Кому живется весело, вольготно на Руси? Весь мир знает: миллиардерам

Но введение прогрессивной шкалы налогообложения до сих пор тормозится

Что такое 64 человека в почти 20-миллионном мегаполисе и 131 человек в 140-миллионной стране? Мизер. Но не тогда, когда речь идет о долларовых миллиардерах. Для страны с сырьевой экономикой, с «отверточными» технологиями и армией на грани боеспособности в современных условиях это все же чересчур много. Речь, если кто не понял, идет о составленном WealthInsight рейтинге городов, в которых наблюдается наибольшая концентрация миллиардеров.

Как бы эта цифра и это место, занимаемое российской столицей в рейтинге богачей, ни казались вызывающими и бросающими вызов общественному мнению, похоже, что в обозримом будущем толстосумов в наших краях меньше точно не станет. Россия – рай для богатых и очень богатых. Главное – свято соблюдай лояльность власти, не сильно наглей, делись с кем надо и плати свои 13% с обычных доходов и 9% с доходов от ценных бумаг. При этом общеизвестно, что под львиной частью своих доходов долларовые миллиардеры и мультимиллионеры имеют как раз в виду владение последними.

И не сказать бы, положа руку на сердце, что грядущее увеличение сборов за обладание предметами роскоши так уж разительно пошатнет благополучие потребителей фуа-гра и черной икры. Собственно, в высоких властных коридорах никто и не думал скрывать, что параллельно с ужесточением налоговой политики для богатых преследуется вполне утилитарная цель – не спугнуть богатых налогоплательщиков. И это притом, что, повторимся, российские миллиардеры – самые счастливые миллиардеры в мире. Куда счастливее своих «коллег», живущих где-нибудь в Скандинавии.

Между тем пусть не само государство, но ученые мужи от экономики продолжают поиски универсального решения, которое позволило бы и увеличить объем налоговых сборов с богачей, и не сильно их этим напугать, и успокоить граждан, требующих прогрессивной шкалы.

И вот в недрах Института экономики РАН родилась дивно любопытная идея – заменить существующий подоходный налог общим семейным, со всех доходов, включая дивиденды и средства за сдачу недвижимости в аренду. Очевидно, авторы искренне надеются на то, что такая унификация действительно приведет к тому, что деньги в бюджет из миллиардных домохозяйств польются веселее, а по обычным гражданам эта мера если и ударит, то несущественно. А главное – прогрессивная шкала будет введена под красивым прикрытием, что и просто полезно, и политически выигрышно.

Вот только повседневная жизнь в России развивается так, что законы экономической логики в ней, бывает, не действуют. Сколько уже предлагали «экономические светила» сценариев для России, которые прекрасно и логично смотрелись, как потом выяснялось, лишь на бумаге…

В беседе с обозревателем KM.RU директор Института социальной политики и социально-экономических программ НИУ «Высшая школа экономики», доктор экономических наук Сергей Смирнов указал на несовершенства, заложенные в инициативу академиков-экономистов:

– Введение налога на совокупные доходы семьи породит массу проблем. Прежде всего до сих пор законодательно четко не определено, что такое семья. И это – очень большая проблема, которая на сегодняшний день просто не имеет решения. И недаром мировое налоговое законодательство по умолчанию рассматривает членов семьи как отдельных налогоплательщиков, если между ними не существует каких-то особых договоренностей. Например, если глава семьи – фермер, а остальные члены семьи ему помогают и семья живет на доходы от фермерского хозяйства. Но это – уже отдельный сюжет. Если же сейчас ввести налог на совокупную прибыль семьи, то мы тут же получим массу разводов, особенно если будет введена прогрессивная шкала такого налогообложения. Люди будут жить гражданским браком, находясь в семейных отношениях фактически, но не юридически.

Кроме того, составляющие элементы нашего дохода имеют абсолютно разную экономическую природу. Прежде всего это доходы, связанные с заработной платой. Здесь ничего менять не надо, хотя я прекрасно понимаю, что многие граждане нашей страны предпочли бы здесь прогрессивную шкалу. Но все же налоги с этой части собираются исправно и долгое время, ничего тут менять не стоит. Другое дело – имущественные налоги. Насколько я знаю, правительство серьезно работает по этому вопросу, и надеюсь, что рано или поздно будет найдено решение, адекватное текущей экономической ситуации, поскольку это действительно несправедливо, когда за машину с двигателем 140 лошадиных сил платится больший налог, чем за четырехкомнатную квартиру в центре Москвы. Такой расклад, существующий сейчас, говорит о полном нарушении всяческих разумных экономических пропорций.

Если имущество семьи используется с целью извлечения дохода, то, наверное, здесь возможны разные варианты, в том числе и введение прогрессивной шкалы. С социальной точки зрения это будет вполне оправданно и справедливо: эти доходы не стали плодом ваших трудовых усилий, вы не положили за них свое здоровье. Их обеспечили лишь ваши определенные финансовые затраты.

Фактически прогрессивная шкала действует в налогообложении доходов с банковских вкладов. Здесь государство придерживается разумной позиции: налогом облагаются доходы с прибыли, обеспеченной процентной ставкой, которая превышает ставку рефинансирования Центробанка. Разумно ли это с экономической точки зрения? На мой взгляд, вполне. Если вы получаете доход 18% годовых при ставке рефинансирования 8,25% – платите налог, а если ваш доход 8% – не платите. Это абсолютно оправданно и справедливо и с социальной, и с экономической точки зрения.

То есть нельзя кидать кур и рябчиков в одну корзину. Это все, как говорится, от лукавого. Не будет четкого законодательного определения понятия семьи – будут писаться пачками доносы: «а вот эти живут вместе». И какие тогда потребуются контролирующие инстанции? Да, 49% доходов населения остаются в тени, как недавно указал мой коллега Никита Кричевский, но, тем не менее, все же доходы проходят через налоговые инспекции, и я призываю четко ориентироваться на существующее сегодня налоговое законодательство – при всем моем уважении к коллегам из Института экономики РАН.