Украина «переваривает» территории России

11 лет назад Госдума большинством голосов ратифицировала Большой договор с Украиной

11 лет назад, 25 декабря 1998 года, Государственная Дума большинством голосов ратифицировала Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Россией и Украиной, иначе называемый Большим договором.

Казалось бы, что плохого в «дружбе, сотрудничестве и партнерстве» со страной, народ которой является для нас «братским»?

Ну что ж, возьмем для начала содержательную часть этого Договора. Действительно, большая его часть (23 статьи из 41) непосредственно посвящена именно вопросам сотрудничества России и Украины – торгово-экономического, научного, военного и пр. Различные виды партнерства (т. е. взаимоотношения сторон в сугубо политических сферах) рассматривают еще 8 статей, а остальные 10 освещают процедурные вопросы этого Договора.

Непосредственно о «дружбе» в тексте Договора нет ни одной статьи. Правда, есть оговорка о том, что стороны должны воздерживаться от недружественных акций в отношении друг друга. Т. е., в понимании авторов Договора, отсутствие откровенно враждебных действий – это уже «дружба». Хотя, как показывает практика реальной жизни, даже эти положения Договора при желании игнорируются. В частности, 6-я статья Договора говорит: «Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон воздерживается от участия или поддержки каких бы то ни было действий, направленных против другой Высокой Договаривающейся Стороны, и обязуется не заключать с третьими странами каких-либо договоров, направленных против другой Стороны. Ни одна из Сторон не допустит также, чтобы ее территория была использована в ущерб безопасности другой Стороны». На деле же мы имели засылки боевиков в Чечню, отправку техники и инструкторов в Грузию, попытки блокады Черноморского флота, нескрываемое стремление любой ценой войти в НАТО и т. д.

Впрочем, и другие статьи Договора – и о партнерстве, и о сотрудничестве – на деле имели исключительно декларативный характер. Отдельные положения этого Договора, особенно в свете украинских реалий, заставляют усомниться в наличии мало-мальского разума у российских дипломатов.

Скажем, 12-я статья Договора говорит: «Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон гарантирует право лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, индивидуально или совместно с другими лицами, принадлежащими к национальным меньшинствам, свободно выражать, сохранять и развивать свою этническую, культурную, языковую или религиозную самобытность и поддерживать и развивать свою культуру, не подвергаясь каким-либо попыткам ассимиляции вопреки их воле».

Мы отлично знаем, что украинское государство едва ли не ежедневно плюет на эти обязательства, фактически насильственно украинизируя все национальные меньшинства. Но как наши мидовцы могли проглотить превращение миллионов русских людей, чуть ли не четверти населения этой страны, из одного из государствообразующих этносов в «национальное меньшинство»? И как депутаты, в т. ч. и представители КПРФ, могли это одобрить? Ведь в этой же статье прямо указывается, что «стороны будут содействовать созданию равных возможностей и условий для изучения русского языка на Украине и украинского языка – в Российской Федерации, подготовки педагогических кадров для преподавания на этих языках в образовательных учреждениях, оказывать в этих целях равноценную государственную поддержку».

На Украине свыше 25% населения – этнические русские. Для половины населения русский – родной язык. В то же самое время в Российской Федерации украинский язык практически не используется в качестве языка повседневного общения – его используют в основном для внутрисемейного общения менее 0,5% граждан России. Но и в этих семьях практически отсутствует стремление дать базовое образование своим детям на украинском языке. И дело тут, разумеется, не в какой-то политике русификации, а в том, что школьное образование, полученное на украинском языке, практически лишает человека реальных перспектив получения дальнейшего образования и последующего трудоустройства в России. Именно этим объясняется устойчивое нежелание украинцев России отдавать своих детей в школы с украинским языком обучения. Как можно было, подобно нашим дипломатам и депутатам, ставить две различных ситуации под единый ранжир?

Давайте начистоту: из всего Договора реально работающим оказалось единственное положение – 2-я статья, в которой стороны «уважают территориальную целостность друг друга и подтверждают нерушимость существующих между ними границ». Т. е. окончательное и законодательно закрепленное Россией признание современных государственных границ Украины в пределах административных границ УССР 1990 года. Когда в том году Андрей Козырев пропихивал на одобрение Верховному Совету РСФСР Договор между РСФСР и Украинской ССР от 19 ноября 1990 года, стали раздаваться вопросы о Крыме и Севастополе. Козырев успокаивал депутатов, что ст. 6 предписывает признавать и уважать территориальную целостность договаривающихся сторон «в ныне существующих в рамках СССР границах», т. е. только как между двумя союзными республиками, в составе СССР. Когда в 1991 году были подписаны Беловежские соглашения, подразумевалась нерушимость установившихся границ в рамках СНГ. А Договора о признании Россией границ Украины как независимого государства так и не было до 1997 года. Но и тогда этот договор не был ратифицирован. И до 25 декабря 1998 года Россией де-юре не были признаны границы Украины в пределах административных границ УССР.

