Библиотекарь

Михаил Елизаров Ад Маргинем, 2007.   Писатель Громов, автор нескольких унылых соцреалистических романов с названиями типа «Счастье, лети!» и «Дорогами труда», никогда не остался бы в

Михаил Елизаров

Ад Маргинем, 2007.

Писатель Громов, автор нескольких унылых соцреалистических романов с названиями типа «Счастье, лети!» и «Дорогами труда», никогда не остался бы в памяти потомков, если бы несколько случайных читателей вроде штатного критика Лагудова, нелюдимого уголовника Шульги, нашедшего книгу в тюремной библиотеке, и парализованной старухи Горн, читающей в доме престарелых все подряд, не обнаружили, что каждая из шести известных в миру громовских книг обладает сверхъестественными свойствами. В тщательно законсперированном сообществе преданных читателей книги Громова получили названия Книг Радости, Памяти, Терпения, Власти, Силы и Ярости — в соответствии с тем опытом, который переживал каждый, кто прочитывал их в один присест и не пропуская ни одного абзаца. Вокруг волшебных книг образовалась ложа почище масонской: посвященные в тайну обретали смысл жизни и объединялись в «библиотеки» и «читальни», занятые не только чтением и перечитыванием имеющихся Книг, но и поиском еще не найденных, попутно ведя между собой кровавые войны. Считалось, что кроме шести известных, Громов написал еще одну книгу — Книгу Смысла, которую пока никто еще не обнаружил, поэтому главной сверхцелью каждого читателя стал поиск утерянной Книги, открывающей суть Замысла громовского семикнижия.

Двадцатисемилетний кавээнщик-неудачник Алексей Вязинцев был втянут в мир книг Громова практически насильно. Он приехал продавать квартиру покойного дяди, который возглавлял одну из «читален», и тут же не только попал в эпицентр вооруженных разборок, но и был избран новым «библиотекарем» — вместо дяди. Постепенно Алексею начало открываться, что все происходящее неслучайно и, похоже, именно он призван стать главным звеном в цепи странных событий, связанных с романами Громова. Догадки только подтвердились, когда молодой человек получил по почте от неизвестного адресата ценную бандероль с книгой под названием «Дума о Сталинском фарфоре» — тем самым утерянным седьмым романом Громова, который и был легендарной Книгой Смысла. Однако Алексей не подозревал, каким кошмаром для него обернется избранничество.

Первая мысль, на которую наводит чтение «Библиотекаря» Михаила Елизарова: вот по какой книге нужно было снимать первый и главный отечественный блокбастер, — в отличие от «Дозоров», «Пираньи» и «Волкодава», этот гипотетический фильм никогда бы не стал рабским подражанием голливудским жанровым произведениям вроде «Константина», «Рэмбо» и «Властелина колец». Имея в себе зерна чрезвычайно яркой и зрелищной боевой фантастики, «Библиотекарь» выгодно отличается от иных поделок не только в высшей степени оригинальным и крепким сюжетом, но и совершенно особенным, очень национальным колоритом, благодаря которому никому не придет в голову сравнить «Библиотекаря» с каким-либо иноязычным образцом. Персонажей Елизарова мы каждый день наблюдаем на улицах, во дворах и подъездах, книги вроде громовских почти у каждого пылятся на дачном чердаке, а в каждом невзрачном прохожем легко себе представить грозного вояку из «читальни», вооруженного заточенной отверткой и облаченного в самодельный доспех из протекторов «Камаза» и кольчугу из металлических советских рублей.

Ключ к пониманию сути «Библиотекаря» кроется в том, что год рождения главного героя — 1978, а стало быть, он принадлежит поколению, которое прекрасно помнит СССР, однако помнит его исключительно в радужном свете, как время счастливого детства, когда на улице можно было за три копейки выпить газировки из автомата, за десять копеек купить пластинку апельсиновой или кофейной жвачки, а за одиннадцать — треугольный пакет молока. Магия громовских книг проникнута тоской по этому безоблачному образу утерянного прошлого, сотканному из старых советских фильмов и недовольства реалиями современности.

Преданными читателями, членами «тайной ложи» в романе Елизарова становятся именно те, кто не смог себя найти в постперестроечной жизни: опустившаяся интеллигенция, бывшие алкоголики и уголовники, одинокие медсестры, путейщицы и крановщицы, никому не нужные бабки из дома престарелых и тому подобные люмпены. Причастившись книг, они превращаются в грозную силу, способную смести все на своем пути, и в то же время религиозно хранящую какую-то ирреальную правду, на которой, согласно мифологии Елизарова, что-то еще держится в России.