Если «Единая Россия» держится в основном на личной поддержке Путина, то «Справедливая Россия», поддерживая доминирующую в обществе «путинскую мечту», имеет более значимые возможности роста

Конечно, и «Единая Россия», и «Справедливая Россия» создавались как партии поддержки Путина. Но когда их левые оппоненты из КПРФ объявляют их «двумя ногами» власти, апеллируя, возможно, к известному изречению Владислава Суркова на встрече с Сергеем Мироновым в марте 2006 года, они неправы. И даже не потому, что, по словам того же Сергея Миронова, «Единая Россия» являлась «партией поддержки Путина», а «Справедливая Россия» – «партией поддержки курса Путина», т. е. имелось в виду, что первая намерена поддерживать Путина всегда, что бы он ни делал, а вторая намеревалась поддерживать ту политику, которую декларировал Путин, как «политику патриотизма и социальности».

Строго говоря, дело даже несколько в ином. «Единая Россия» была образованием и состояла из людей, которые хотели быть во власти и хотели быть лояльными власти как таковой. И поскольку эту власть возглавлял Путин, они готовы были быть послушны Путину. Но если бы Путин пошатнулся, если бы, например, тандем раскололся, часть из них немедленно перешла бы в лагерь Медведева, и в своих весенних интервью Глеб Павловский прямо об этом говорил, заявляя, что лично хорошо знает многих влиятельных лиц в ЕР, которые предпочли бы поддерживать Медведева. Более того, когда при обсуждении в Госдуме резолюции по ливийскому вопросу Константин Затулин откровенно выступил в пользу позиции Путина, а не Медведева, он немедленно был снят со своего поста в парламенте (с поста заместителя председателя Комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками. – Прим. ред.).

Более того, если бы вдруг Медведев действительно выступил против Путина и, например, отправил его в отставку, можно было бы ожидать, что большая часть «Единой России» тут же перешла бы на сторону Медведева. Т. е. единороссы – это люди, пришедшие в партию для службы власти, какой бы она ни была.

По мнению экспертов, «Единой России» все равно, кого поддерживать – Дмитрия Медведева или Владимира Путина (molgvardia.ru)

«Справедливая Россия» была образованием и состояла из людей, поверивших в надежду, олицетворяемую Путиным. В нее тоже шли люди из власти, но и они, и те, кто во власти не состоял, шли в партию, надеясь и намереваясь осуществлять курс, который они разделяли, как «патриотический и социальный». При этом они, веря Путину, не верили «Единой России». Не верили ни в искренность, ни в реальную способность ЕР осуществлять провозглашаемый ей курс, не верили ставшей костяком ЕР бюрократии.

Избиратели, судя по всему, тоже уловили эту разницу, что проявилось уже в начале 2007 года: рейтинг «Единой России» и реальная поддержка ее электоратом стали падать. В результате в половине регионов, где прошли мартовские выборы в законодательные собрания, ЕР начала утрачивать свое доминирование.

И, напротив, стала расти поддержка «Справедливой России». Т. е. все более популярной стала позиция «За Путина, но без «Единой России».

И не возглавь Путин последнюю официально, на декабрьских выборах в Госдуму в 2007 году результаты ЕР и СР могли бы стать близкими. Но тогда Путин сделал ставку на консолидацию сил, и благодаря большому отождествлению Путина с ЕР последняя и набрала свои 64% голосов.

Т. е. реально своя электоральная база у ЕР как самостоятельной партии если и не отсутствует, то много меньше того, что она получает на выборах. Ее собственная база – это, думается, примерный электорат прежней партии власти «Наш дом – Россия», т. е. порядка 10%. Остальное же – это то, что ЕР, благодаря вполне эклектичной позиции, отбирает у всех идеологических секторов общества. Это и голоса части «рыночников», и ЛДПР, и КПРФ, и (особенно) «Справедливой России». Т. е., скажем так, голоса «путинской надежды», «левопутинистов».

Именно поэтому «Единая Россия» не просто не может сформулировать внятных постулатов своей идеологии, но и определить свое общее декларируемое идеологическое позицонирование. В один год она объявляет себя консервативной, т. е. правой партией, в другой год – партией центристской. Потом – наоборот...

Т. е., говоря о своем консерватизме, она собирает поддержку тех, кто «всегда за власть», и тех, кто не хочет больше радикальных экспериментов как таковых. Говоря о центризме, ЕР собирает голоса тех, кто сам не может определить своих идеологических пристрастий, – этакого идейно-политического болота, существующего в обществе. При этом понятие консервативности «Единая Россия» воплощает предельно широко, включая в него и определенные образы просоветскости.

Т. е. в известном смысле ЕР – это «партия-фантом». Фантом в том отношении, что и ее формальная электоральная поддержка не соответствует ее идеологической нише, и в том отношении, что при опросе ее членов оказывается, что едва ли не каждый второй из них, признавая свое членство в «ЕР», не может назвать второго известного ему члена ЕР. Это – «партия-фантом» и в том отношении, что, являясь правой партией, она опирается в первую очередь на левые настроения и левые ожидания общества.

