17 июля 1944 - «Большой вальс» на улицах Москвы
Колонна 9-й немецкой армии, разгромленная ударом с воздуха неподалеку от Бобруйска. Фото с сайта wikimedia.org
– Вы хорошо подумали, товарищ Рокоссовский? – вопрошал Верховный в июне 1944 года одного из самых талантливых военачальников, сильно удивившись предложенному плану разгрома группы армий «Центр» не одним, а двумя ударами.
До лета 1944 года Советская армия таких наступательных операций ещё не проводила. Но летом 1944 года на всех фронтах от разных людей, от рядового до командарма, можно было слышать одну и ту же фразу: «сейчас не сорок первый год».
Знал это и будущий маршал СССР Константин Рокоссовский, почему и предложил такой план, который очень скоро сделает наступательную операцию «Багратион» бриллиантом в сокровищнице мирового полководческого искусства.
Сталин тоже знал, что сейчас не сорок первый год, но смелость замысла Рокоссовского удивила его и вызвала вполне обоснованные опасения. Недооценка противника всегда заканчивалась плохо, и Верховный знал это как никто другой, а тут на кону стояли более миллиона жизней и огромное количество техники. Которые могли сгореть в бесплодных боях и не принести ровным счетом ничего.
Вот почему Сталин дважды заставлял Рокоссовского очень хорошо подумать, взвесить все «за» и «против», но оба раза будущий командующий парадом Победы настаивал на своём.
В конце концов план операции был Верховным утвержден, и 23 июня 1944 года начался блицкриг наоборот – немецкая группа армий «Центр» пережила то же самое, что пережила Красная Армия летом 1941 года.
Только Красная Армия из тех поражений вышла качественно и количественно усилившейся, став сильнейшей армией в мире, а вермахт после операции «Багратион» начал стремительно и обвально деградировать. По сути превратившись в некое подобие мальчика для битья.
Советская армия с июля 1944 года занималась только тем, что избивала вермахт, выиграв все без исключения крупные сражения, и не только их.
Для группы армий «Центр» уже к концу июня 1944 всё сложилось не просто плохо, а катастрофически. Имел место чудовищный разгром, образование колоссальной дыры на фронте и уничтожение одних из наиболее боеспособных дивизий вермахта. После того погрома, что учинил Рокоссовский в Белоруссии, больше никто уже не сомневался, что война стремительно идет к финалу и все, что бы ни делал бы Гитлер, обречено.
Видя масштаб летней катастрофы вермахта и гениальность замысла Рокоссовского, Сталин уже через неделю после начала операции «Багратион» отметил заслуги генерала армии, сделав его маршалом СССР, а 30 июля 1944 наградив золотой звездой Героя Советского Союза.
Но за две недели до этого на заслуги новоиспеченного маршала могли полюбоваться жители Москвы, представители иностранных дипломатических миссий, да и просто все желающие.
Марш пленных немцев в Москве. 17 июля 1944 года © РИА Новости, Георгий Петрусов
Лаврентий Павлович Берия организовал 57 тысячам немцам экскурсионный тур по улицам Москвы «Большой вальс», правда, против их желания. Уцелевшие после нокдауна «Багратиона» нацисты были привезены в столицу, в тот самый город, где они планировали провести парад под занавес осени 1941 года, и грязным оборванным сбродом арийские сверхчеловеки прошли по московским улицам. Оставляя после себя смрад исторической бесперспективности и нечистоты, которые, как и следы этого сброда, смывали с московских мостовых поливальные машины.
Во главе этого многотысячного нацистского плененного отребья находился 21 генерал, которым разрешили пройти с наградами, что делало вид этого «парада» ещё более жалким.
День 17 июля 1944 года можно считать одним из самых знаковых и значительных за всю тысячелетнюю историю России. Именно в этот день Россия доказала и показала, чем чревата её недооценка. И к чему она привела второй раз с 1812 года. Арийские сверхчеловеки, разгромившие всю Западную Европу в ходе блистательных блицкригов, в России уперлись в непреодолимую стену, имя которой – великий советский многонациональный народ.
Этот народ вынес чудовищные удары в 1941 году, от которых рассыпалась бы любая другая государственность, смог в жутких условиях 1942 года опять встать на ноги, мобилизоваться и уже летом 1944 года играть с вермахтом почти как кошка с мышкой.
Летом 1944 года не Гитлер и его полководцы решали, как будет проходить летняя кампания текущего года, а черты этой кампании оформлялись и утверждались в Москве.
Гитлер мог планировать что угодно, но пара фраз, сказанная Сталиным Рокоссовскому, определила не только жизнь и смерть более двух миллионов солдат, но и переустройство Европы на многие десятилетия вперед. Потому что после операции «Багратион» мир замер в изумлении – ничего подобного он ещё не видел.
Некоторые союзники СССР вообще не поверили, что такое возможно. Пришлось демонстрировать успехи, что называется, наглядно, с чем прекрасно справился товарищ Берия, проведя операцию «Большой вальс».
Попутно был отдан своеобразный должок немцам, которые за тридцать лет до этого прогнали по улицам Кенигсберга русских военнопленных из разгромленной в Восточной Пруссии армии генерала Самсонова.
Но царская эпоха воров, казнокрадов, коррупционеров, бездарей и прочей антинародной сволочи осталась позади, Россия-СССР стремительно становилась мировой сверхдержавой, которая доказывала это, в том числе, операцией «Большой вальс», когда гитлеровские евроинтеграторы с видом побитых собак ковыляли по улицам Москвы, а москвичи и гости столицы, в том числе немалое число союзников – американцев, англичан, французов – смотрели на этот унылый сброд с откровенным презрением.
К сожалению, мало кто мог тогда предположить, что где-то на юге России растет «лучший немец», который спустя сорок лет уничтожит великую страну.
Никто не знал и о том, что где-то на Урале растет второй такой же мерзавец, на долю которого выпадет практически дословное выполнение гитлеровского плана «Ост», один из пунктов которого предусматривал «обособленное национальное развитие и ослабление русского народа в расовом отношении», а также «подрыв биологической силы народа» путём ряда мероприятий, ведущих к сокращению рождаемости.
Но это будет спустя годы, а 17 июля 1944 года по улицам Москвы прошли ошметки некогда могучего вермахта, как наглядное свидетельство того, что бывает с теми, кто решил без приглашения зайти в Россию.
К сожалению, враг внутренний оказался гораздо страшнее иноземных захватчиков, но в 1944 году об этом вряд ли кто думал.
