Идеи, высказанные Путиным, могут так и остаться лишь идеями

Их судьба зависит от того, готов ли он подавить сопротивление своих противников

Во вчерашнем послании Путина можно выделить как минимум три особо сильные и значимые позиции, которые имеют огромный потенциал, но только в том случае, если они будут развиты и реализованы.

Первое. Начиная послание с обращения к основополагающим принципам, заложенным в Конституции, Путин обратился к ее седьмой статье, определяющей Россию как социальное государство, в частности, акцентировав тему «взаимной социальной солидарности», в том числе государства и предпринимателей. То есть он признал социальные права людей и социальные обязательства перед ними более значимыми, чем формально-политические моменты, которые обычно отстаивают сторонники вестернизации. 

Второе. Он подтвердил, что не согласен на призывы отказаться от исполнения майских указов и намерен добиваться их исполнения. 

Третье. Путин признал практически центральной экономической задачей своего курса осуществление технологического прорыва и при этом очень мало говорил (хотя и говорил) о «рыночной экономике». 

Если мы признаем, что социальные задачи и обязательства приоритетны, – значит, страна должна осуществлять курс на ликвидацию экономического неравенства и устранение антагонистических противоречий между классами (в классической терминологии – между трудом и капиталом).

Если признается, что майские указы не подлежат ревизии и должны исполняться, то это должно иметь как минимум три следствия. Во-первых, как минимум три сферы экономики должны быть выведены из-под действия программ приватизации: это ТЭК, естественные монополии и оборонные сектора. Во-вторых, страна должна осуществить переход к стратегическому планированию экономики, то есть встать на путь как минимум постепенного отказа от рыночной экономики. В-третьих, на предприятиях должна быть создана система советов работников (производственных советов в терминологии указов) для обеспечения участия трудящихся в управлении предприятиями. 

Кроме этого, Путин акцентировал внимание на создании в стране системы общественного контроля, что крайне важно. Если, конечно, эта система станет реальной системой контроля общества за государственной машиной, а не превратится в систему болезненной активности с претензией на тотальное вмешательство во все подряд со стороны «общественных активистов».

Если признается, что наша центральная экономическая задача – технологический прорыв, значит, нужно, опять-таки, отказываться от «рыночной экономики». То есть перестать ориентировать экономику на то, что «выгодно сегодня», что приносит непосредственную прибыль, и ориентировать ее на концентрацию средств для решения перспективных задач, на вложение ресурсов в развитие серьезной науки, в создание новых технологий и новых производств. То есть это переход от «экономики торговли» к «экономике производства» и, так или иначе, экономическая мобилизация. 

Если это проговорено вслух и признано – это уже хорошо. Вопрос в том, чтобы это было исполнено. 

Чтобы реализовать первую установку и обеспечить приоритетность социального, достойную жизнь и социальную ответственность предпринимателей, необходимо сделать так, чтобы интересы работников, то есть лиц, продающих свою рабочую силу, были признаны более значимыми, чем интересы работодателей, то есть тех, кто эту рабочую силу покупает и использует. То есть, если говорить о практике, должны быть созданы реальные инструменты принуждения предпринимателей к выплате достойной заработной платы работникам. И, вообще-то, как показывает практика, такое принуждение возможно либо при условии существования сильных организаций работников, устанавливающих свой определенный диктат на предприятиях, либо в том случае, если государство честно и открыто становится на сторону тех же работников и берет на себя функции принуждения работодателей к удовлетворению интересов работников.

Для того, чтобы выполнить майские указы, нужно подавить сопротивление двух корпоративно-политических групп. Во-первых, той части управленческого аппарата, которая не хочет их выполнять, потому что это требует напряжения и преодоления естественных трудностей. Известно ведь, что делать что-то всегда труднее, чем не делать ничего. А организовывать нечто реальное всегда труднее, чем «менеджерировать», то есть координировать нечто либо отвлеченное, либо осуществляющееся само по себе. 

Во-вторых, должно быть подавлено сопротивление той части политического класса, которая открыто препятствует их исполнению потому, что это, с одной стороны, расходится с их мировоззренческими представлениями, с другой – с интересами обеспечивающих их финансовых кланов. 

Чтобы вывести из-под программ приватизации стратегические сферы экономики, нужно преодолеть сопротивление финансовых групп, заинтересованных в их приватизации. Чтобы перейти к стратегическому экономическому планированию, нужно преодолеть сопротивление тех групп, которые заинтересованы в функционировании на основе «коротких стимулов» и приоритете «экономики торговли» над «экономикой производства». А также, что особо важно, вестернизированной части политического класса, ощущающей не свою гражданскую принадлежность России, а свое ментальное отождествление с интересами и ценностями ее внешних конкурентов. 

Чтобы создать систему советов работников, нужно опять-таки преодолеть сопротивление и работодателей, и корпоративно связанных с ними государственных и политических структур. 

Наконец, чтобы осуществить технологический прорыв, опять-таки нужно преодолеть сопротивление как тех, кто не хочет этим заниматься, потому что ему это невыгодно, ибо выгоднее строить торговые комплексы и перепродавать импортные товары либо вывозить на экспорт свое сырье, так и тех, кто не хочет это делать, потому что это трудно. 

Все эти три момента, на которых особо акцентировал внимание в своем выступлении Путин, в своей реализации будут встречать сопротивление. Это сопротивление нужно подавлять. Чтобы его подавлять, нужно иметь не просто силовой ресурс, а сильную общественную поддержку, причем активную поддержку, чтобы суметь оказывать давление и на сами саботирующие работу государственные структуры, и на тех, кто будет оказывать свое демонстративное давление для срыва экономически и ментально невыгодных для себя действий. 

И причем делать это нужно будет на фоне публичных и массовых уверений одних, что это вообще не нужно, других – что это невозможно, и третьих, самореализующихся в постоянном оспаривании каждого практического шага и испытывающих особое наслаждение от собственного ерничанья. 

Для того, чтобы все это сделать, нужно иметь за собой поддержку активных социальных групп, заинтересованных в реализации того, что провозглашено, и их веру в того, кто это провозглашает. А для того, чтобы иметь их веру, нужно, с одной стороны, верить им, а с другой – самому демонстрировать свою решимость и те или иные собственные практические успехи.