Апокалипсис

•	Постер фильма

Сценарий: Мел Гибсон, Фархад Сафиния

Оператор: Дин Семлер

Кто бы мог подумать 13 лет назад, когда Гибсон дебютировал как режиссер с фильмом «Человек без лица», что к новому тысячелетию австралиец превратится в режиссера первой величины. Хотя уже тогда, стоит признать, патологическая тяга Мела к физиологии давала о себе знать. К «Апокалипсису» Гибсон достиг пика режиссерской формы. Как и Фрэнсис Форд Коппола с «Апокалипсисом сегодня», он снял свой лучший фильм в джунглях, и неслучайно названия двух картин перекликаются. Только если Коппола снимал и монтировал свой фильм больше года, потерял за время съемок 40 килограммов и едва не свихнулся, Гибсон потратил на свое кинополотно в два раза меньше времени, расцвел, его шевелюра снова стала напоминать саму себя в молодости. Впрочем, у Копполы вышел шедевр, а у Гибсона открыточный трип по южноамериканским джунглям. И у гордого австралийца есть свой капитан Уиллард в лице главного героя. Есть здесь и свой полковник Куртц, полубезумный диктатор, сотворивший из племени индейцев организованное и полностью подчиненное ему сообщество. Только в кадре его искать не стоит. Он – за кадром. Дух легендарного кинополковника вряд ли когда-либо обретал плоть, но если бы подобное случилось, то, наверняка, вместилищем для него стал бы Гибсон с его идеей тотального контроля кинопроцесса. «Апокалипсис» - это все то, чему Мел научился как режиссер за годы в кино. Мела Гибсона в фильме нет, но он – в каждом кадре. Его режиссерский стиль вряд ли спутаешь с чьим-либо еще. Большинство режиссерских приемов для картины Гибсон одолжил из своих же фильмов «Храброе сердце» и «Страсти Христовы». Из первого любовную историю и идею борьбы за свободу, из второго – кровь, религию и мертвые языки…

Кадры из фильма

Фильм рассказывает историю индейца Лапа Ягуара, попавшего в плен к племени майя. Его и его семью должны принести в жертву. Но перед церемонией Лапа совершает побег. Ибо мысль о том, как почетно быть принесенным в жертву богам майя, не будет греть его сердце, остывающее на смертном одре. Однако майя не любят, когда пища богов делает ноги буквально у них из-под носа – в погоню за Лапой Ягуара отправляется целый отряд…

Сюжет с майяс их культурой связан мало. С таким же успехом эту историю можно было бы перенести и в эпоху инквизиции, например. Только подать в другом антураже. Значительную часть фильма Лапа, словно «Крепкий орешек», бегает по джунглям от преследователей, и тогда фильм проваливается в откровенное индианаджонство, где культуре майя и вопросам мира и религии остается крайне мало места. Правда в суматохе и напряжении погони культура майя – дело десятое. И все равно снято – шарман-с. Но когда Гибсон отбрасывает в сторону приключенческую часть, фильм и режиссер обретают свое истинное лицо. Значительную роль в этом играет, конечно, уже не самый оригинальный после «Страстей Христовых» трюк, когда актеры исполняют свои роли на языке майя. Но и сами актеры, все как один вчерашние индейцы-голодранцы, до этого фильма едва ли снявшиеся в одном фильме на всю труппу, поражают естественностью своей игры. Сам Гибсон не экономит на красоте и масштабности планов, порой напоминающих скорее кадры документальной кинохроники сверхвысоко качества, нежели игровой фильм. Величественные джунгли, пирамиды и индейцы, похожие на инопланетян – «Апокалипсис» стоит посмотреть хотя бы ради визуально ряда, с которым может сравниться разве что «Клеопатра». Странно, но насилие и кровь, о которых так много говорили еще до выхода фильма, в свете последних фильмов ужасов выглядят едва ли не невинно и куда более оправдано. Чак Паланик написал «Бойцовский клуб» после того, как на пикнике его побили туристы, а главной идеей книги, по мысли Чака, было непротивление злу насилием. Так и у Гибсона: за кровью и жестокостью скрывается мощный гуманистический посыл «Апокалипсиса»…