«Справедливая Россия» позиционирует себя четче, говоря о своем левом – но не радикально левом – характере. На прошлых парламентских выборах она четко обозначала свою ориентацию на курс строительства социализма, оговаривая при этом как на то, что она ориентируется на мирные методы взятия власти и строительства социализма, так и на то, что это должен быть социализм «нового образца», «Версии 3:0». Как первая версия рассматривалась советская модель социализма, как вторая – западноевропейские социальные государства. О «Версии 3:0» Миронов говорил как о модели будущего социализма (или, напротив, «социализма будущего»), социализма новой технологической, информационной эпохи. Правда, в более подробном виде эта концепция так и не была представлена.

«Единая Россия» действительно всегда голосовала за социальные законы, если они исходили от власти, поскольку всегда голосовала за все, что исходило от власти, и тем самым могла записывать себе в актив все аспекты проводившейся властью социальной политики, одновременно голосуя и за все антисоциальные инициативы той же власти.

«Справедливая Россия» вносила свои активно социальные инициативы, постоянно блокируемые «Единой Россией», – частью потому, что это были инициативы не ее, а оппозиции, частью потому, что они не соответствовали намерениям правительства. И потому «эсерам» мало что можно было записать в свой актив в качестве принятых законов.

Но, во всяком случае, среди расхождений ЕР и «эсеров» – отношение к 122-му Закону «О монетизации льгот», который приняли и всегда оправдывали единороссы, и который всегда критиковали те лидеры, которые позже вошли в «Справедливую Россию».

Последняя всегда требовала перехода к прогрессивной шкале налогообложения (традиционное требование левых партий во всем мире), «Единая Россия» всегда отстаивала «плоскую шкалу» (традиционная позиция консерваторов).

«Справедливая Россия» постоянно выступала против нелепого эксперимента ЕГЭ, «Единая Россия» его все время оправдывала и защищала.

Поскольку опираются партии во многом на схожий электорат (просто благодаря своей ассоциированности с Путиным, информационному доминированию и эклектичной лексике «Единой России», повторяем, удается забирать те голоса, которые скорее являются родственными для «эсеров» и коммунистов), их избиратели демонстрируют во многом схожие установки. Однако и здесь видны существенные различия.

«Единая Россия» очень быстро отреклась от своего знакового представителя – экс-мэра Москвы Юрия Лужкова (megabook.ru)

Например, год назад, во время событий вокруг отставки Юрия Лужкова, деятельность Лужкова как положительную оценивало заметно большее число сторонников «Справедливой России» (39%), нежели «Единой» (34%), хотя Лужков был одним из знаковых представителей последней. Доля оценивавших его деятельность отрицательно была примерно равна среди сторонников обеих партий: 30% у СР и 31% у «ЕР».

Разными, по данным социологических опросов, оказались позиции сторонников партий и в отношении затеи с переименованием милиции в полицию: среди сторонников «эсеров» эту меру поддержали 13%, среди сторонников единороссов – 21%.

По поводу бен Ладена и истории с его ликвидацией: 62% сторонников СР считают его марионеткой, созданной США для оправдания своей агрессивной политики, среди избирателей ЕР таковых оказалось 48%.

Идею воссоздания Россией оборонительного военного блока наподобие «Варшавского договора» одобрили 63% сторонников «Справедливой России» и, соответственно, 50% сторонников «Единой России».

Идею реабилитации полковника Буданова поддержали опять-таки 63% сторонников СР и 54% сторонников ЕР.

При этом интересно, что сторонники обеих партий демонстрируют схожее, в целом скорее положительное отношение к Ленину: среди сторонников СР такое отношение разделяют 50%, среди сторонников ЕР – 47% респондентов. Отрицательно к вождю мирового пролетариата относятся 9% приверженцев «Справедливой России» и 6% сторонников «Единой России». В свою очередь, идеи десталинизации отвергает большинство из сторонников каждой и поддерживает меньшинство, зато отношение к перестройке у сторонников двух партий разное: отрицательно ее оценивают 51% людей, симпатизирующих «эсерам», 46% сторонников «Единой России»; положительно – 26 и 31% респондентов соответственно.

Сторонники партии «Справедливая Россия» на первомайском митинге в Москве (spravedlivo.ru)

Интересно и другое. По летним данным Левада-центра, за «Единую Россию» с уверенностью готовы были проголосовать 24% опрошенных граждан, за «Справедливую» – 3%. Казалось бы, разрыв непреодолимый и порядковый. Но при этом допускали для себя возможность голосования за ЕР еще 31%, а за СР – еще 28%. Т. е. резервы возможного голосования у них оказывались практически одинаковыми, и партии могли бы получить в общей сложности 54 и 31% соответственно. И при этом коэффициент резервности – соотношение уже решивших голосовать и тех, кто допускает такую возможность, у «Единой России» был самым худшим из всех фигурирующих в опросе партий – 1,29, а у «Справедливой России» – 9,3, самый высокий.

Можно сделать вывод: «Единая Россия» практически уперлась в потолок возможного роста и держится в основном лишь на личной поддержке Путина. «Справедливая Россия», поддерживая доминирующую в обществе «путинскую мечту», имеет более значимые возможности роста.

Фрагмент интервью Сергея Миронова о законопроектах, внесенных «Справедливой Россией» на рассмотрение в Госдуму, и реакции «Единой России» на данные законопроекты.