Путин пообещал дать больше власти «официальным» правозащитникам
Прошедшая накануне в Кремле встреча президента Владимира Путина с «системными» правозащитниками, надо полагать, стала полезной для обоих сторон. Президент продемонстрировал как минимум номинальную готовность к диалогу с гражданским обществом (насколько полно оно представлено в лице обмундсменов — вопрос отдельный, но номинально они его представляют), а правозащитники получили от главы государства ответы на вопросы, интересные, кстати, далеко не только им.
Например, в ходе беседы с Путиным был поднят вопрос практически философский — как так получается, что обмундсмены в регионах, несмотря на свой формально серьезный статус, имеют самый скромный инструментарий влияния на чиновников даже среднего и мелкого пошиба. Вопрос и впрямь «на миллион»: работающая «при системе» правозащита оказывается на удивление беспомощна в решении даже не самых сложный вопросов. Прописанные на бумаге полномочия на ней же в большинстве своем и остаются. Обмундсмен при том или ином главе региона таким образом смиряется с ролью свадебного генерала, чья единственная и подлинно реальная функция заключается в том, чтобы самим своим присутствием показывать — в этих краях право ночевало, ночует и будет ночевать, тому порукой отдельный укомплектованный офис регионального уполномоченного, штат сотрудников и улыбки губернатора, который даже обращается к обмундсмену по имени отчеству. Но, как правило, не более того. «Будут ли приняты рекомендации обмундсмена, зависит в значительной степени от готовности должностного лица к диалогу. Нередко мы получаем отписки», - пожаловалась президенту уполномоченная по правам человека в Самарской области Ирина Скупова.
Но вот, дабы не ходить далеко за примерами, возьмем недавний случай в РОВД «Дальний», где в результате печально известной манипуляции с бутылкой из-под «Шампанского» скончался 52-летний рецидивист Сергей Назаров. Между прочим, в республике Татарстан с июля 2008 года работает свой уполномоченный по правам человека Сария Харисовна Сабурская. Достаточно сложно понять ее роль в разруливании произошедшей на ее территории прескверной истории, которая, как судачат некоторые компетентные источники, в некоторой степени повлияла на решение Кремля не переутверждать Рашида Нургалиева главой МВД РФ. Роль самой г-жи Сабурской свелась преимущественно к комментариям по факту случившегося. Но вот ведь какое дело: ее позицию, как и позицию коллег, мало кто решится воспринять как позицию Кремля, хотя институт уполномоченных по правам человека вроде как креатура Кремля. Но репутация, знаете ли....
А свято место пусто не бывает. И место отсутствующей по сути «системной» правозащиты с куда большим успехом занимают несистемные доброхоты. И, надо отдать должное, деятельность их куда сильнее дразнит власти. Опять же не будем сильно углубляться в природу и качество этого раздражения, но факты ведь штука упрямая, а в данном случае невозможно отрицать простой истины: если за какую-то больную тему нынче берется «непатентованный» правозащитник — с большой долей вероятности будет и максимально широкий общественный резонанс, и более-менее деятельная реакция. «Несистемщики» ведь на то и вне системы, что не связаны с ней какими-то корпоративными условностями и уж если режут — так по живому. Казалось бы, такой интересный актив надо окучивать и очаровывать, подспудно отваживая от зарубежных грантов и при этом не бюрократизируя. Но государственная машина инертна и традиционно из всех имеющихся путей решения выбирает самые наикратчайшие. Вот и теперь Владимир Владимирович послушал речи уполномоченный и озвучил вероятно не вдруг родившееся решение — обязать чиновников принимать меры по сигналам обмундсменов. Никаких больше вежливых «учтем». Что ж, спасибо и на этом.
