Первый блин комом (о романе по альбому группы «Мельница» «Ангелофрения»)

Предлагаем вашему вниманию рецензию на роман Максима Хорсуна и Натальи О'Шей «Ангелофрения».

Вышедший три года назад альбом группы «Мельница» «Ангелофрения» заканчивался кавер-версией на песню Владимира Высоцкого «Баллада о борьбе». Кому-то эта вещь в контексте пластинки могла показаться чужеродной (недаром ее даже не указали в трек-листе). Однако совмещение музыкальной и литературной реальностей оказалось пророческим: диском заинтересовался писатель-фантаст Максим Хорсун, который написал вокалистке «Мельнице» Наталье О'Шей (Хелависе), что это — готовая канва для романа. Певица не без вызова ответила: мол, за чем же дело стало, дерзай!

Так появился роман «Ангелофрения», на обложке которого Хелависа и Хорсун фигурируют как соавторы. На деле же на Наталье О'Шей лежала редактура и общая координация проекта. Писатель, например, рассказывает, что он предложил Хелависе забраковать главу «Поезд на Мемфис», но соавтор решила оставить написанное без изменений. Увы, редактура филолога О'Шей не избавила книгу от ряда досадных оплошностей. Например, Хорсун написал «дело не требует отлагательств» вместо «не терпит отлагательств» и «я весь во внимании» взамен «я весь внимание».

Роман разбит на десять глав, каждая из которых озаглавлена по названию песен из альбома «Ангелофрения». Сюжет незатейлив: молодая петербургская аристократка Маглалина Эльвен после смерти отца перебирается в вымышленное государство Новое Царство на севере Африки в дом дяди Матвея. Страну сотрясают катаклизмы: из-за чего-то магического вмешательства открылись портальные пирамиды, выпустив на свет нечистую силу. Противостоять потустороннему вторжению берется Магдалина и ее возлюбленный Роланд Ронсевальский, залихватски управляющийся с дирижаблем.

Обложка романа. Предоставлена издателем

Несмотря на выверенный композиционный строй романа, экспозиция кажется затянутой, герои ходульными а антураж — хаотичным. В романе много цитат из песен «Мельницы», которые упоминаются к месту и не к месту. Помимо обильных аллюзий на альбом «Ангелофрения» есть отсылки к сольной пластинке Хелависы «Леопард в городе» и песне «Господин горных дорог» (в книге дьявол именуется «Господином железных дорог»). Сверх этого — невообразимое месиво из древнеегипетской мифологии, библейской символики и артефактов Серебряного века. Ряду героев автор намеренно присвоил библейские имена — скажем, кузенов Маглалины он «с намеком» величает Каин и Адам. Но с какой стати тогда Магдалину зовут именно так, ведь она отнюдь не кающаяся грешница, а напротив, чистое существо, способное созерцать ангелов?

Хелависа — автор непростой, с солидным культурным багажом. Порою связности повествования это только вредит. Ни для кого не секрет, что песня «Контрабанда» написана ею по мотивам романа Артуро Переса-Реверте «Королева Юга», а в романе глава с таким названием откровенно диссонирует с первоисточником, к тому повисает в воздухе упоминание о «Пиренеях и Андах».

«Мельница» © KM.RU, Екатерина Безродных

Сильные места в романе есть, но их немного. Отлично удалась Хорсуну глава «Гори, Москва!», в которой он достоверно воспроизводит топографию дореволюционной столицы, описывая Остоженку, Чудовку и Красную Площадь. Экспрессивным выдалось повествование об инфернальном поезде на Мемфис... В целом же, метафизические изыскания Хорсуна оказываются кощунственными. Ведь Бог в его универсуме самоустранился от спасения человечества, а Архангел Михаил хоть и борется со злом, кажется какой-то бездушной машиной, запрограммированной на уничтожение. Но тут уж сказалась, наверное, червоточина, заложенная в альбоме «Мельницы». Напомним, что «Ангелофрения» переводится как «одержимость ангелами», но, если мы говорим о светлых бесплотных сущностях, то они не могут вторгаться в мир людей насильственно.

Кажется, до «Ангелофрении» никто еще не принимал попыток выстроить книгу от начала и до конца на материале какого-нибудь музыкального альбома. Первый блин вышел комом, но за попытку спасибо. В условиях кризиса музыкальной индустрии и падения книжных тиражей музыкантам и писателям, возможно, действительно лучше держаться вместе.