Чары восточной танцовщицы заставили ДиДюЛю прервать концерт

Выступления Виталия ДиДюЛи – это фееричный синтез корневой гитарной музыки, обольстительных танцев и… уморительной пантомимы. Сегодня этим уже мало кого удивишь, но фишка в том, что музыкант демонстрирует всё перечисленное самолично и одновременно. ДиДюЛя ещё периодически напоминает скептикам, что такое аншлаг в просторном зале – правда, растягивать своё шоу на два дня подряд ему явно не стоило. 4 и 5 декабря КЗ «Мир» оказался заполнен примерно наполовину.

 

• ДиДюЛя - невысокий кудрявый человек с лихорадочным блуждающим взором, кедах на толстенной подошве и в свободной белоснежной пижаме«Дамы и господа, встречайте – Виталий ДиДюЛя!», - оповещает вальяжный голос – и на сцену выскакивает невысокий кудрявый человек с лихорадочным блуждающим взором, кедах на толстенной подошве и в свободной белоснежной пижаме. Ни дать, ни взять – постоянный клиент психиатрической лечебницы, обладатель «золотой» больничной карты и скидок на блаженное безумие. С рукавов свисают тесёмочки, волочась по полу – ими, наверное, привязывали нашего буйного героя к казённой койке. Для маэстро приготовлен хлипкий стульчик, скудные габариты которого свидетельствуют о том, что вряд ли музыкант планирует долгое сидение.

 

ДиДюЛя пытается играть что-то заунывно-восточное. Тут в бой вступает неумолимая ритм-секция, будто бы напоминающая об операции «Буря в Пустыне». Победоносное шествие янки музыканты заканчивают вескими хлопками. «Ура» никто не кричит: на протяжении всего (!) двухчасового концерта (!!) ДиДюЛя будет молчать, как актёр Вячеслав Тихонов, напрягавший в свободное от работы время бывшую жену Нонну Мордюкову патологической самоуглублённостью. Зато вместо законных чепчиков гитарист осатанело кидает в воздух бубен, которым предварительно хлопнул себя по заду, не забывая при этом высоко прыгать, дёргать струны и махать руками, как теряющий равновесие канатоходец… Да, я в курсе, что в последней фразе восклицательные знаки в скобках нужны после каждого слова и в неимоверных количествах…

 

Композиции с забористой рейвовой основой ДиДюЛя исполняет в непрерывной беготне от сослуживца к сослуживцу. Басист – воплощённый маятник, но и с ним мэтру не по пути. Виталий живо уклоняется от заданного ритма, кружится вокруг своей оси, рассыпается в неистовых пируэтах и стремится взмыть ввысь нервной птицей.

 

Когда на сцене появляется знойная полуодетая восточная танцовщица, Виталия и подавно чуть не разрывает от эмоций. Девушка жертвы не жаждет – и покорно расстилается в ногах у маэстро. Но только последний приосанивается, как коварная соблазнительница вскакивает, и начинает размахивать огромным покрывалом, задевая гитарный гриф. Видимо, это ДиДюЛю настолько распаляет, что он, как загипнотизированный, семенит вслед за одалиской за кулисы, оставляя музыкантов наедине с залом.

 

Делать нечего. Барабанщики с измождённым видом арабских торговцев присаживаются на стульчиках и начинают вялые перестуки. Их промотавшийся «хозяин» возвращается (одетый в праздничные лохмотья), чтобы поддержать сиротские инструменталы. Бахрома ему мешает, и ДиДюЛя, прервав игру, трогательно засучивает рукав. Резко обрывающаяся композиция совпадает с полным отключением света на сцене. Спецэффекты пугают. Один из барабанщиков вызывается разгонять фобии. Он выхватывает ящик, на котором только что сидел, и ловко крутит им в воздухе.

 

Лирические композиции Виталий исполняет в гордом одиночестве. И только клавишник, включив на синтезаторе пение птиц, заблаговременно прячется за сценой. Вечер заканчивается инструменталами в стиле фламенко и несколькими танцевальными вещицами. Даже обилие шикарных букетов не заставляет проронить дерзкого молчуна хотя бы слово. Музыкантов представляет всё тот же вальяжный индифферентный голос невидимого конферансье, отсекающий все надежды на гипотетический бис.