К слову, даже «парадных правозащитников», опекаемых Кремлем, покуда на всю Россию не хватает. Местными обмундсменами могут похвастать 66 регионов из 83-х, - рассказал собравшимся Владимир Путин. «Не хочу ни в чей огород бросать камни, никого не хочу обвинять, но все-таки, видимо, кому-то не очень хочется иметь такой институт, независимый от региональной власти и вообще не зависимый ни от кого», - угрожающе резюмировал президент. Как вывод: отныне сетью уполномоченных будет покрыта вся страна. Вероятно чтобы подбодрить и главу государства и коллег, главный уполномоченный по правам человека Владитмир Лукин даже бросил ремарку — мол, при начале его работы обмундсмены и вовсе присутствовали лишь в 24-х российских регионах.
Видимо доброжелательная и открытая риторика Владимира Путина очаровала собравшихся уполномоченных: откровения о нелегкой доле обмундсмена звучали все пронзительнее, а предложения — одно другого смелее. Например, уполномоченный по правам человека в Дагестане Уммупазиль Омарова затронула проблему святая святых — взаимодействия правозащиты и правосудия, указав на то, что более трети обращений, поступающих к ней от граждан, касаются как раз работы судов. «В отдельных случаях проявляется и бездушие, и формализм, и волокита», - отметила г-жа Омарова. Проблема, по оценке правозащитницы, стоит уже настолько остро, что впору «по возможности рассмотреть вопрос об участии обмундсменов в квалификационных коллегиях судей». Путин в ответ заметил, что «не видит противопоказаний», но при этом указал, что с судейским сообществом тут посоветоваться необходимо.
Повышенный интерес Владимира Путина к проблемам обмундсменов в беседе с обозревателем KM.RU прокомментировал известный публицист, автор книги «Почему Россия не Америка» Андрей Паршев:
Прежде всего, мне вообще всегда было интересно: данная когорта людей, именуемых правозащитниками — они вообще кто? Вообще в нормальных условиях правозащитные функции должны выполняться правоохранительными органами. Другое дело, что в наших условиях требовать таких функций от полиции, прокуратуры и следственного комитета не приходится, достаточно посмотреть ту грызню, которая происходит периодически между следователями и прокурорами. Куда уж тут до реальной защиты прав.
Так что в самом по себе институте правозащиты смысл, видимо, имеется. Другое дело, что и от нашей нынешней правозащитной тусовки, существующая на внешние гранты, толку мало. Да и как будто «официальные» правозащитники в реальности далеки от реальных интересов и проблем граждан.
Владимир Путин очевидно ведет двойную игру. С одной стороны, его риторика государственническая, где интересы государства ставятся выше прав человека. С другой стороны он не слишком лукавит, общаясь с обмундсменами на равных, поскольку он все же по сути своей либерал, о чем свидетельствует его позиция в отношении к национал-патриотическим и левым силам.
Комментарии читателей Оставить комментарий
Полностью поддерживаю ваши мысли в отношении правозащитников, им не должно быть места на русской земле, потому как кроме вреда пользы никакой от них. Моё мнение этими вопросами должно заниматься Минюст, а так развели балаган в России правильно говорит статистика, чиновников в России стало больше в 2,5 раза чем в СССР, а толку во столько же раз меньше.
Это точно. ТОлько я ничего смешного в нашем отставании от запада не нахожу.
Ты и по-русски в одном слове четыре ошибки делаешь. Взялся английский толковать!
Омбудсмен, по-русский = толкач
Вот уж брехать-не пахать. Как ты себе это представляешь-двадцать лет после окончания лицея Пушкин жил в долг? Кто же это ему на двадцать лет деньги давал? Да и потом, позже,уже женатому мужчине с женой и детьми. Попробуй сам взять в долг хоть на десять лет без возврата у кого -нибудь? У Пушкина были долги, что сильно отравляло ему жизнь. Но и только.
На Тверском бульваре есть здание редакторского отдела издательства, где часто бывал Пушкин (табличка). Чего он туда мотался, не знаешь? Какого бреда нужно наслушаться, чтобы представить, что великая русская литература создавалась "в долг"!