Хотя всем мало-мальски знакомым с историей отлично известно, что Украина никогда не существовала в тех границах, которые ей гарантировал ратифицированный Большой договор. Территория, «воссоединившаяся» с Россией в XVII веке, согласно Переяславской раде и Андрусовскому договору, была в 5 раз меньше той, что сегодня именуется Республикой Украина. Все остальное – каждый квадратный метр! – Украина приобретала за счет России. Даже после февраля 1917 года, когда самозваная Центральная Рада провозгласила создание Украинской Народной Республики, бесспорная принадлежность Крыма России ни у кого из «самостийников» сомнений не вызывала. Знаменитый «Универсал Центральной Рады» № 1 от 8 ноября 1917 года перечислял среди земель, «принадлежащих» УНР, «Киевщину, Подолию, Волынь, Черниговщину, Харьковщину, Полтавщину, Екатеринославщину, Херсонщину, Таврию без Крыма». Таким образом, Крым даже в то смутное время продолжал оставаться российским.

Откуда же взялась та граница между РСФСР и УССР, установленная большевиками в общих рамках СССР, государства, которое клянут все «самостийники»? Она возникла исключительно благодаря Брестскому миру (который заключившие его большевики сами именовали не иначе как «похабным»), а также последовавшим за ним событиям. К августу 1918 года в результате немецкого наступления после срыва «похабного» мира российско-украинская граница сдвинулась еще дальше на восток: она была в полном смысле слова начертана на нашей земле немецким штыком, отхватившим от России огромные территории вместе с населявшими их русскими людьми. Брестский мир был аннулирован в ноябре 1918 года после капитуляции немецких войск на Западе, но граница, отрезавшая нас от миллионов наших единокровных соплеменников и от наших земель, осталась. Стремясь привлечь и удержать Украину в Советском Союзе, большевики не заикались о возвращении РСФСР к справедливым историческим рубежам.

С тех пор граница пересматривалась только в пользу Украины. Последним памятным расширением Украины был хрущевский подарок Крыма в 1954 году. Поскольку передача прав Украине на управление Крымом оформлялась в спешке и небрежно, то по документам выходит, что Украине передали только функции административного управления, но без права на землю и суверенитет. Это – крайне существенный факт, признаваемый и международными инстанциями, в т. ч. ООН. Однако ни МИД, ни Госдума России не стали даже заострять на этом внимание, как и на том факте, что в 1991 году украинская независимость была провозглашена противозаконно. В соответствии с Законом СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из состава СССР» от 3 апреля 1990 года требовалось проведение референдума в автономном Крыму, что определило бы окончательно государственную принадлежность полуострова, закрепив либо отвергнув права Украины на данную территорию. Однако референдум Украина провести не позволила, тем самым подтвердив незаконность принадлежности Крыма к своей территории.

При этом нельзя забывать, что если хрущевские решения по Крыму в 1954 году проходили со всеми возможными нарушениями закона, то постановление Верховного Совета РФ от 21 мая 1992 года «О правовой оценке решений высших органов государственной власти РСФСР по изменению статуса Крыма, принятых в 1954 году» было принято строго по закону. Согласно этому постановлению, те решения признавались не имевшими юридической силы с момента их принятия «по причине нарушения Конституции РСФСР и законодательной процедуры».

Впрочем, даже Хрущеву не пришло в голову тогда передать Украине Севастополь. Как главная база Черноморского флота город находился непосредственно в союзном подчинении. Только в 1978 году он был приписан к Конституции УССР предприимчивым товарищем Щербицким, на что дряхлеющий Леонид Брежнев просто не обратил должного внимания.

Однако «самостийная держава» отнюдь не комплексует по поводу неправедно отторгнутых у России территорий вкупе с «прикрепленными» миллионами русских жителей. Идеологи украинского национализма, правящие сегодня бал во внешней и внутренней политике своей страны, убеждены в том, что Россия должна Украине еще кое-что: Кубань, часть Воронежской, Курской, Ростовской областей и т. п. Еще их духовные предшественники вроде Петлюры грезили державой от Карпат до Кавказа. Сегодня эти претензии пока не выдвигаются на государственном уровне, ибо Киев сосредоточился на том, чтобы «переварить» проглоченное – ассимилировать русский Крым, русские Новороссию и Левобережье.

Уже сегодня Украина хочет закрепить за собой право на косу Тузла, примыкающую к Таманскому полуострову. Если Россия удовлетворит эту претензию, то окажется замкнутой в акватории Азовского моря, поскольку фарватер Керченского пролива окончательно станет собственностью Украины. Проливные сборы, которые продолжит уже на законном основании взимать Украина за каждый выход и вход в Азов (даже если российский корабль следует из Новороссийска на Черном море в российский же Таганрог на Азовском, он платит за это $400), составляют, по минимальным подсчетам, $30-40 тыс. ежедневно. Робкие попытки наших дипломатов, уже после подписания Большого договора, разыграть тему «совместного использования вод Азовского моря» все последнее время пресекались украинской стороной, желающей делить Азов в соответствии с «международным морским правом». В этом случае появление кораблей НАТО в Азовском море станет столь же привычным, каким после 1991 года оно стало в Черном море, в т. ч. и на севастопольском рейде.

Вот такие у нас получились «дружба, сотрудничество и партнерство».