«Крымская линия» Путина

Очередная прямая линия, как и ожидалось, прошла под знаком украинской темы и ее влияния на Россию

Можно сколько угодно спорить о нужности и полезности формата президентской прямой линии, но невозможно при этом спорить с очевидным фактом: каждый раз ее проведение становится вовсе не только телевизионным событием. Это и конференция с армией российских чиновников, и «привет» мировому сообществу. В телевизионный сигнал вплетаются сигналы политические.

В этом году аудитория граждан и чиновников приросла недавно присоединенными Крымом и Севастополем. Первая часть конференции была всецело посвящена ему. Ответы – порой неожиданные.

Так, Владимир Путин вдруг возьми да и сообщи, что база Черноморского флота разживется значительной частью современных военных судов, базирующихся ныне в Новороссийске. «В Крыму очень хороший потенциал с точки зрения кораблестроения и ремонта», – пояснил глава государства и походя сообщил, что госзаказ одна из севастопольских верфей уже получила. Пока – на 5 миллиардов рублей. Но лиха беда начало.

Порадовал российский президент крымчанок (они, как, впрочем, и ожидалось, будут получать полноценный российский маткапитал, и средства на это выделены), успокоил вкладчиков украинских банков, которые потеряли свои деньги (не потеряли – Россия поможет), и даже покуражился над киевским ставленником в Днепропетровске Коломойским, чей «Приватбанк» ушел из Крыма. Оставшимся на полуострове должникам можно ни о чем не печалиться, раз уж коломойским деньги крымчан не нужны.

Помимо Крыма, аудиторию интересовала собственно Россия, но шлейф украинского кризиса в ответах остался. По большей части вопросы о внутренней политике можно было объединить под один общий: «Как нам дальше жить под этими санкциями?». Убедил ли миллионы телезрителей оптимизм Владимира Владимировича в его ответах – предмет, надо думать, скорых социологических замеров, но, в любом случае, было наверняка о чем задуматься и авторам санкций, которые почему-то перепутали Россию с Ираном, Северной Кореей или Кубой. «Тем хуже для них», – невербально, холодным блеском глаз вещал Путин.

Почему президент решил эффектно завершить свой четырехчасовой разговор с аудиторией рассуждениями о русском человеке – одна из загадок прямой линии. Тема, как ни крути, острая, скользкая. Национальная идентичность – это ведь такая вещь, которая не может быть легко заглушена победами на внешнеполитическом поле. Слова нужно столь же тщательно подбирать и формулировки давать столь же точные, будь у тебя хоть рейтинг в 100%.

Владимир Путин расширил тему до «русского мира», сделав упор на культурной составляющей: русский – тот, кто принимает русскую культуру. Ход смелый, небесспорный, уже нашедший своих ярых критиков. Но с точки зрения драматургии это действительно был яркий аккорд. Тем более что в контексте «русского вопроса» на Украине равнодушно обойти эту тему стороной было бы еще куда бóльшим риском...

Своим впечатлением от прошедшей прямой линии в беседе с обозревателем KM.RU поделился политолог, декан факультета социологии и политологии Финансового университета Александр Шатилов:

– То, что значительная доля прямой линии президента была посвящена вопросу присоединения Крыма и кризису на Украине, понятно. Вопросов по этой части как у граждан, так и у экспертного сообщества накопилось немало. В частности, как дальше будет развиваться тренд, как будут выстраиваться в дальнейшем партнерские отношения с Украиной, как вообще видит российское руководство будущее Украины и, в частности, будущее Юго-Востока.

Как мне кажется, в целом Владимир Путин общественное любопытство удовлетворил, хотя ряд вопросов остался: в частности, насколько все же Россия готова прийти на помощь восставшим юго-восточным регионам. Остались вопросы, касаемые перспектив взаимоотношений России с Западом, а также относительно вообще дальнейшего вектора развития Российской Федерации. Но в целом, конечно, ответы были вполне исчерпывающие.

– Не слишком ли сильно Владимир Путин в ходе своего диалога с аудиторией напирал на стремление России сохранить с Западом, с США добрые партнерские отношения? Это ведь вполне может быть истолковано определенными недружественными нам кругами как проявление слабости.

– Наверное, это как раз тот самый случай, когда важно, чтобы твои слова были превратно истолкованы твоим вероятным противником и чтобы он, основываясь на ложном толковании сказанного, принял неадекватные решения. Кроме того, Владимир Путин явно посылал сигнал и бизнес-элитам Запада относительно того, что дальнейшее политическое противостояние между Россией и странами Европы, а также США грозит вылиться в экономическую войну, в которой победителей не будет, а урон понесут все стороны.

Тут важно помнить и иметь в виду, что западный бизнес, а также часть политической элиты не поддерживают действия лидеров своих государств по попытке выстраивания вокруг России нового железного занавеса. И Владимир Путин тут продемонстрировал сбалансированность.

Указывая на то, что Россия стремится продолжить диалог с Западом, Путин соблюдает баланс. С одной стороны, он обозначил саму возможность применения силы (данный ему мандат на ввод войск действует, его никто не отменял), а с другой стороны, призвал Запад к взаимному учету интересов, что прежде всего в интересах самого Запада.

– Путин завершил прямую линию рассуждениями о русском человеке. Уже вполне можно предвидеть, как сказанное им будет раскритиковано в среде наших националистов. Вы как приняли рассуждения президента о роли и месте русских в России?

– Рассуждения президента о русских, конечно, неизбежно найдут своих критиков в среде националистов. Но прежде всего надо отметить, что в последнее время Владимир Путин стремится позиционировать себя как явного лидера Русского мира, делая при этом упор не столько на этническую, сколько на культурную идентичность.

В понимании Путина русский – это прежде всего тот, кто любит Россию и ассоциирует себя с ее культурой и национальными традициями. Такая позиция является сегодня господствующей в элите, и он нашел нужным еще раз ее озвучить.