности, демократический ЕС с таким завидным спокойствием встретил свержение первого свободно избранного президента Республики Миср?

Список экономических ошибок и неудач исламистов говорит сам за себя, хотя дело не в них одних. Можно до хрипоты утверждать, что «при Мубараке такого не было» и что «раньше рост был 6%, а сейчас – еле-еле 2%». Но в экономике Египта существуют такие структурные перекосы, что Хосни Мубарак не просто не мог с ними справиться, но в известном смысле пал их жертвой.

Главный из них – пожалуй, бурный рост населения, что для страны пустынь равнозначно росту нищеты и недовольства. Египет – витрина мальтузианства. В 2012 году здесь был достигнут прирост населения, которого не видели двадцать лет, – 32 новорожденных на 1000 человек. Эти самые двадцать лет назад египтян не насчитывалось и 60 миллионов. Сейчас их 84 миллиона, а еще через двадцать лет будет свыше 100 миллионов.

Ничем не занятых, но энергичных молодых людей все больше, и им нужна какая-то работа, помимо митингов на Тахрире, забивания палками шиитов и отрезания ушей коптам. Безработица в Египте сейчас рекордная – 13%, но среди египтян моложе 30 лет этот показатель вырос до фантастических 82%. Ехать им некуда, а открывать в неспокойной стране производства никто особенно не спешит.

Ресурсами для прокорма этой оравы Египет не избалован: это преимущественно пустыня с приятным исключением долины Нила. Пахотных земель не хватает катастрофически. Продовольствие неизменно приходится ввозить, обрекая себя на милость волатильного мирового рынка продовольствия. Каир, к примеру, вынужден импортировать более половины потребляемой пшеницы, что делает страну главным мировым импортером зерна. А хлеб (и рис, и масло, и сахар) власти, как мы видели, еще и субсидируют.

И если при Мубараке денег на все это худо-бедно хватало (хотя бюджет и тогда год за годом выходил дефицитным), то исламисты с их равнодушием к экономике и безоглядными займами на внешнем и внутреннем рынках быстро оказались на мели. И это будет аукаться Каиру еще долго. Если раньше Египет ежегодно тратил на обслуживание своего госдолга 5 миллиардов долларов, то в прошлом году на это потребовалось уже 8 миллиардов.

Экономические бедствия, с новой силой погнавшие толпы на Тахрир, стали одной из главных причин, которые привели к военному перевороту.

Египетская экономика напоминает больного, которого суровые хирурги в хаки успели докатить до реанимации. Но вряд ли эти доктора, вытащив пациента с того света, придумают для него эффективное лечение на долгую перспективу. Чехарда переворотов и перевыборов приведет к тому, что армия, исламисты и светские политики еще много лет будут заняты переделом власти, а не извечными проблемами экономики.

P. S. В 1920-х годах в Египте творились неслыханные по нынешним временам вещи: министром финансов был еврей Иосиф Каттауи. Сейчас найти здесь чиновника-еврея (и вообще еврея) можно только на кладбище. Может, Каиру рискнуть и пригласить правительство из благополучного Израиля? Само собой, это вызовет еще одну революцию, хотя хуже уже вряд ли будет.