Константин Бабкин: Россия должна выбрать экономический патриотизм и прагматизм

В России есть все для развития, но самого развития нет

В гостях у «Регионов России» - сопредседатель Московского экономического форума, Президент Промышленного союза «Новое Содружество», председатель Федерального совета Партии Дела, президент Российской ассоциации производителей сельхозтехники «Росагромаш» Константин Бабкин.

Это его регалии. А можно сказать о нем и проще.

Константин Бабкин – один из тех здравомыслящих российских предпринимателей, благодаря которым у нас сохранилось сельхозмашиностроение, которые болеют за Россию и знают путь выхода из экономического тупика, в который загнало страну наше излишне либеральное правительство.

– В конце прошлого года Центробанк определил для себя круг приоритетных задач, среди них – рост и развитие реального сектора, повышение качества жизни россиян, повышение инвестиционной привлекательности публичного бизнеса. Константин Анатольевич, входят ли такие вопросы в компетенцию Центробанка?

– Рост реального сектора, создание качественных рабочих мест действительно должны быть приоритетными задачами, и декларирование этих целей руководством Центробанка – важный шаг. Потому что до сих пор эта организация объявляла своей главной задачей исключительно борьбу с инфляцией. Однако оторванность от реальных интересов экономики привела к обратному результату – инфляция только выросла, в прошлом году произошла девальвация рубля, сегодня мы наблюдаем очередной виток этого процесса.

Важно видеть экономику в комплексе, нельзя решить одну точечную проблему – побороть инфляцию, губя все остальное, сокращая количество рабочих мест и уменьшая рентабельность реального сектора.

Поэтому я надеюсь, что кризисные явления и внешнеполитическая обстановка прочистят мозги нашим чиновникам, а экономическая политика станет немного более адекватной. Впрочем, пока речь идет о декларациях, реальных дел мы не видим: процентная ставка Центробанка по-прежнему находится на заоблачной высоте.

– Эксперты «Столыпинского клуба» предлагают ЦБ отказаться от борьбы с инфляцией и заняться рефинансированием банков или проводить капитализацию институтов развития на сумму не менее 1,5 трлн рублей в год в течение пяти лет. Денежная масса при этом должна вырасти до 80–90% к уровню ВВП. Как Вы прокомментируете это предложение?

– Рефинансирование банков и сейчас идет под огромную ставку, а заявление о необходимости капитализировать институты развития, то есть госкорпорации и госбанки, очень спорное.

Мой опыт работы в сельхозмашиностроении показывает, что помощь госбанкам или госкорпорациям, например, Росагролизингу, совсем не означает поддержку сельского хозяйства и сельхозмашиностроения. Это оборачивается раздуванием государственных предприятий, деятельность которых оказывает очень опосредованное и не всегда положительное воздействие на реальную экономику.

Снижение процентных ставок Центробанка я бы поддержал двумя руками и сделал все, чтобы развивалась промышленность и сельхозпроизводство, а не посредники – институты развития. Надо защищать рынок, поддерживать экспорт, обеспечивать дешевые сырьевые ресурсы. Накачка госкорпораций деньгами в этот перечень мер не входит.

– Какие возможности сегодня имеет Центробанк для действительной поддержки роста и развития экономики?

– Первое – снизить радикально и даже обнулить ключевую ставку. Второе – вернуть золотовалютные запасы из зарубежных хранилищ: по словам президента, у нас за рубежом хранится более 400 млрд долларов.

Третье – перестать терроризировать банковскую систему спорадическим отзывом лицензий у кредитных организаций, потому что непредсказуемость рынка ведет к удорожанию кредитов. На месте руководства Центробанка я занялся бы этим в первую очередь.

– Бизнес в России непривлекателен прежде всего из-за налоговой политики, однако крупный иностранный инвестиционный капитал все больше рассматривает Россию в качестве весьма перспективного рынка для вложений. Почему так происходит? Какие меры позволят сохранить эту тенденцию в наступившем году?

– Я тоже считаю, что у России огромный потенциал, который виден нашим зарубежным коллегам. Другое дело, что неадекватная банковская, налоговая и внешнеэкономическая политика России не дает его реализовать. Поэтому серьезных вложений, больших инвестиций в реальное производство я пока не ощущаю.

– Нефть и газ приносят в экономику существенную долю валюты, но сегодня они не могут быть единственным фактором, определяющим курс рубля. От чего на самом деле будет зависеть курс российской валюты в этом году?

– Я не вижу и не замечал за более чем 15 лет, что цена на нефть как-то влияет на состояние экономики в России.

