Летопись бытия. Ради друга загнал скакуна
…В уютном кафе казалось, что его устроитель чувствует себя тесновато. Высокий рост, сажень в плечах, открытый и прямой взгляд, слова в речи скрепляет неброскими жестами. Однако возвращенная на целый век назад память все расставила по местам.
— Ровно столетье назад, — рассказывает Айдар, — мой прадед открыл свою вторую лавку в ауле Зяк-Ишметово. Это село в Куюргазинском районе и по сей день остается центром одного из хозяйств. Там с северных отрогов Общего Сырта берет свое начало и речка Куюргаза. Течет испокон веков. Но нам своих родовых истоков также не стоит забывать. Прадед Габдрахман Фаткуллин в округе был человеком известным. Получил духовное образование. Поскольку в селе духовных служителей хватало, прадед занялся предпринимательством. Судя по всему, был, говоря современным языком, неплохим менеджером. Наладил торговые отношения с мелеузовским миллионером Усмановым, отправлял хлебные обозы на Меновой двор в Оренбург, снабжал местных жителей мануфактурой, обувью, домашней утварью, крестьян — инвентарем. В селе имел два дома, а так как слыл человеком благородным, в одном из них приютил и воспитывал детей-сирот.
В продолжение рассказа Айдара лишь замечу, что его прадед век назад старался жить, служа Аллаху, по совести и во благо своих соплеменников. Мирское самоуправление в послереформенные времена с падением крепостного права велось с учетом взаимной уступчивости всех слоев общества.
Подросшим внукам Габдрахмана Фаткуллина припомнили частнособственнические его настроения в начале века. Пришли люди с иным пониманием долга. Они его видели в разрушении государства, свержении самодержавия, ниспровержении церкви. Душа их была пуста — ни Бога, ни Царя, ни Отечества.
Правда, у Айдара Акберова дед по отцовской линии Насыр после возвращения с Первой мировой войны не умчался из села на коне под красным флагом. Тело его щедро было полито свинцовой шрапнелью на германском фронте. Дали инвалидность, платили пенсию, пока новая власть за участников «империалистических» войн стала не в ответе: своих героев придумала жизнь. Кстати, брат Бурхан оказался в их числе. В составе губернской продовольственной комиссии они опустошали хлебные амбары под метелку. Дед Насыр верил в наступление лучших времен, взял землю и вместе с повзрослевшими сыновьями — Яппаром, Мансуром и Адигамом — занялся земледелием. До повальной коллективизации, благодаря упорному семейному трудолюбию, разжился молотилками, косилками, лобогрейками и прочим инвентарем. А когда самый богатый Рафик-бай покидал село, спасения ища за границей, сельчане гадали: ну кто может купить такой дом, разве только Насыр? Шесть трудовых быков было продано, чтобы семья въехала в 20-х годах в просторный дом. Это было время заката нэпа, в адрес которого пропето немало гимнов как самого успешного этапа развития нашего общества в минувшем веке.
Дед Насыр не сопротивлялся властям в 1928 году, но условия все же выставил: отдаю 1000 пудов хлеба, скотину, инвентарь, но семью не трожьте, никуда не отправляйте с родной земли. Ушел в истопники, затем все новости в деревню привозил в своей почтальонской сумке. После смерти его дом до 70-х годов был распахнут для всех, кто его раньше знал и помнил. Редкой доброты был человек — так о нем говорили не только в башкирских селах, но в Ивановке, Ульяновке, Андреевке, оренбургской Слоновке. Рассказывают, в весеннюю распутицу 22-го года, потеряв счет, где ночь, где день, загнал самого лучшего коня: примчался в русское село Андреевку с двумя мешками хлеба, чтобы спасти от голодной смерти семью своего друга.
У Айдара не только генетически проявилось стремление к знаниям — по образованию он инженер-механик. В новых условиях заявило о себе стремление самому обустраивать жизнь, брать ответственность за риск. В жизнь его деда на десятилетия пришло после 28-го года беспрекословное подчинение и соглашательство. Отец его жил в пору, когда не было ни бедных, ни богатых. Все были равны. Но в те годы не страдали от этого, потому что не видели богатых. Все помалкивали в тряпочку, и для всех нас это неведение было счастливым. Его сын-бизнесмен сегодня отвергает уравнительные отношения, ломает их своими делами, как человек совершенно свободный, не желающий признавать над собой никакой власти, кроме совести внутри себя и закона в обществе.
Геннадий БАСОВ.
Комментарии читателей Оставить комментарий