Когда нефть стоила дорого, наше правительство повышало цену на энергоресурсы, выводило так называемые «лишние» деньги из страны, а нефтяные доходы практически не доходили до реального сектора. Сейчас нефть дешевеет, поэтому опять растет цена бензина, повышаются налоги, что никак не улучшает состояние российской промышленности и сельского хозяйства.

Из этого следует вывод: курс рубля, размер реальных доходов, размер ВВП зависят не от цены на нефть, а от адекватности или неадекватности экономической политики, которая позволяет либо бурно развиваться, либо отставать от других стран, в равной мере не обращая внимания на стоимость энергоресурсов.

Поэтому нас должно волновать только одно – наведение порядка в экономической политике.

– Россия глубоко интегрирована в глобальную экономику, в которой сегодня наблюдается глобальный кризис перепроизводства, осложненный геополитической конкуренцией и исчерпанием новых рынков. Какие проблемы могут возникнуть у России в этой ситуации?

– Глобальная интеграция означает, что мы вывозим из России грубое сырье – нефть, газ, металлы, в обмен нам поставляют огромное количество товаров: половина продовольствия и больше половины продукции легкой промышленности на российском рынке иностранного происхождения. Это болезненная непродуктивная интеграция, и она не приносит нам достаточной отдачи.

Наше движение вперед не зависит в современных условиях от того, что происходит в Америке, Африке или в Китае. Если у нас будет адекватная политика, то мы сможем за счет внутреннего спроса, рынка, ресурсов и имеющихся технологий значительно увеличить объемы производства в сельском хозяйстве и промышленности, и никакой мировой кризис не может нам в этом помешать. У нас есть все для того, чтобы реализовать потенциал.

– Как Вы оцениваете работу службы уполномоченного при президенте РФ по защите прав предпринимателей Бориса Титова? Насколько эта структура оказалась полезной для Вашего бизнеса?

– Борис Титов периодически выступает с очень грамотными инициативами, в составе того же «Столыпинского клуба» он говорит о необходимости изменить политику Центробанка.

Не со всеми его идеями можно согласиться, но в целом работа омбудсмена – очень полезная и достаточно грамотная, я хотел бы его поддерживать. Другое дело, что его влияние пока не так высоко, и правительство практически отмахивается от того, что говорит Титов.

– По опросу Левада-центра, 43% респондентов ожидают в 2016 году громких отставок министров и коррупционных скандалов. Как, на Ваш взгляд, скажутся общественные настроения и грядущие думские выборы на положении правительства?

– Люди видят, что в России есть все для развития, но самого развития нет, и все больше убеждаются в том, что в бедах виноват экономический курс. Поэтому они ждут отставок и других изменений.

Игнорировать общественные настроения нельзя, из истории мы знаем, что если миллионы людей чего-то хотят, то рано или поздно это случается, чаще всего неожиданно. Поэтому я надеюсь, что в 2016 году начнется выправление ситуации, мы должны в этом направлении работать.

– Согласны ли Вы с тем, что экономическую власть в России надо менять немедленно? Какой идеологии, на Ваш взгляд, должен придерживаться финансово-экономический блок управления России?

– Экономическую власть менять надо, а новая идеология должна быть либеральной в словарном понимании этого слова, чтобы обеспечить свободу контрактов и частной инициативы.

В то же время государство должно всячески стимулировать и направлять эту инициативу в созидательное русло, а не в область спекуляции, тупого потребления, импорта, вывода денег из России, как это происходит сегодня.

Давайте попробуем назвать эту нужную идеологию экономическим патриотизмом.

– В конце марта пройдет очередной Московский экономический форум. Расскажите, как будет звучать центральная тема форума? Кого вы намерены пригласить?

– 2016 год станет юбилейным для МЭФ, мы будем отмечать 25-летие. В марте мы подведем итоги четверти века со времен гайдаровских реформ, которые до сих пор определяют российскую экономическую политику и которые давно пора отправить в учебники истории.

Мы должны признать, что эта идеология потеряла свою актуальность, а ситуация требует новых подходов – заявленного экономического патриотизма и прагматизма, о которых мы в разных аспектах будем разговаривать на мероприятии.

Мы не прикладываем серьезных усилий, чтобы МЭФ посетили авторитетные зарубежные спикеры – все силы, все идеи, все интересы, необходимые для позитивного поворота, уже есть в России.

Нам нужно опираться на людей из реального сектора, работающих в сельском хозяйстве и промышленности, адекватных и авторитетных ученых, общественных деятелей. Думаю, это позволит нам, опираясь на позитивный опыт проведения форума в прошлые годы, продвигать идеи на новом качественном уровне.

– Спасибо за беседу, Константин Анатольевич.